Графиня – служанка

Стрелецкая Екатерина

— Спасибо, но я как-нибудь сама. А в остальном? Что я могу делать и как себя вести?

Эйден вздохнул и поправил свисающий угол пледа:

— Как уже говорил ранее: в первую очередь нужно восстановить твоё здоровье. Когда будешь в силах заняться приготовлением еды, то готовишь с учётом нас двоих и ешь, не дожидаясь моего возвращения. В общем, распоряжаешься продуктами на своё усмотрение, чтобы больше никаких ситуаций с голодовкой не возникло. Если вдруг случится так, что продукты закончатся, то до рынка сможешь спокойно дойти и купить необходимое, деньги будут в гостиной.

— Я бы лучше осталась в доме и никуда не ходила...

— Лара, может, расскажешь всё-таки, от кого прячешься?

Я замотала головой.

— Хорошо.

Какие условия будут с твоей стороны? Не могу пообещать, что смогу их все выполнить, но обещаю подумать.

— Не выходить из дома, не прислуживать вашим возможным гостям. Вообще, не хочу, чтобы кто-то знал, что я живу в этом доме. Как незаметно появилась, так и исчезну. Тоже не хочу лишнего к себе внимания.

— Договорились. Но деньги на всякий случай всё-таки оставлю. И один раз провожу до рынка, когда окрепнешь. Это даже не обсуждается. Мало ли понадобится уехать, не хочу по возвращении застать твой хладный труп. Запас продуктов в погребе я всегда проверяю перед отъездом, но иногда мне приходится уезжать на достаточно продолжительное время.

Всё складывается слишком хорошо, чтобы вот так поверить. Но всё-таки...

Глава 44. Настырные и непоколебимые

Спустя три дня Эйден предложил попробовать встать и немного походить. С переменным успехом, но удалось дошататься до двери своей комнаты и обратно. После того как мы обговорили все условия моего пребывания в доме, мне было предложено переночевать в спальне наверху, совершенно без каких-либо намёков или скрытого смысла, исключительно с точки зрения удобства, но я отказалась. Для меня это было бы чересчур, поэтому пришлось настоять на возвращении в свою на первый этаж. Пришлось немного повоевать с Эйденом, что не обязательно торчать всю ночь поблизости, достаточно будет ему расположиться на диване в гостиной, если опасается, что со второго этажа не успеет добраться в случае чего. Он вроде даже согласился. Вот только в первый же день, открыв глаза, заметила стоящее в углу кресло. Вот настырный! Но тем не менее, в глубине души мне было приятно, что переживает, беспокоится. Всё-таки «разморозившийся» после снятия отворота Эйден мне нравился больше, чем до этого. Общаться с полуглухой ледышкой было непросто, ещё и бесполезно, как выяснилось позднее. Не могло не радовать то, что Эйден почти всё вспомнил из того, о чём говорила ему ранее, только уточнял какие-то детали.

Роур всем своим видом показывал недовольство и старался лишний раз не афишировать своё присутствие. Была ли я тому причиной, или то, что его отчитал Эйден — не знаю. Попытка разговорить вредного элементаля ни к чему не привела: он попросту растворился в камине, сделавшись невидимым, и никак не реагировал. Свою позицию насчёт нежелания вставать между ними с Эйденом озвучила, а дальше пусть сам решает. В конце концов, ему не одна сотня лет — большой мальчик, перевоспитывать поздно, пытаться достучаться — бесполезно, пока сам не захочет. Мне хватило инфантильных родственников, выезжавших на моём горбу, пока я пыталась лавировать между ними, считая, что семья должна быть вместе всегда.

Эйден продолжал экспериментировать с подбором лекарств, отваров и эликсиров для моего восстановления, так что на этот раз моё возвращение к человеческому виду шло быстрее, чем после побега от «дядюшки Дерека». Первые двое суток я только то и делала, что спала и отъедалась под строгим контролем одного рыжего тирана. Во всём, что касалось моего питания, Эйден был непоколебим, разве что интересовался, что будем готовить на этот раз. Таким нехитрым образом дошли до расширения границ его кулинарных познаний в виде картофельного пюре с котлетами, пшённой каши с тыквой и творожной запеканки. В качестве бонуса рассказала, как варить клюквенный кисель, так понравившийся ему перед его исчезновением из жилища деда Гонро.

Раз или два замечала оставленный в кресле справочник по лекарскому и целительскому

делу с кучей торчащих из него разноцветных закладок, поэтому сомнений в намерении Эйдена исполнить свои обещания не возникало. В конце концов, он признал свои ошибки и действительно работает над тем, чтобы их исправить. Пусть даже и ценой моего здоровья и практически жизни пришло «озарение». Это жизнь, а она учит доходчиво, хоть и берёт дорого. Учитывая, что в этом мире привыкли править и заправлять всем мужчины, Эйдену действительно пришлось пересмотреть ситуацию капитально. Хорошо, что изначально у него действительно не было намерений навредить, просто так звёзды сошлись. Даже настаивая на чём-то, не пёр напролом, а пытался объяснить мне, по какой именно причине стоит его послушаться, хотя я прекрасно видела, что ему гораздо проще было брякнуть своё коронное «я так решил».

Самостоятельно передвигаться даже по первому этажу особо не получалось, так как Эйден крутился рядом, как говорится, «на подхвате», но с этим обстоятельством пришлось смириться, хотя не люблю, когда за спиной кто-то стоит. Несколько раз ему действительно приходилось меня ловить практически у самого пола, когда случайно спотыкалась, или мышцы на ногах начинало сводить от перенапряжения из-за нагрузки. Но потихоньку и они окрепли, так что конфузов с падением больше не повторялось.

Как-то проснувшись раньше обычного, обнаружила спящего Эйдена с раскрытой книгой на груди. Опять караулил, хотя никаких последствий обрыва привязки к отвороту так и не было обнаружено. Я тихонько сгребла свою одежду в охапку и, подхватив туфли, босиком выскользнула в коридор. Уже в уборной привела себя в порядок, оделась и, натянув туфли, направилась на кухню. Чувствовала я себя хорошо, да и держалась на ногах достаточно уверенно, поэтому решила приготовить завтрак, пока Эйден спит. Кашу варить, чтобы накормить мужчину, было как-то не очень разумно. Всё-таки хотелось что-то посытнее, но и так, чтобы не пришлось отдельно для себя и него распыляться. В итоге, порывшись в овощной корзинке, вытащила пару баклажанов, три средних спелых помидора, большую луковицу и зелень. В одном из шкафов ещё накануне заприметила творог, а сыр водился в доме Эйдена всегда.

Сполоснув овощи и зелень, принялась крошить помидоры кубиками. Пересыпала их с доски в миску и приступила к следующей заготовке, чтобы не отвлекаться потом. Рука немного подрагивала, но пальцы нож держали уверенно. Ничего, потихоньку всё устаканится. Укроп с зелёным луком покрошила уже намного быстрее и качественнее. На мою удачу, баклажаны оказались молодыми, следовательно, не успевшими накопить в себе горечи, поэтому, нарезав на тонкие ломтики, присолила и отставила в сторону, чтобы сразу кинуть на сковородку. Однако, как не пыталась, огонь не зажигался.

— Да что же это такое... — тихонько выругалась я себе под нос, чтобы не разбудить Эйдена, продолжая крутить ручки.

— Эйден запретил зажигать для тебя огонь на кухне, пока ты не поправишься, — Роур вылез из щелей конфорки и уселся на соседнюю, демонстративно перекрестив лапки на груди.

— Я в полном порядке. Дай мне, пожалуйста, приготовить завтрак, пока нарезанные продукты не испортились.

Элементаль фыркнул, выпуская из ноздрей облако дыма, словно дракончик:

— Это ты так сейчас говоришь. А потом в обморок хлопнешься, мне потом выслушивать очередные нотации от Эйдена, что моя вина? Нет уж. Не согласен.

— Роур, пожалуйста. Я хорошо себя чувствую и крепко стою на ногах. Хочешь, табуретку к плите поставлю? Чуть что, сразу присяду.

Мой вредный собеседник важно замотал головой:

— Нет. Даже если станешь ползать на коленях — не соглашусь!

Я огорчённо выдохнула, всплеснув руками:

— ... а счастье было так близко, так возможно...

Элементаль от неожиданности моргнул несколько раз, а затем слегка подался вперёд, с интересом вглядываясь в эмоции на моём лице :

— Что, действительно ползать собралась?