Грани снов

Царева Юлия

— Он тогда немного, как они называют, “сошел с ума”. Ходил на работу, что-то делал, пил. И никого не слышал вокруг. Я не знаю, сколько это длилось, но Вячеслав в конце концов уехал из Железогорска, поступил в университет, работал там, сям. Ему предложили остаться в аспирантуре и он не отказался. Теперь он заведует лабораторией научного института, они изучают что-то связанное с плавкостью металлов, я не разбираюсь. Но он стал весьма известным ученым. Гранты, патенты, поездки…

А потом он поехал домой и привез сюда Леночку… У них двое

детей, но она ушла от него, потому что… Об этом трудно говорить, ведь он несмотря на весь свой прагматизм до сих пор любит свою несбывшуюся мечту.

— Не отпускает?

Она помотала головой.

— И поэтому ты спрашиваешь его?

— А что мне делать, Уилл? Он должен выбрать, помнить свой сон и понимать, что это сон или уйти со мной. Это Вячеслав Юрьевич видит сны о тебе и иногда о Лере, особенно с тех пор как остался один. Славе мы были не нужны.

Вода давно перестала литься. Вячеслав сидел на кровати с ноутбуком, а на краю кровати сидели Хранитель и Уилл.

Тикал старый будильник, привезенный еще наверное из Железогорска. На комоде стояли детские фотографии. В большой и современной квартире царили безмолвие и пустота.

— Я не против ему сниться, — наконец сказал Уилл. — Только ведь и я теперь сплю, ты же знаешь.

— Знаю, — Хранитель сдвинулась ближе к Вячеславу, осторожно коснулась его волос. Он поднял голову от экрана, потер глаза, непонимающе вглядываясь в темноту спальни.

— Что мы можем сделать?

— Для него? Я могу его… забрать. Или продолжать показывать то, что он хочет. Что Лера жива…

Уилл смотрел в глаза Вячеславу, непроницаемость и жесткость исчезли, оставив рассеянность и безмерную усталость.

— Его не станет?

Лицо Хранителя стало отстраненным, холодным. Через милые черты Уилл увидел ее истинную суть — бесстрастного вечного призрака, дарящего такие же призрачные, но и до боли реальные сны. Он вспомнил все, что она показывала ему. Поежился от воспоминания полета в пропасть и огненного шторма. Великий дар, она приходит не ко всем.

— Нет… Он не умрет. Мертвым не нужны мои грезы. Но я могу показать ему тебя.

Уилл понял и невесело усмехнулся.

— Мой мир разрушен и я сплю.

— Да. Но в отличие от тебя, у него нет вечности. И вы оба должны выбрать. Нельзя жить во сне.

— Я бы хотел остаться с тобой и помнить тебя.

Она покачала головой.

— Этого никак нельзя, помнишь? Таково условие, поставленное не мной, а… Это неважно.

— Так что же я должен вспомнить? — внезапно спросил Вячеслав, чувствуя себя странно, словно он не один.

— Сон… — тихо ответила Хранитель.

Вячеслав ошалело посмотрел на девушку, непонятно откуда взявшуюся в его спальне. Он нахмурился, порываясь что-то сказать и понял, что стоит в море колышущейся травы, над ним летнее ночное небо.

На холме стояли двое. Та самая дева с белыми длинными косами

и смутно знакомый бородач. Они молча смотрели на Вячеслава.

— Я хочу вспомнить, — сказал он и крикнул: — Я хочу вспомнить свой сон с утра! Чёрт с ней, с этой болью! Я хочу вспомнить…

— Вот видишь, — Хранитель печально улыбнулась Уиллу. — Он сделал правильный выбор.

Вячеслав шел быстро, почти бежал к не желающему приближаться холму.

— Ты отпустишь его?

— Он сам себя отпустит… И ему теперь будут снится другие сны.

Вячеслав

***

На мобильном было несколько пропущенных звонков. Вячеслав резко сел на постели. Белый утренний свет струился через незакрытые шторы. Кажется вчера был снегопад? Или сегодня? Или много лет назад? Приснится же такое… Грани снов. Где он был?

В голове все смешалось. И тут он вспомнил. Сердце оборвалось.

— Рыцарь, — сонно пробормотала Лера, — мы все пропустили, да? Твои родители сильно обидятся?

Слава медленно повернул голову на голос. Темные волосы разметались по подушке…

— Лера… — Слава стиснул девушку в объятьях, зарылся лицом в ее шею. — Лера, ты…

— Вроде я. Слава, ты чего? Я тоже рада тебя видеть, — засмеялась она. — С Новым годом!

Хранитель

***

— Это было… — Уилл поцеловал персиковые губы еще раз. — В общем, я понял. Не делай так больше.

— Как не делать? — Хранитель подняла брови. — Именно это я и умею делать очень хорошо. Леди меня научила. Помнишь, как она поцеловала тебя в старом парке? И ты не мог понять, это все всерьез произошло или тебе привиделось.

— Вы обе… — он не мог подобрать слова. — Так это был сон? Просто страшный сон?

— Не такой страшный, — нахмурилась девушка. — Возможно, я чуть перегнула палку. Он очень боялся ее потерять. И с его-то склонностью к рефлексии, напридумывал себе всякого. А ты с самого начала предполагал, что все закончится плохо. Я просто взяла и чуточку усилила ваши страхи, чтобы вы прочувствовали… Знаешь, Уилл… Пока это в наших силах, я хочу, чтобы ты помнил меня.

Он взъерошил шевелюру.

— Для этого мне нужно время от времени просыпаться? И жить своей безмерно долгой жизнью? Это больно.

— Это цена… Но у тебя целая вечность, чтобы подумать.

— Я подумал. Вечность — это, пожалуй, не так плохо, Хранитель снов. Но… у тебя есть другое имя?

Девушка усмехнулась.

— Пойдем… У нас есть еще немного времени до того, как ты проснешься, — она потянула Уилла вниз с холма. — А имя… Леди назвала меня Обливио Ларгито, — кивнула Хранитель. — Дарящая забвение. Или просто Лив. Теперь ты знаешь, как позвать меня в следующий раз.

Они спустились и побрели по бескрайнему лугу. Лив, склонив голову и касаясь ладонью травы, а Уилл, глядя на ее тонкий профиль и легкий отсвет луны на обнаженных плечах.