Граф Суворов. Книга 4
Шрифт:
– Незачем тебе об этом думать, потому что не будет ничего подобного в твоей жизни, – отмахнулся Мирослав, но тут же поднял ладонь задумавшись. – Но с твоей удачливостью и незамутнённым везением попадать в абсурдно опасные ситуации, может, и есть смысл. Умудрился же ты при контроле службы безопасности быть дважды похищенным?
– А… то есть это теперь не их провал, а моё везение? – протянул я, и сидящий рядом Строгонов резко закашлялся.
– Считай, как знаешь. Выводы были сделаны, виновные наказаны, – ответил Мирослав, с кривой ухмылкой посмотрев на денщика. – Культ «Детей Господа» завербовал одного из секретарей государя. Ординарца
– Живая бомба? – ошарашенно проговорил я. Даже для меня, человека с достаточно богатой фантазией, это было за гранью добра и зла. – А что его родственники? Свидетели?
– Мертвы. Их использовали в ритуале, подвесив за ноги, вскрыли горло и кровью начертили пентаграммы по всему особняку. Оставшиеся дальние родственники ни в какую не хотят приезжать в Петроград, – ответил Мирослав. – Предпочитают оставаться в Германии. Хотели особняк продать, но фото просочилось в прессу, так что вряд ли это проклятое место теперь кто-то купит.
– Ну, смотря, какая у него цена будет, – проговорил я, делая себе пометку. Бароном я ещё не стал, и все шансы, что и не стану, а вот недвижимость для моих собственных нужд очень может пригодиться. Особенно если она стоит существенно ниже рынка. Нужно только выждать, пока зарубежные владельцы вконец отчаются продать дом. Как раз полгода-год у меня есть.
– Цена… есть вещи, которые невозможно купить ни за какие деньги, – покачал головой Мирослав. – Ты должен это усвоить. Дворянская честь, репутация – это не то, чем можно разбрасываться даже в мелочах. Возьмём для примера тот же особняк, сейчас он прочно ассоциируется с культом «Детей Господних». Если ты его купишь и заселишься в него, вначале тебя будут считать храбрецом и человеком без предрассудков. Затем через совсем короткий промежуток времени, пойдут слухи о том, что ты можешь и сам быть связан с культом. Поверь, люди легко верят в такую чушь.
– И что дальше? Умные люди не купятся на подобную ложь, – поморщился я при мысли о развеявшемся идеальном плане обогащения.
– Умные как раз не пренебрегают даже такими мелочами. Все противники культа сделают у себя пометку. Начнут внимательней присматриваться к слишком быстро взлетевшему юноше. И те, кому надо, увидят… тебя. Во всей красе, – усмехнулся Мирослав, раскрытой ладонью ткнув в мою сторону, словно взвешивая. – Слишком быстро возвысившийся, слишком удачливый, слишком…
– Они и так обратят внимание, уже обратили, а после турнира будут смотреть ещё тщательней. Но пока они думают о других причинах, а стоит им только дать повод, и количество твоих врагов может резко вырасти, – подытожил граф. – Культ в столице ненавидят не многим меньше, чем бомбистов и смутьянов.
– Спасибо за науку, ваше сиятельство, – задумчиво поблагодарил я. – С такой точки зрения на проблему я не смотрел.
– На здоровье, – отмахнулся Мирослав, будто это ему ничего не стоило, но я успел заметить лёгкую улыбку. – Кто ещё может научить молодых, как не старики? Не денщику же пенять за твоё воспитание. А раз уж ты выиграл, закончил отборочный этап и твёрдо решил продолжать участие в турнире, останься сегодня на ужин. Давненько мы не сидели за столом всей семьёй.
– Как скажете, ваше сиятельство, – ответил я, понимая, что за ужином могут обсуждаться вещи, которые в иных обстоятельствах
До ужина оставалось ещё несколько часов, но отдохнуть не вышло, да я и не собирался. Правда, предпочёл бы вернуться к тренировкам и медитации, а пришлось заниматься нарядом для ежедневного ношения. Портной, вызванный для этого, измерял меня с головы до пят, цокая языком и делая пометки в небольшом блокноте.
– Потрясающе, вы так выросли, молодой человек! – чуть гнусавя, проговорил портной, явно имеющий хорошие еврейские корни. – Если бы я не знал вашего денщика и не узнал шрама, сказал бы, что передо мной совершенно другой человек. Хотел бы я сказать: «как быстро растут чужие дети», но вы уже далеко не ребёнок.
– Благодарю, – краешком губ улыбнулся я, думая совершенно о другом. Какой ещё шрам? Я своё тело знал прекрасно и видел его с разных углов, но спереди никакого шрама не было. Значит, сзади?
Дождавшись, пока портной снимет мерки и выйдет, я развернул тройное зеркало, так чтобы увидеть собственную спину, и с удивлением обнаружил два шрама-близнеца, у позвоночника под лопатками. Ровные, почти исчезнувшие и явно старые. Странная метка, особенно учитывая, что с внутренними органами у меня всё в полном порядке. Ничего не вырезано, да на этом уровне и нет таких вещей, которые можно удалить.
Лёгкие, сердце, пищевод… чакра «звука». Поняв это, я вздрогнул, ещё раз ощупав спину, глядя в зеркало. Нет, чуть не совпадают по высоте, но разве что чуть… Только – зачем? Да и не чувствовал я никакого отклонения. Нет, вряд ли это неестественное состояние. Хотя… чёрт его знает, что думать. Слишком мало сведений.
В другой ситуации я бы попробовал пройти всестороннее медицинское обследование, может, даже лёг бы в больницу. Знать своё тело и регулярно проходить врачей – обязанность каждого взрослого человека. Даже если он не перестал бояться врачей, а не только счетов за их посещение. Вот только сейчас к ордену Асклепия я ни ногой.
– Отлично, просто отлично, – проговорил портной, вернувшись в комнату с планшетом. – С замерами мы закончили, теперь следует подобрать верный фасон. Ваши старшие родственники довольно консервативны в этом вопросе, но, может, с вами мы сумеем пройтись по более модным фасонам.
– Боюсь, учитывая ситуацию, я тоже предпочту быть консервативным, – улыбнувшись, проговорил я, глядя на помрачневшего мужчину. – Меня вполне устроит два комплекта кадетской формы из чуть более удобных материалов… если есть возможность, с защитными элементами.
– Таки не учите меня шить, молодой человек, – фыркнул портной. – Что на прошлых, что на этом – подложка из огнестойкой, ударопрочной ткани. Пулю, может, остановит не каждую, но от шального осколка или ножа защитит. Я так всей семье Суворовых уже сорок лет шью, а до того – мой отец и дед вставляли стальные пластинки. Но технология не стоит на месте…
Портной бормотал что-то ещё, скорее себе, то возмущаясь судьбой, то радуясь своей в ней роли. Но от меня не отстал, пока мы не подобрали три приталенных костюма. Да, всё та же полувоенная форма, отверни воротник, застегни на спрятанную молнию, и вот у тебя уже не просто китель, а полноценная куртка без цепляющихся элементов. Как раз под бронежилет, или как их здесь продолжали наименовать, кирасу.