Грань бессмертия (сборник)
Шрифт:
— Ваш сын в институте Барта!
Реакция была поразительной. Сеньора Долорес секунду стояла, глядя на меня расширенными от удивления и страха глазами, потом тяжело опустилась в кресло.
— Я знала, что так будет! — вдруг воскликнула она, направляя свой гнев на меня… — Вы довели до этого! Вы не хотели меня слушать! Вы советовали оставить Марио у Эстебано… А я, глупая, доверилась вам!
— Мне очень неприятно… — неуверенно пробормотал я, несколько выбитый из колеи резким наступлением Долорес.
— Что теперь будет? Надо сообщить в полицию.
Она подбежала ко мне и потянула меня к телефону.
— Успокойтесь. Никакая опасность мальчику не грозит, — сказал я мягко.
— Вы просто успокаиваете меня… ну, звоните же! Скорее!
— Я могу позвонить, если вы настаиваете, — начал я, — но, мне кажется, будет лучше, если мы дождемся вашего мужа. Я твердо знаю, что Марио находится в институте по собственному желанию и никто не собирается его там держать. Впрочем, могу вам поклясться, что не позже завтрашнего утра я сам привезу его домой. В середине дня я выезжаю в Пунто до Виста и сделаю все, чтобы уговорить Марио вернуться.
— Я поеду с вами! — неожиданно решила она.
Дело начинало принимать нежелательный оборот.
— Не знаю, будет ли это правильно… — осторожно ответил я.
— Мать не пустят?! Так, значит, вы меня просто утешаете! Но я уже не могу сидеть дома! Я все равно туда поеду!
Я не видел иного выхода, как согласиться.
— Хорошо. Я возьму вас с собой. Впрочем, мы еще посоветуемся с вашим мужем.
Она быстро взглянула на часы.
— Он уже должен был прийти. Когда вы собираетесь выехать?
— Самое позднее в час.
— Сейчас половина двенадцатого. Вы успеете побывать у судьи…
— Именно по этому вопросу я и хотел с вами поговорить, — осторожно начал я. — Мне хотелось бы, чтобы вы правильно меня поняли и не сомневались в моем доброжелательном отношении к вам и, в частности, к вашему сыну. Но, поразмыслив, я пришел к выводу, что будет лучше, если вы с мужем пригласите другого адвоката.
Она была ошеломлена.
— Сеньор! Мы и не думаем отказываться от вашей помощи. Кто-то, видимо, пустил сплетню…
— Вы не так меня поняли. Это я хочу отказаться. Но отнюдь не потому, что имею к вам какие-либо претензии. Тут дело совершенно в другом. Есть достаточно серьезные причины, чтобы…
Я не докончил, так как услышал за спиной звук открываемой двери. В салон, протягивая мне руку, вошел хозяин.
— Приветствую вас, дорогой адвокат! — расплываясь в улыбке, воскликнул он. — Сегодня наш большой день! Вы, конечно, читали утренние газеты?
По-видимому, он не заметил холодного тона моего ответа, так как с энтузиазмом продолжал:
— Вечерние выпуски будут не менее интересными! Представьте себе, Гомец обнаружил, что бедный Браго по крайней мере последние три месяца жил без мозга… Абсолютно без мозга. У него извлекли мозг, как у подопытной свинки!
Я почувствовал неприятный комок в горле. Сеньора
— Это страшно, — прошептала она.
— Да! Чудовищно! — подхватил де Лима. — Причем это было сделано не сразу… Они издевались над ним почти год, извлекая мозг постепенно, кусочками… Профессор Гомец выявил это, изучая какие-то изменения внутри черепа. Нарастание какой-то там ткани или что-то в этом роде. Я в этом не разбираюсь, но профессор Гомец — авторитет!
Я подошел к сеньоре Долорес и помог ей сесть.
— Не знаю, сможете ли вы в таком состоянии поехать со мной… — сказал я сердечно и, обращаясь к де Лиме, добавил: — Не рассказывайте подобных вещей при жене.
— Что с тобой, дорогая? — забеспокоился хозяин.
— Ничего… ничего… — ответила она с трудом. — Мне уже лучше… А с вами я поеду… — повернулась она ко мне. — Я должна поехать. Только разве полиция…
— Ваша супруга хочет поехать со мной за Марио, который находится в институте Барта, — ответил я на недоумевающий взгляд де Лимы.
— Но удастся ли вам привезти мальчика? — спросил он.
— Думаю, да. Только не знаю, сможет ли ваша супруга…
— Пусть едет, — кивнул хозяин. — В конце концов, если она почувствует себя скверно, она сможет подождать у да Сильвы. В случае чего… — он осекся и взглянул на часы. — Вам, пожалуй, уже пора.
— Сеньор адвокат не хочет вести наше дело, — выручила меня хозяйка.
Де Лима опешил.
— Я готов помочь найти другого адвоката… — попытался я ослабить впечатление.
— Сеньор адвокат! Я не верю! — отрицательно покачал он головой.
— Увы. Мое решение окончательно. Если вы очень спешите, я сегодня же готов передать судье вашу просьбу о привлечении к ответственности профессора Боннара. Но я, увы, вести это дело не буду. Есть некоторые обстоятельства, которые настолько изменили ситуацию, что я вынужден отказаться.
Де Лима внимательно посмотрел мне в лицо.
— Вы боитесь их? — с сожалением спросил он. — Я понимаю — они, наверное, пытаются вас запугать. Но дело их уже проиграно. Теперь все в наших руках.
— Никто не пытался пугать меня, — решительно возразил я, хотя, вспоминая утреннюю беседу с Катариной, был уже не очень убежден в том, что сказал. — Просто я не хочу вмешиваться в политику!
Хозяин изучающе посмотрел на меня.
— Как хотите… — сказал он наконец. — В конце концов, мы можем передать дело кому-либо другому. Но скажу вам между нами: вы совершаете глупость! Хорошо проведенное дело против теперешнего руководства институтом Барта — это путь к карьере, большой карьере! Кто может знать, что будет завтра?
Он замолчал и задумался.
Сеньора Долорес выжидающе смотрела на меня, но я тоже молчал.
— Сделаем иначе, — сказал немного погодя де Лима. — Я не требую от вас немедленного ответа. Подумайте еще. У меня есть немного времени. Сейчас мы проедем в префектуру, по пути забежим перекусить. А потом вы поедете в Пунто.