Гражданская война
Шрифт:
В гостиной он звонил по телефону, сообщал об убийстве, когда вместе со служанкой вернулся Гоне. Служанка, полная обаятельная женщина средних лет, услышав, что ее хозяин мертв, изменившись в лице, тихонько вскрикнула
– - Это все, Гоне?
– - положив трубку, спросил Пани.
– - Да, мсье.
– - Повара Жака хозяин на сегодня отпустил, а Луиза уехала в деревню и будет только послезавтра, -- выпалила на одном дыхании служанка и притихла, словно испугавшись собственной смелости.
– - Ваше имя?
– - посмотрел
– - Мария... Мария Кантера, -- уже иным, дрожащим от волнения голосом произнесла женщина.
– - Когда Вы в последний раз видели д-ра Скотта?
– - Он проводил этого мсье, -- она покосилась на меня, -- затем попросил позвать Жака... Мсье приезжал сразу после завтрака... значит, было около десяти утра.
– - И больше вы его не видели?
– - Нет, мсье. Когда Жак вернулся от хозяина, то сказал, что уходит на весь день, что до хозяина, то он у нас строгий и не позволяет беспокоить попусту...
– - Вам не известно, у д-ра Скотта в доме было оружие?
– - ...Да, пистолет, обычно он лежал в ящике стола, в кабинете...
– - Мэм, вы ничего необычного не заметили? Может быть, за завтраком? Или в последние дни?
– - Наш хозяин всегда словно лед, он вида-то никогда не подаст, хоть все плохо, хоть все хорошо. Вот с дочкой они последнее время не ладили, это точно.
– - У них были ссоры?
– - Нет, но я видела: отношения у них испорчены.
– - Вы можете объяснить .в чем это проявлялось?
– - Да нет же, испорчены были и все тут...
Андрэ Пани еще долго терзал горничную, затем Клода, затем Филиппа Конс -- второго охранника, и его ответы Циклопу я не могу не передать...
– - Скажите, Конс, кто-нибудь сегодня приезжал на виллу?
– - Этот месье, утром (естественно, речь шла обо мне).
– - Кто-нибудь еще?
– - Нет... Впрочем, после него приехала мадемуазель Элен, ее все утро не было дома.
– - Вы все время находились в дежурке?
– - Я, да...
– - А Клод?
– - Да его-то и не было с час... но он наверняка был у Марии, он, бывает, заходит к ней.
– - В котором часу?
– - С трех до четырех...
– - Элен Скотт уехала в это время?
– - Да.
– - Вам ничего не показалось странным?
– - Пожалуй, мсье... мадемуазель едва не снесла ворота, притормозив от них в каких-то сантиметрах...
– - Она ничего не сказала?
– - Мсье, у хозяев нет привычки докладывать нам.
– - Конс, скажите, а можно ли проникнуть в парк, на виллу, минуя вас?
– - Хм... если я скажу "да" -- меня надо уволить... Не думаю, мсье... здесь столько аппаратуры за каждым деревом, а вдоль забора -- собаки на привязи, любого разорвут...
В этот момент их беседа прервалась -- приехала полиция...
Меня и Рейна Пани довел до ворот, сам он пока не собирался покидать виллу. Я шел и думал об Элен. Где она?
– - Мсье де Санс, кстати, как складывались отношения отца и дочери, у них не имелось причин для вражды?
– - Послушайте, вы!!!
– - возмутился я собственной догадке, -- к чему вы клоните?
– - Во всяком случае, этого нельзя исключить...
– - мягко сказал Пани.
– - Бред, -- отказывался верить я.
– - Будем надеяться, что скоро все проясниться...
Я подвез Рейна до города. Расстались мы очень сухо. Только в те минуты я понял, насколько он мне неприятен, и, вероятно, Рейн это почувствовал.
Слишком многое вместил в себя тот день... Смерть Томашевского, загнанного в угол собственным гением... Смерть охотников, ставших дичью, и тех, кто вытянул несчастливый жребий, оказавшись утром в больнице Ретуни... Смерть Скотта, до конца мной никогда не понятая, и что если справедливая... но, увидев его мертвым, я не мог избавиться от щемящей сердце тоски... Когда-то я называл его своим другом и теперь его не стало, совсем...
Вокруг сеяли смерть. Но это была лишь прелюдия к кошмару, который ждал всех нас впереди...
Уик-энду, пронесшемуся черной тучей, не суждено было уйти мерной поступью. Ровно в полночь новости одной из государственных телекомпаний вышли с сенсационным материалом: некто, пожелавший остаться неизвестным, передал журналистам документы частного расследования по террористической организации "Адам и Ева". В течение десяти минут телеведущая смаковала будоражащие воображение подробности гибели десятков мутантов. О Ретуни еще не знали...
30.
Спустя два дня хоронили Скотта. Было около полудня, по-летнему ясно и солнечно, по-осеннему ветрено и нежарко. Всего несколько человек провожали Вильяма в последний путь: двое его коллег -- врачи клиники Рикардо, знакомая вам Мария Кантера, я, Филидор, Андрэ Пани и священник. Все были одеты в траур, хранили скорбное молчание, никто не плакал... Священник произнес надгробную речь...
Когда гроб опускали в могилу, к богатому фамильному склепу приблизилась пышная похоронная процессия;.. им всем еще предстояло пройти горестный ритуал от начала до конца, нам же оставалось только положить цветы. Мир праху всех умерших...
Скотт вскоре остался один. Я и Андрэ Пани чуть отстали от ушедшего вперед Филидора; мы шли неширокой, открытой для света аллеей, справа, слева от нас оставались кресты, склепы, надгробные плиты, маленькие часовенки... царство покоя...
– - Есть что-нибудь новое?
– - спросил я у Пани.
– - Немногое... В него стреляли трижды, возможно, из его же пистолета, он до сих пор не найден, потом перетащили из кабинета в спальню. Он был, вероятно, еще жив, но одно из ранений оказалось смертельным, он не мог долго протянуть... Отпечатки пальцев -- только Элен и служанки.