Греческое общество второго тысячелетия до новой эры и его культура

Блаватская Татьяна Васильевна

Все же сукцинит нельзя отнести к разряду широко распространенных материалов. Некоторое подтверждение этому дает эпос: тэ ???????? упоминается лишь два раза в «Одиссее» (XV, 460; XVIII, 296). Такое отношение к янтарю, видимо, точно отражает ахейскую действительность — в последорийские времена янтарь продолжал оставаться в обиходе сравнительно широкого круга населения не только на материке, но и на Крите [313] . Правда, в больших массах он встречается в Греции уже в VIII—VII вв., как отмечает Д. Стронг [314] . Проблема дорог в Греции с достаточно пространной сухопутной территорией очень рано должна была стать острой. Для перевозки грузов пользовались массивными телегами на четырех колесах, причем такие повозки были известны уже между 2200 и 1700 гг., как показывает глиняная модель из Палайкастро на Крите [315] . Четкое различие конструкции легкой военной колесницы (известной по рельефам уже в XVI в. в Микенах) и тяжелых телег говорит о том, что греки уже в начале II тысячелетия до н. э. выработали несколько различных типов повозок, имевших каждая определенные функции.

313

J. Boardman. The Cretan Collection in Oxford. Oxford, 1961, p. 154.

314

D. E. Strong. Catalogue...., p. 22.

315

S. Hood. The Home of the Heroes. London, 1967, p. 56—57, fig. 44.

Развитие

государственного хозяйства сопровождалось улучшением сети дорог. Сначала на Крите из Кносса на юг были протянуты мощенные камнем дороги [316] , затем и в материковой Греции ряд важных путей получил каменное покрытие. Особенно детально ахейские дороги XV—XIII вв. изучены в Пелопоннесе [317] . Здесь открыты и прочные каменные мосты, обеспечивавшие возможность сообщения в любое время года.

Заботы ахейских династов о мостах и дорогах доказывают, что проблема устройства наилучших путей сообщения рассматривалась как один из важных вопросов государственного хозяйства.

316

Дж. Пендлбери. Археология Крита, стр. 303.

317

Об устройстве мощеных дорог за много столетий до дорийского завоевания свидетельствуют глубокие колеи, выбитые на плитах. Такие колеи видны и у Львиных ворот в Микенах (где автор видел их в 1960 г.) и на равнинных дорогах (G. Mylonas. Mycenae and the Mycenaean Age, fig. 78).

Обеспечение связи между жителями многочисленных островов Эгейского моря осуществлялось не только по морю. Как свидетельствует эпос, островитяне имели обыкновение в случае нападения врага на город ночью зажигать ?????? ????????? («огни, следующие один за другим») и таким образом вызывать соседей на помощь (Il., XVII, 207—213). Эта система частых огневых сигналов, возвещавших об опасности, была весьма важна в тот период, когда на море было развито пиратство.

Вполне возможно, что огневая сигнализация возникла у островитян еще во время, предшествовавшее критской талассократии, следовательно, еще в III тысячелетии, так как тогда особенно сильны были взаимосвязи островного населения.

* * *

Искусство строителей во II тысячелетии достигло высокой ступени. И в этой области ремесленной деятельности в полной мере сказывалось многообразие общественной жизни ранних греков. Так, если в городах в XX—XIII вв. уже сложилась мощная архитектурная традиция, то в отдаленных деревнях и в конце эпохи бронзы пользовались весьма архаическими строительными приемами [318] .

Изобилие строительных материалов открывало огромные возможности перед мастерами. Дерево, камень, сырая и обожженная глина были известны очень давно. Строительные растворы применялись уже в конце III тысячелетия в островном мире и на материке (например в Лерне).

318

Например, в сельском поселении на месте Додоны в XIII в. возводили небольшие дома, деревянные столбы которых укрепляли очень просто: их обуздывали внизу камнями (G. Daux. Chronique des fouilles... en 1967, p. 852 — 853, fig. 4).

Конечно, критяне в период между XXII и XVI вв. вырвались Далеко вперед в строительном деле, но в дальнейшем мастера, работавшие на материке, не только догнали критских собратьев, но и значительно продвинулись в своем искусстве.

Дерево в строительстве применялось широко. Обработанное топором, а в нужных случаях и зубилом [319] , оно шло на каркасы домов, на стропила и перекрытия каменных зданий [320] , а также на всякого рода строительные детали, например колонны, двери или обрамления. Весьма важную функцию выполняли деревянные балки и прокладки, введенные в толщу массивных каменных кладок, — таким приемом ахейские строители добивались высокой сейсмоустойчивости крупных зданий. Тщательное изучение кладок в Кноссе, Тиринфе и Пилосе показало, что правила антисейсмизма аккуратно соблюдались на протяжении всего изучаемого периода [321] .

319

Уже в знаках ранней критской письменности встречалось изображение этого инструмента (Evans P. of ?., I, p. 282).

320

Широкое употребление бревен для перекрытий царских могил в XVII — XVl вв. заставляет предполагать, что этот способ сооружения перекрытий был присущ строительной технике по всей стране. Так делали и в Микенах, как показала система царских могильных курганов В и A (G. Mylonas. Mycenae and the Mycenean Age, p. 91, 98—99), но особенно хорошо прослеживается конструкция в могиле Эпсилон круга В (G. Mylonas. AM, p. 140) и на западном побережье Мессении. В 1964 г. в Волимидии, окрестности Пилоса, раскрыто раннее царское погребение в урочище Кефаловриси: грунтовая могила имела обложенные неровно Камнем стены, поверх которых находилось перекрытие из бревен, накрытых плохими плитами камня (G. Daux. Chronique des fouilles... en 1964, p. 738, fig. 11 —

321

С. W. Biegen. Architectural Notes from Pylos. — ??????????? ??? ?. К. O?-??????", I. ??????, 1965, ?. 117—125. Милонас полагает, что эта конструктивная особенность возникла еще в период всеобщего употребления сырцового кирпича (G. Mylonas. Mycenae and the Mycenaean Age, p. 48).

С развитием монументального строительства в городах основным сырьем стал камень. Изобилие каменных пород в стране [322] позволило использовать не только обычные известняки, но и цветные породы, в том числе и мраморы.

При обработке камня применяли

различные способы. Ломка пород уже в начале изучаемого периода велась таким образом, что добывали не только камень с грубыми рваными очертаниями, но сразу выламывали крупные плоские плиты [323] . Орфостатная кладка из таких плит нашла широкое употребление. Однако по большей части ломали камень грубых очертаний, который шел на кладку стен [324] .

322

Сохранилось предание, будто царь Кадм в Фивах устроил каменоломни (P/in., NH, VII, 57: Lapicidinas [invenit] Cadmus Thebis), но, вероятно, на самом деле это были не простые каменоломни, а мастерские по обработке прямоугольных плит, так как вряд ли ахейский династ в XIV—XIII вв. специально занимался бы организацией обычной ломки камня.

323

Например, в Кирре во второй половине XVII в. плитовые гробницы возводили из больших плоских плит, которые обтесывали лишь с одной стороны. Длина таких грубо ломаных плит достигала 1,20 м (могила № 51), 1,60 м (могила 51), 1,45 м (могила № 54) (L. Dor, J. Jannoray, ?. et ?. van Effenterre. Kirrha. Etude de Prehistoire Phocidienne. Paris, 1960).

324

Система кладки иногда была столь аккуратной, что, даже применяя рваный камень, среднеэлладские мастера добивались сохранения рядов (Frodin-Persson. Asine, p. 59). ?

Очень рано в Греции появилась техника кладки из штучного камня, изготовление которого стало возможным после того, как камнетесы применили массивные бронзовые топоры и зубила [325] в качестве инструментов. Великолепные дворцовые сооружения в Кноссе, Фесте, Маллии, Като-Закро и других местах были возведены при помощи тесаных плит уже в начале II тысячелетия. В дальнейшем штучный камень нашел повсеместное применение — от Фессалии до Милета и Пилоса. [326]

325

Следы лезвий зубил имеют ширину в 2 см (С. Renfrew. The Emergence..., p. 349).

326

Например, в Воло была найдена золотая бляшка с изображением святилища, сооруженного из тщательно отесанных камней (М. P. Nilsson. The Minoan-Mycenaean Religion, p. 174, fig. 79).

Точность, которой достигали строители эпохи развитой бронзы, вызывает удивление. Швы между рядами кладки и сейчас сохраняют горизонтальность на протяжении десятков метров (в кносском дворце). Широкие лестницы во дворцах на Крите (особенно в Фесте) до сих пор, спустя почти четыре тысячи лет, состоят из строго параллельных ступеней. Качество строительного материала следует оценить высоко еще и потому, что работники того времени пользовались сравнительно небольшим набором инструментов. Это отвес, линейка, угольник, циркуль, изображения некоторых из них сохранились в ахейской письменности [327] . Большое значение имел рычаг, помогавший передвигать тяжести и обеспечивавший точную постановку на место крупных плит. В эпосе рычаг, ??????, упоминается довольно часто как орудие при спуске или вытаскивании на берег кораблей (например, Od., X, 332).

327

На Крите уже между 2000 и 1800 гг. (Среднеминойский-II) появились пиктограммы с изображением орудий. См. Evans. P. of ?., I, fig. 214; Дж. Пендлбери. Археология Крита, стр. 160.

Следует отметить, что раннегреческие строители не всегда стремились пользоваться тесаным камнем. Мастера применяли рваный камень даже в таких сложных постройках, как царские купольные гробницы — фолосы. Эти круглые сооружения обычно выводили из многих рядов столь аккуратно подобранных нерегулярных камней, что стены с внутренней стороны имели довольно гладкую поверхность. Правда, в XIV—XIII вв. самые богатые династии возводили усыпальницы из штучного камня (например, в Фивах, в Микенах).

Особо надо сказать о применении рваного камня при строительстве оборонительных сооружений. Стены ахейских крепостей в XV—XIV вв. сооружались из довольно крупных, иногда даже грубо отесанных камней, тогда как в XIII в. фортификационные линии стали возводить из огромных глыб. Самым ярким примером служат укрепления Тиринфа. Киклопическая кладка этих стен свидетельствует о высоком искусстве ахейских строителей, сумевших в сравнительно короткий срок организовать ломку огромных глыб [328] , их доставку и чрезвычайно эффективно употребить, чтобы быстро укрепить тот невысокий холм, на котором располагались Дворцовые здания.

328

Некоторые глыбы, уложенные в стены Тиринфа, весят и ныне, несмотря на длительную эрозию под влиянием стихий, около 10—12 тонн (G. Mylonas. Mycenae and the Mycenaean Age, p. 12).

Сырцовый кирпич, простой и недорогой материал, применяли чаще в сельской местности для жилищ небогатых слоев населения, уродские жители отводили сырцу роль вспомогательного материала — в виде постели фундаментов стен [329] или в качестве прокладки между фундаментом и кладкой стены. Например, дворец в Тиринфе был возведен так, что основания стен (сложенные из камня, скрепленного известью) были покрыты слоем сырцовых кирпичей, поверх которых шла кладка стен. Иногда сырцом заделывали ямы 172. На Эвбее, в Левканди, недавно найден целый сырцовый кирпич, высота которого равна 0,10 м [330] . Видимо, с начала II тысячелетия размеры сырцовых кирпичей уменьшились почти вдвое по сравнению с предшествующим временем (тогда в Зигуриесе делали кирпичи примерно 0,15 X 0, 20 X 0,30 м).

329

Например в Среднеэлладский период в Асине (Froedin—Persson. Asine, p. 62). 172 Этот прием известен в Микенах.

330

G. Daux. Chronique des fouilles... en 1966, p. 747. На Крите в XXV — XXIII вв. изготовляли сырцовые кирпичи в 0,20 x 0,16 x 0,10 м (R. Warren. Myrtos: an Early Bronze Age Settlement in Crete. Oxford, 1972, p. 257).