Граффити любви

Никки Серена

— Слушаю, — отозвался мой друг.

— Терминатор, привет, — спокойно проговорила я.

— Что, Пикассо, проблемы? Просто так ты мне не звонишь никогда?

— Моего парня похитили, и боюсь, это может закончиться убийством. Теперь риск оказаться за решеткой для похитителей очень велик. Они не оставят его в живых. Действовать надо быстро.

— Сама будешь участвовать, Пикассо? Или мне предлагаешь разбираться. Только ты знаешь мои правила.

— Да, я с тобой. Со мной еще Дакота будет, — Борис указал на себя, и мой отец тоже дал понять, что пойдет

на дело с нами, — и еще двое наших друзей.

— Хорошо, тачка есть? Нужно две? — отозвался Терминатор.

— Достану.

— Кто эти ребята, Пикассо, которые могли похитить твоего парня? Есть предположения?

— Белый и Тимати, может еще кто-то из их круга.

— Понятно, найдем. Сейчас связи в «Контакте» поднимем, и я жду тебя возле твоей академии через два часа.

— Спасибо, Терминатор.

— Пока не за что, Пикассо, готовь руки, будешь сама наказывать. Понимаешь, о чем я?

— Конечно, до связи, — я отключила телефон и посмотрела на Дакоту. — Почему Белого и Тимати выпустили так быстро?

— Ну как сказать, против них недостаточно улик, а ты заявление так и не написала. В момент похищения они были в масках, а то, что я сняла момент того, как они убежали с той вечеринки — это не улика. В суде посчитали, это почти не преступление. У Белого и Тимати был очень хороший адвокат. Если бы не общественность, и Славик был бы на свободе, — Катя перевела взгляд на моего отца.

— Этот город, он чрезвычайно криминальный, это не хорошо, моя жизнь навсегда разрушена благодаря преступникам из этих мест.

— Борис, у тебя есть машина? — тут же спросила я.

— Да, конечно, на парковке стоит, и машина Никиты тоже, господин Боттичелли ее пригнал, когда тебе плохо стало.

— Тогда нельзя терять времени, — отозвалась я, и все поспешили на выход.

— Лучиана, твоя нога. Ты уверена, что способна сейчас куда-то ехать? Врач рекомендовал тебе покой.

— Папа, я справлюсь, едем, — и мы поспешили к машинам. На улице было глубоко за полночь. Звездное небо и яркий месяц освещали город. Тишину нарушали изредка проезжающие машины, а на дорогу падал свет неоновых фонарей, вокруг которых кружили мотыльки.

Никита — такой светлый человек. Он особенный, и мне очень хотелось помочь ему. Из-за меня он попал в такую переделку, и я обязана была его вытащить из этого ада.

Дакота теперь была с Борисом и именно в его белый Lexus она села, а мы с папой взяли машину Никиты.

— Дочка, не переживай, мы найдем Никиту, я все для этого сделаю.

— Папа, ты не представляешь, на что они способны.

Через час мы добрались до академии, и вскоре я увидела Терминатора. Этот парень был среднего роста, но его руки полностью покрывали тату. У него были русые волосы, и он носил короткую прическу. Его зеленые глаза были ледяными, даже устрашающими. В них читалась опасность. Мой отец с недоверием на него посмотрел, а мы обменялись виртуозным рукопожатием. Так мы всегда с ним здоровались, и не важно, кто его приветствовал, девушка или парень. Если ты с Терминатором, то должна именно так его приветствовать.

Дакота

тоже подошла и пожала руку нашего общего друга. Терминатор — это было наше правосудие в детском доме. Всегда справедливый, но очень жестокий. Он же судит, он же наказывает. И он наказывает так, что потом уже не захочешь нарушать негласные законы Тимура.

— Ну что, Пикассо, я узнал, что Белый и Тимати сегодня снимали селфи на стройке. Это по федеральной трассе. Селфи снимали час назад. Думаю нам надо двигаться туда, — и вскоре к нам подошли еще пятеро ребят с весьма устрашающим видом.

— Это свои ребята, надо Белого и Тимати проучить. Не переживай, тебе отведена главная роль. Знаю, что тебя тогда Белый похитил, и я хотел с ним разобраться. Совсем страх потерял. Мы своих в обиду не даем. Просто я на вахте был и вернулся пару дней назад. В больнице тебя искал и в общаге тоже, но ты пропала, а так бы встретились. Где ты теперь?

— У Никиты живу, — отозвалась я.

— Никита? Парень твой, тот, что попался?

— Да, он самый.

— А это кто? — Терминатор перевел взгляд на Федерико.

— Это мой отец. Он недавно нашелся, и мы пока проходим экспертизу ДНК.

— Ничего себе дела. Ты смотрю, круто двигаешь свою жизнь. К парню переехала, папу нашла, в неприятности вляпалась.

— Не говори, Терминатор, я как всегда, очень везучая.

Тимур обвел всю нашу честную компанию цепким взглядом и выдохнул.

— Все, по машинам, с ребятами потом познакомлю, — Тимур слегка улыбнулся и сел на переднее пассажирское сиденье. Мой папа сидел на месте водителя, а я оказалась между двух парней, которые сидели сзади, как и я.

— Макс, — представился брюнет. Он явно имел армянские корни.

— Его зовут Махир, но мы зовем его Макс. Вера другая, но он живет по нашим понятиям.

— Серый, — отозвался мужчина слева. Русоволосый паренёк в очках, но у него так же на руках были тату. Какие-то готические рисунки, но только на одной руке и еще что-то было изображено справа от уха, и рисунок скрывала футболка. Серые глаза казались равнодушными, но улыбка была очаровательной. Все ребята из команды Терминатора были в куртках черного цвета. Джинсы черные или темно-синие. Под куртками были футболки черных цветов с изображением различных рок-групп. У Серого была белая футболка и белые кроссовки.

— А Серый, он Сергей?

— Да, я Сергей, ты не переживай так, мы не сильно их убьем, так чуть-чуть. Ты не помнишь меня? — молодой человек очень загадочно мне улыбнулся.

Я стала всматриваться в лицо паренька, а потом заметила шрамы прямо на запястье глубокие, и вспомнила. Когда мне было тринадцать лет, в наш детский дом попал паренек. Его родителей убили. Зверски убили, а над пареньком жестко издевались в лесу. Он не рассказывал, что ему пришлось пережить, но он едва не умер. После реанимации, он попал в наш детский дом. Сергей ни с кем не разговаривал, а однажды я обнаружила его в ванной комнате со вскрытыми венами. Серый не хотел жить, и я буквально кричала, заставляя его бороться со смертью.