Граф Сен-Жермен — тайны королей
Шрифт:
Шуазель, который, тем не менее, "безусловно потерпит крах, явно перегибая
палку в деле поиска выгоды как для всей Европы в целом, так и для Франции в
частности". По этому поводу я заметил, что не мешало бы иметь в своих руках
нечто, что могло бы сдерживать активность господина Шуазеля. Он спросил
меня, что я думаю по этому поводу (как будто я мог знать все тайны
французского двора, а также слабые и сильные стороны этой нации!). Я
ответил, что "...именно на
создавшегося положения" и так далее... Он, видимо, не удовлетворился моим
ответом и сказал, что от Шуазеля, которого нельзя сбрасывать со счетов, не
следует ждать ничего конструктивного, ибо трудно предположить, что он
искренне желает мира...
Понедельник, 31 марта, 1760 год....Он сказал мне, что у него есть нечто, что "повергнет господина Шуазеля во прах", ибо все честные люди Франции
искренне желают мира... Только один господин Шуазель по-прежнему хочет
продолжать войну... Однако, в его распоряжении имеется мощное оружие
против Шуазеля, которое упоминается в письмах господина Йорка (оригиналы
этих писем находятся у него). Это средство можно при необходимости
использовать в игре против господина Шуазеля, который для него не страшен...
Он также сказал, что господин Д'Аффри — бессловесный раб господина
Шуазеля... он добавил, что господин Шуазель не осмелится скрывать письма, о
которых уже известно госпоже де Помпадур и маршалу де Белл-Излю.
Пятница, 14 апреля, 1760 год.Глава правительства (Штайн) сказал мне, что
от господина Д'Аффри он узнал о полученных распоряжениях господина
Шуазеля по поводу господина Сен-Жермена, которые требуют, главным
образом, того, чтобы тот отказался впредь от попыток заключения мирного
договора... Эти распоряжения также предписывают ознакомить господина Сен-
Жермена с их содержанием и предупредить его, что если он будет упорствовать
в своем вмешательстве в дела мира и войны, то его, безусловно, по возвращении
во Францию упрячут в темницу... Секретарь Фагель сказал мне то же самое, добавив, что об этом "он узнал только этим утром"... В тот же день господин
Сен-Жермен обедал у меня и сказал, что "господин Д'Аффри довел до его
сведения полученные распоряжения и ознакомил его с письмом господина
Шуазеля". Он ответил, что подобное заявление "не может запретить ему
вернуться во Францию, ибо эти распоряжения не могут быть приведены в
исполнение.., так как они исходят исключительно от господина Шуазеля.., а
господина Йорка он знает с детства, семнадцать лет тому назад он был
желанным гостем в доме Йорков". Господин Д'Аффри
посещать мой дом, где Сен-Жермен был довольно-таки частым гостем. Он "не
собирается отказываться от моего гостеприимства, покуда оно не иссякнет с
моей стороны". Господин Д'Аффри вместе с письмом от господина Шуазеля
показал ему и другое, которое он (Сен-Жермен) лично написал обо мне госпоже
де Помпадур. По его мнению, оно, несомненно, было украдено Шуазелем у
маркизы. Упомянул он и о том, что в антипатии к моей персоне господина
Д'Аффри кроется причина недоверия ко мне со стороны Франции... Казалось, что эти распоряжения его нисколько не беспокоят, и еще меньше он опасается
господина Шуазеля!... Во всяком случае, как мне кажется, вопрос остается
открытым. По всей видимости, Франция снова стоит на пороге войны, а если
это произойдет, то он (Сен-Жермен), безусловно, отправится в Англию, чтобы
на месте решить, что следует предпринять в дальнейшем.
Вторник, 15 апреля, 1760 год.Глава правительства сообщил мне, что
господин Д'Аффри показывал ему распоряжения, полученные прошлой ночью и
объявляющие господина Сен-Жермена "бродягой без рода и племени", а также
то, что все им сказанное не должно приниматься на веру! Против него могут
быть выдвинуты обвинения, которых будет достаточно для ареста и
сопровождения под конвоем в Лилль, откуда он будет отправлен во Францию и
посажен там в темницу... Я изложил ему свою точку зрения, согласно которой
господин Сен-Жермен прибыл в эту страну из другой страны, как и всякий
гражданин этого государства надеясь на то, что Закон защитит его честь и
достоинство. Он же не совершил ничего такого, что могло бы лишить его
поддержки цивилизованного государства, я имею в виду такие преступления, как убийство, отравление и так далее. Право убежища считается в этой
республике священным правом... С этим он согласился, однако, был весьма
озабочен настойчивостью Франции в этом вопросе... Я отправился к секретарю, и он в присутствии главы правительства сказал мне, что к нему приходил
господин Д'Аффри и сообщил... (впрочем повторил то же самое, что до этого он
рассказывал главе правительства),... а тот посоветовал ему (Д'Аффри)
обратиться к правительству и так далее. Однако, считает он, что правительство
не выдаст человека, который проживает в этой стране, доверившись
покровительству этой страны, и против которой он не совершал никакого
отвратительного преступления, вынуждающего эту страну лишить его
оказываемого покровительства...