Грани
Шрифт:
— Сила ветра к вашим услугам, — провозгласил Рамал, — надоело баранку крутить.
— Народ Полуночных Гор с вами, Мадракс, — нехотя произнес Веземир, — а на кол посадить мы вас всегда успеем.
— У меня этого выбора давно нет, — сказал Михай, — ну и хрен с ним. Я не жалею.
— А вы, Гала Чагай? — спросил Мадракс, — я понимаю ваши претензии ко мне. Но ваше участие также было бы полезным.
Ясное дело, хотелось сказать Гале. Еще ей хотелось сказать, что она тоже «за», что не видит смысла возвращаться ни в брошенный дом в Красных Петушках, где новый барон, наверное,
Она многое хотела сказать. Да не могла — рот словно клеем наполнился. И свет в глазах померк.
— Че с тобой, Гала?…
Свет ударил в открывающиеся с трудом глаза.
Люди в белых халатах, одно лицо даже знакомо. Доктор Кирьян… Шприц в одной из рук.
— Вас нет… Вы Морок…
Вместо крика изо рта вырвался едва слышный стон.
— Скорее! У нее бред! — голос доктора Кирьян отливал металлом.
Санитары подхватили под руки беспомощную, как тряпичную куклу, Галу Чагай, и поволокли ее.
Дверь. Коридор. Удивленные лица студентов, выглядывающие из некоторых приоткрытых дверей.
— Соседка наша, — сказал один из них, — всегда знал, что она «того».
— Да пошел ты, — огрызнулась Гала, — вы же Морок. Вас не существует.
Лестница. Двухметровые санитары пронесли ее как пушинку, разумно игнорируя лифт общаги, изгаженный до полного безобразия. Вестибюль, ярко освещенный в любое время суток. Единственное в здании место, которое не стыдно показать. И дальше, в темнеющий проем, из которого веет прохладой осенней ночи…
— Морок… Вы ничего не сможете мне сделать.
— Я знала, что с вами не все в порядке. Но чтоб настолько!
Белая машина со змеей и чашей. Надпись, красным по белому — «неотложный вызов». Может, кто-то умер, оттого, что столь необходимую для него «неотложку» прислали Гале Чагай.
— Что… вы… делаете?…
— Едем в одно хорошее место, — голос доктора Кирьян стал ласково-сюсюкающим, до отвращения, — не волнуйтесь, мы вас вылечим. Вас еще можно вылечить.
Самое обидное, что сделать ничего нельзя. Как там Мадракс сказал? Невозможно победить того, кто определяет правила. Только с мечом и войском он маху дал. Колдуны — народ оптимистичный. По правилам Мастера Морока Гале не полагается даже меча. Только висеть тряпичной куклой в руках санитаров, с каждой секундой приближающих неизбежное.
Победить невозможно. Если соблюдать правила своего противника. Если не нарушать их. А если…
— Па-а-ашлии во-о-он! — теперь ее голос прозвучал подобно грому. Или порыву ураганного ветра. А делов-то было — вообразить, будто ты это можешь. Смог же Мастер Морока вообразить, что Гала Чагай здесь не более, чем неадекватная студентка-замухрышка.
То ли ветер, то ли удар гигантской невидимой руки опрокинул машину-неотложку на бок, сбил с ног и протащил по земле и доктора Кирьян, и санитаров. А затем пронесся дальше, расшвыривая скамейки в парке у общаги. Но Гала устояла на ногах. Вообразив себе, что может устоять.
Она бросилась в темноту парка, нарушаемую дальними отсветами уличных фонарей, продираясь меж скамеек и
— Стой! Ловите ее! — голос доктора Кирьян стал визгливым, как у истерички подросткового возраста. А быстро вы очухались, подумала Гала. После такого удара перелом обеспечен.
Но перелом, видно, был возможен только в реальности. Не в Мороке, правила которого были нарушены, и который в свою очередь не намерен был больше соблюдать их.
Продравшись сквозь парк, Гала выскочила на проезжую часть, обычно пустую, в это время суток. Когда людям подарены часы свободы от Морока. Из-за угла, прямо на нее вылетел, но остановился в нескольких метрах, микроавтобус. Из открывшейся задней части посыпались люди в шлемах, бронежилетах и с винтовками.
— Брать живьем… боевыми не стрелять… — донесся до Галы неприятный скрипучий голос полицейской рации.
— Раз, два, три — машинка, гори! — взвизгнула Гала, простирая к микроавтобусу руки.
Ослепительная вспышка. Грохот. И люди — мгновение назад такие грозные, а сейчас бестолково бегающие и катающиеся по асфальту с огнем на одежде.
С противоположного конца дороги вылетело на полной скорости еще два микроавтобуса.
У тебя меч — у него войско…
Нет смысла сражаться. Есть смысл только в одном.
Гала пересекла проезжую часть и бросилась ко дворам, окружающим жилые массивы, серыми громадами высящиеся поблизости. Один из десяти, говорил колдун Мадракс. Нервное потрясение… Не будет никакого нервного потрясения. Когда знаешь, что все это — не по-настоящему.
Зато девять из десяти шансов, что она очнется в крепости Мадракса. Уже свободная и готовая к новой жизни, для которой срочно надо расчистить место. Так что все старое — в совок. Универ, общага, профессиональные перспективы, столь же иллюзорные, как и выдумавшая их реальность — все в совок и в мусорную корзину. Да что у нее еще было здесь, кроме этих трех пунктов? Родители? Да, родители будут расстроены, но сильно ли? Можно ли сильно расстроиться от потери кого-то, к кому ты не слишком привязан? Вспомнив свою жизнь с самого детства, Гала осознала, что для родителей-коммивояжеров была скорее обузой. Они вздохнули свободно, пристроив дочь в столичный ВУЗ, и теперь искренне уверены, что выполнили все обязанности по выведению ее в люди. Ты уже взрослая — так что всего доброго!
Путь в подъезд преграждала бронированная дверь с домофоном. Смысла набирать первый попавшийся номер квартиры не было. Жильцы спят, как и положено нормальным людям. А те, кого удастся разбудить, увидят в окно людей в бронежилетах, и поймут все по-своему. Как и нужно Мороку.
Шуршание множества ног по сухой траве газона. Первые щелчки выстрелов — к счастью, мимо. Вам же сказано было — боевыми не стрелять. Или вы парализаторами стреляете?
— Пожалуйста, дверь, пусти меня! — взмолилась Гала, и дверь пустила. Издала короткий звуковой сигнал, как обычно, когда домофон срабатывает, и девушка, дернув за ручку, юркнула внутрь. Первый же из людей в бронежилетах последовать дальше не мог — дверь захлопнулась, и его коллегам пришлось пытаться проникнуть внутрь обычным порядком.