Грань. Тень вампира
Шрифт:
Между двух заборов она сворачивает на узкую тропинку, что выводит к дорожке, усыпанной мелкой галькой. Тишина обволакивает лес. Воздух густеет от запаха мокрой коры и грибной сырости. Солнце тонет за кронами, бросая на землю узоры из теней, похожих на паутину.
Катерина понимает, что закат близко, и бродить по лесу в такое время — не лучшая идея. Но поворачивать назад не хочется. Она обгоняет неспешную парочку впереди и идёт дальше, стараясь держать шаг бодрым и уверенным.
Дорожка приводит её к поляне с небольшим холмом. Здесь света больше, чем в лесной чаще. На вершине холма красуется
Теперь, к её удивлению, беседа продолжается. Катерина проводит пальцами по новым царапинам. Л пишет о школе, хочет кого-то проучить и просит помощи у Г и Д. Те соглашаются. Дальше — набор цифр, а затем радость от совершённого. Что это было, Катерина не понимает. Потом Д упоминает клуб «Нимб», и пишет, что там «кайф». Последняя строка — «Д всё» от Г, с датой второго августа. Прошло больше двух месяцев, а новых записей нет. Раньше они появлялись каждую неделю, если судить по выцарапанным датам.
Её грудь сжимается от тоски. Эти царапины — чья-то жизнь, чьи-то планы, чья-то история. И, похоже, одна из них оборвалась. Привычный ритм сообщений прервался, нормальность рухнула. Для кого-то жизнь закончилась. Это мрачно, но это реальность, от которой никуда не деться.
К беседке приближается та самая парочка, которую она обогнала. Они идут медленно, смеются, о чём-то болтают. Катерина отступает, уступая им место, и решает уйти. Сначала хочет вернуться привычным путём, но передумывает и сворачивает в другую сторону. Компас в телефоне работает, карты грузятся с перебоями, но потеряться она не должна.
Галька под ногами вскоре сменяется вытоптанной землёй, где трава давно сдалась. После вчерашнего дождя грунт влажный, местами блестят лужи. Сапоги Катерины скользят, но она упрямо идёт вперёд. Надёжная обувь должна выдержать, а если нет — значит, и не обувь вовсе.
С каждым шагом лес кажется всё менее дружелюбным. Солнце клонится к горизонту, холод пробирает сильнее. Комары, разбуженные вечерней сыростью, начинают свою охоту. Джинсы не спасают — укусы жгут ноги. Катерина поднимает колени выше, отмахивается руками, но насекомые не сдаются, жужжат у лица, лезут к ушам. Она машет, попадая ладонью по лицу, — от этого только больно.
Катерина сворачивает на очередную тропу, ориентируясь на примерное направление дома, и ускоряет шаг. Часть комаров отстаёт, но самые упрямые преследуют её. Вокруг ни души — никто не разделит с ней эту комариную трапезу.
Солнце вот-вот сядет. Сквозь невысокие деревья пробиваются оранжевые лучи, выхватывая пятна света на земле. Впереди возникает разрушенный мост через ручей — узкий, мелкий, но прыгать через него рискованно из-за скользкого грунта. Он выглядит как декорация из хоррора. Сгнившие доски покосились, некоторые и вовсе не закреплены, одна из них висит над водой, держась на ржавых гвоздях. Катерина замирает, разглядывая чёрную воду внизу. Там, в глубине, мелькает серебристая спина рыбы — или ей кажется?
Выбора нет, на обратную дорогу уйдёт слишком
В последний миг чья-то рука хватает её за запястье и резко дёргает вперёд. Она врезается грудью в чью-то кофту, пахнущую мхом. Катерина замирает, не сразу понимая, что произошло. Ещё секунду назад она летела в ручей, а теперь стоит на твёрдой земле.
Перед ней парень со слегка растрёпанными каштановыми волосами и яркими голубыми глазами, что выделяются на фоне потёртой кофты и старых джинсов. Он красив, если закрыть глаза на изношенную одежду. Катерина уверена, что не знает его. Такого бы она запомнила.
Её щёки вспыхивают от стыда — она слишком бесцеремонно его разглядывает. Катерина отводит взгляд, но чувствует, как его глаза всё ещё изучают её без тени смущения. Дрожь пробегает по телу — не от холода, не от адреналина. Это что-то другое, смутно знакомое.
— Спасибо, — бросает она тихо и быстро обходит его, почти бегом уходя прочь.
Дома она запирает дверь на все замки, прислоняется к косяку и скользит на пол. В ушах всё ещё звенит от адреналина. Дрожь утихает, но её сменяет странное чувство — как будто она собирает чемодан, проверяет всё по списку, а внутри грызёт мысль, что забыла что-то важное. Что-то, без чего нельзя уйти.
Глава 4. Эйдетизм
Воздух в конференц-зале спёртый, просачивается запах пластика от 3D-принтеров, смешиваясь с дешёвым парфюмом Зои. На потолке мигает люминесцентная лампа, ритмично жужжа, будто отсчитывая секунды до нервного срыва.
Катерина сидит за столом, скрестив руки. Её тело здесь, но мысли блуждают где-то глубоко внутри, недосягаемые для внешнего мира. Она смотрит на босса пустым взглядом, пока тот размахивает руками, дирижируя чем попало. Если бы была возможность легко читать чужое сознание, её бы давно уволили за хроническое отсутствие на собраниях — ментальное, разумеется. Иногда она всё же цепляется за обрывки его слов: в основном это указания Артуру и Марку. Но даже они, кажется, слушают из вежливости или из страха перед урезанием зарплаты, а не из интереса. Видимо, пятница сказывается на всех.
Босс хватает со стеллажа модель волка, напечатанную на 3D-принтере, и что-то оживлённо объясняет, тыча пальцем в детали. К нему подскакивает девочка-подросток с двумя торчащими косичками и шепчет что-то на ухо.
Артур, воспользовавшись моментом, закатывает глаза и картинно вздыхает, пока начальство на него не смотрит. Зато все остальные отлично видят Артура и улыбаются. Все, кроме Зои. Секретарша, цокая каблуками, с надменным видом подходит к девочке и уводит её куда-то в сторону. Несмотря на высоченные шпильки, Зои едва ли выше этого подростка — её метр пятьдесят не спрячешь даже за пафосом.