Грани прошлого

Филеберт Леси

Он дождался короткого кивка и впился жгучим поцелуем в шею, засасывая кожу, ощутимо прихватывая ее зубами. С трудом оторвался, любуясь красным пятном, своеобразной меткой на светлой коже.

— А сейчас я тебя отпущу, и ты пойдешь со мной. Без всех вот этих твоих демонических фокусов, от которых меня уже мутит. Это понятно?

Офелия медленно кивнула. Вид у нее был такой, словно она хочет попросить продолжить издевательства над своей шеей, но духу не хватало сказать о желаемом.

— Что, понравился поцелуй в шейку? — издевательским тоном спросил Заэль. — Но гордость

мешает попросить взять тебя здесь и сейчас?

Он с усмешкой наблюдал за алеющими щеками и очень многоговорящим взглядом.

— Хочешь продолжения, ммм? — глубоким голосом спросил Заэль и провел острым кончиком языка по ключице. — Хочешь, чтобы я вошел в тебя, раз за разом делая своей?

Офелия качнула бедрами вперед, стремясь к более тесному контакту.

— Да… хочу. Я хочу…

— Ты хочешь, чтобы я взял тебя прямо здесь и сейчас? — горячо шептал Заэль, недвусмысленно вжимаясь в бедра возбужденной плотью и совершая характерные движения. — Ты хочешь этого, ммм?

— Да, — еле слышно выдохнула Офелия. — Я очень… очень хочу.

— Ну раз ты так жаждешь меня, то… Обломинго, дорогая моя! — с внезапной веселостью и уже совсем другим тоном произнес Заэль, резко вставая с кровати. — Будешь знать, как идиотничать со мной. В следующий раз ты будешь у меня на коленях стоять и вымаливать мои прикосновения. Хорошо так стоять и старательно вымаливать. И я сделаю все для того, чтобы ты медленно сходила с ума от желания извиваться подо мной. Усекла?

Глаза Офелии вновь сузились от злости. Она тоже вскочила на ноги и замахнулась для нападения, когда со стороны входа в комнату послышался чей-то мужской голос:

— Руки вверх! Вы арестованы!

От неожиданности Заэль вздрогнул и в самом деле поднял руки вверх.

— Что, простите? — тупо спросил он, глядя на пузатого шерифа, едва протиснувшегося в комнату.

— Да не вы арестованы, а она.

— Я!? — глаза у Офелии стали размером с блюдце. — За что это, интересно?

— Вы арестованы! — терпеливо повторил он. — За нарушение правопорядка!

— Э… На основании чего?

— Вы, гражданочка, вломились в бар и угрожали хозяину заведения скорой расправой. Потом выломали дверь и напали на нашего посетителя. Своими воплями и спецэффектами окончательно распугали всех посетителей, нанеся непоправимый финансовый ущерб достопочтенному хозяину мистеру Клорбенгу. А прямо сейчас, как я вижу, нападаете на ни в чем не повинного гражданина. Нападает же? — на всякий случай уточнил он у Заэля грозным голосом.

— О, еще как нападает! — закивал тот. — С потрохами сожрать грозит!

— Ну вот! — шериф гордо выпятил грудь, от чего камзол на нем чуть не лопнул. — Так что, гражданочка, вы пройдете со мной. А вы, гражданин, будете чрезвычайно полезны в качестве свидетеля. Можете быть спокойны, рядом со мной вы в безопасности. Эта фурия вам больше не навредит.

Заэль с Офелией переглянулись, как бы спрашивая друг друга взглядами "Хей, ты тоже слышал то же, что и я?". А потом оба заржали в голос.

— Не вижу ничего смешного, — густым басом произнес шериф, рассеяно оглядывая сложившихся пополам "обвиняемого" и "свидетеля".

— Зато

я вижу, — сквозь смех простонал Заэль, утирая выступившие слезы.

Он крепко схватил Офелию за руку. Надо было валить как можно скорее, пока местная стража правопорядка находится в ступоре.

— Чан! — негромко позвал он. — Хей, Чан!

Тот материализовался рядом мгновенно, заставив шерифа вздрогнуть.

— Телепортируй нас домой, пожалуйста. И зачисти тут всё.

— Зачисти? — испуганно пискнул шериф. — Что вы имеете в виду, молодой человек?

Но Заэль уже не слышал, затянутый в воронку телепортации. Голова его кружилась каруселью: то ли от воронки, то ли от выпивки. Непонятно даже, от чего больше. Он не стал сопротивляться желанию организма позорно сбежать с поля боя и уснул, кажется, едва завершив прыжок и упав на землю.

Глава 20. Грани раскола

Утро началось не с пения милых пташек за окном, а с их невыносимого визга. Во всяком случае, именно уродливым визгом Заэлю казалось соловьиное пение, когда поутру он открыл глаза. К сожалению, трезвый.

— Как вы, хозяин?

— Не ори ты так! — простонал Заэль и не глядя швырнул в Сана подушку.

Промахнулся, конечно, но попробовать стоило.

— Выпейте вот это, — прошептал Сан. — Вам сразу полегчает. Гарантирую.

Он настойчиво пытался залить вонючую жижу в рот Заэлю. Тот сопротивлялся какое-то время, но вяло: сил действительно не было, да и не мешало бы привести голову в порядок, а в целительных способностях Сана он не сомневался.

От горькой настойки стало значительно легче, мысли и память прояснились, вернулась подвижность. Заэль осторожно сел, придерживая двумя руками голову, которая грозилась расколоться на две части.

— Пейте больше воды. Вам она сейчас необходима для восстановления сил.

— Я знаю средство для восстановления намного эффективнее, — проворчал Заэль.

— Это какое же?

— Сейчас бы покувыркаться в постели с любвеобильной красоткой, — мечтательно протянул он.

— Так в чем проблема? — пожал плечами Сан. — У вас же такая симпотная самочка в хижине затесалась. Возьмите ее по праву сильнейшего.

Заэль тяжело вздохнул.

— Видишь ли… У меня размягчение головного мозга, которое в простонародье называют любовью. Мерзкая болезнь, плохо излечимая. Так вот пока я тяжело болен, даже думать о красотке как о какой-то "самочке" я не имею права. Иначе она отрежет или оторвет мне то, что делает меня самцом.

— Такая суровая самочка? — сочувственно покачал головой Сан.

— Скорее — гордая. И слегка сумасшедшая. Как и я, впрочем.

— Лекарства от любви у меня нет, увы, — серьёзно вздохнул Сан, разводя руками в стороны, мол, рад бы помочь да никак. — Но полагаю, что с госпожой вы и так разберетесь. Ей, кстати, больше двигаться надо. А то сидит в хижине, даже нос на улицу не высовывает. Ну куда это годится? Так она никогда не выздоровеет, демону нужно постоянное движение, ощущение свободы и драйва. А то сидит как птица в клетке, так и копыта откинуть недолго.