Гранит науки и немного любви

Романовская Ольга

Водостоки забавные – с волчьими головами. Под ними – бочки, воду дождевую собирать.

Пахло вяленым мясом и дублёной кожей – двумя местными промыслами. Разводили тут не коров, а коз: неприхотливы, молоко, шерсть дают, и сапожки из них дорогие шьют, которые и в Вышграде носят.

Отринув дрёму, вертела головой, наблюдая за тем, как просыпается Ишбар. Деловито так, бойко. Как мой бывший город.

– Сырость – за воротами, – отреагировал на прилив воспоминаний Ксержик. – Послали же Марра и Оликес на мою голову! Знал

бы, даже за должность придворного чародея не согласился вампиров по кладбищам гонять. И мать твоя хороша: деревенская – а до рождения тебя довела.

– Убивать ребёнка – грех, – отрезала я.

– Да были другие варианты, чтобы в подоле не принести. Дома-то что не осталась?

– Жить рядом с этим… И сплетни, затравили бы. Алоис, – впервые назвала его по имени, – в вас что, отец проснулся?

Некромант удивлённо выгнул брови:

– Агния, мне показалось, или данный вопрос мы обсудили? Хочу, чтобы толк из тебя вышел, раз уж пророс цветочек из семени. Пока что толка нет, одна бестолочь.

За разговором свернули в пропахший кошками проулок и остановились у притаившейся среди зелени яблонь калитки.

– Ключ под ковриком. Обживай. А мне нужно в Школу. Забыл, – поморщился Ксержик, – ты же заклинания снять не сумеешь… Покажу один раз, потом сама.

Меня отправили топать к дому через сад, а некромант, очевидно, попал в жилище через парадный вход. Пока добрела до крыльца одноэтажного дома с мезонином, Ксержик успел завести лошадей в конюшню. Махнул рукой, чтобы на крыльце посидела, скинул мне под ноги дорожные сумки и закончил заниматься лошадьми. Потом, перекинув свои вещи через плечо – мои некромант проигнорировал, – поднялся по ступенькам, вытащил из-под половика ключ и щёлкнул пальцами, привлекая внимания.

– Знак хозяина. Трёхфазный. Раз, – одна фигура в воздухе, на домик похожа. – Два, – движение прямой ладони поперёк груди. – Три, – закорючка, чем-то напоминающая двойной знак вопроса.

Ничего я не запомнила, даже не поняла толком, но кивнула. Представляю, какой дурой окажусь на фоне местных чародеев. Это тебе, Агния, не Общеобразовательный факультет.

Берлога холостяка – она и есть берлога холостяка. Беспорядок, полное отсутствие уюта. А ещё бутылочки с какими-то реактивами, разные непонятные инструменты. Их некромант походя сгрёб со стола и убрал в шкафчик. Полагаю, трогать всё это не следует.

Спальня Ксержика находилась в мезонине. Некромант милостиво разрешил положить пока Марицу узкую постель, предупредив, что в моё пользование её не отдаст.

– Я тебя на кухне устрою, на печке. Так мешать друг другу не будем.

Ксержик ушёл, а я умылась и отправилась готовить завтрак для троих – каждому своё. Продукты в леднике были, даже не испортились – наверняка заклинание наложено.

В итоге к возвращению некроманта прибралась, покормила дочь и истомила кашу. Ксержик одобрительно хмыкнул и умял половину за один присест.

Одарил подобревшим взглядом:

– Может, иметь дочурку не так плохо, на трактирах сэкономлю. Два часа тебе на отдых – и знакомиться с ректором.

С удовольствием прилегла. Сквозь сон почувствовала, как под бок положили Марицу. Обняла её и засопела.

Проснувшись, обнаружила в руке бумажку с тремя выведенными углём знаками и подписью: «Девичьей памяти. Насмотрелся за двадцать лет на ваше: „Я запомнила“».

Школа иных напоминала укреплённый замок. Запрокинув голову, рассматривала башни и стены, бывшие, казалось, продолжением скал.

Мы поднимались по извилистой дороге, тянувшейся от северной окраины Ишбара. Шли версты две, поднимая пыль ногами.

– Это специально? Почему Школа не в городе?

– Не любишь ты людей, Агния, пожалей бедолаг. Их и так школяры изводят. О, легки на помине!

Над нашей головой пролетела на метле девушка в синей юбке. На шее, будто ожерелье, висела связка баранок.

Метла неожиданно замерла и, не слушаясь ведьму, начала снижаться.

Глянув на Ксержика, хихикнула: его рук дело.

– Разрешение на полёты, – некромант направился к мявшейся с ноги на ногу ведьме.

– А я третьегодница, – пискнула девушка. – Нам без него можно.

– Ну-ну, как же! Второй год обучения, наставница – Шаолена Гвитт. Так что, метлу конфискую?

Губы ведьмы плаксиво дрогнули. Она крепко вцепилась в средство передвижения и затараторила:

– Простите, магистр Ксержик, я больше не буду. Честное ведьминское!

– Конечно, не будешь. – Раз – и метла оказалась в руках некроманта. – У наставницы заберёшь.

Я сочувственно глянула на девушку и заметила, как та сложила пальцы в трехбуквенную композицию. И тут же ойкнула, дёрнувшись, будто от укуса.

– Правило первое: соизмеряй свои силы и чужие возможности, – прокомментировал Ксержик. – И с некромантами не связывайся.

Ведьма завизжала, когда из земли вылезла рука и ухватила её за юбку. Потом отпустила, сложила «фигу» и ушла обратно в потревоженную могилу.

Я оценила. Ведьма тоже, даже извинилась и покорно посеменила следом за нами, пытаясь подлизаться. Не вышло: Ксержик её игнорировал, рассказывая мне о Школе.

Наконец мы добрались до ворот.

Во дворе некроманту пришлось поймать и обезвредить летевший прямо на нас шипящий шар. Нахмурившись, он обвёл взглядом притихших учеников и поинтересовался:

– Сами признаетесь или физической подготовкой займётесь?

Парни – все мои ровесники – упорно молчали. Одеты они были в синие рубашки – видимо, таким нехитрым образом «помечали» учащихся Школы иных.

Ксержик пожал плечами и вытянул руку. Слегка оцарапал ладонь, полюбовался каплей крови, что-то шепнул – и пойманный шар завис перед его лицом. Откуда только взялся?