Греческое общество второго тысячелетия до новой эры и его культура
Шрифт:
Менее точными были знания о дальних землях. Однако все берега [446] Восточного Средиземноморья достаточно известны — это следует из того, что в XIV в. из Фессалии (из Иолка) отправилась большая морская экспедиция в Колхиду, на восточном берегу Черного моря. Перенесение операций в черноморские воды показывает, что тогда ахейские династы хорошо представляли экономические и политические условия в близких странах Средиземноморья. Обстановка здесь была такова, что устраивать поход Аргонавтов в эти земли не имело никакого смысла. Появление легенды о походе Аргонавтов может служить ясным свидетельством того, что в XV — XIV вв. в Греции бытовали рассказы о богатствах колхидских земель.
446
И не только берега. В эпосе упоминаются пигмеи (Il., III, 6). Знакомство с этими низкорослыми племенами говорит о проникновении в глубины Африканского материка. Об этом же свидетельствуют и изображения негров критскими художниками еще в первой половине II тысячелетия.
Менее ясны общие взгляды ранних греков на строение Земли. В эпосе господствует представление о том, что все земли обтекает Океан, мировая река (Il., XVIII, 606—607) —
Медицинские знания всегда особенно тщательно передавались из поколения в поколение. Судя по некоторым данным, врачебное дело в ахейской Греции стояло на большой высоте. В этом убеждают, например, следы великолепно произведенной в XVI в. до н. э. трепанации черепа, которые обнаружены у костяка молодого человека (№ 4) в могиле Гамма в Микенах [447] . Использование лечебных трав, таких, как мята, засвидетельствованное ахейскими документами, указывает, что наряду с хирургическими методами развивалось и терапевтическое лечение внутренних болезней.
447
Mylonas. AM, p. 138.
Весьма интересны данные ахейского эпоса, согласно которому один из фессалийских царей, Махаон, династ обильной конями Трикки, был искусным врачевателем ран [448] . Вместе с братом своим Подалирием Махаон получил познания в медицине от отца, бога-врачевателя Асклепия. Обоих братьев как искусных врачей неоднократно упоминает эпос [449] .
Даже раненые боги Аид и Арей должны обратиться к врачу, и Пеон их исцеляет (Il., V, 401, 899). Можно полагать, что описанные в «Илиаде» способы лечения (например, рану посыпают чем-то) более или менее точно соответствуют приемам врачевания во II тысячелетии до н. э.
448
За ним посылал Агамемнон, когда был ранен Менелай (Il., IV, 192—219).
449
Il., I, 512, 613; II, 732; VI, 200; XII, 506, 598,651,833.
Весьма интересно упоминание в «Илиаде» еще об одном, сведущем в медицине, — кентавре Хироне, наставнике Асклепия и Ахилла. Он не только владеет искусством врачевания, но также обладает даром прорицания. Образ кентавра в эпосе о Троянской войне представляется нам заимствованным из былин гораздо более Древних времен. Но интересна та связь, которую обнаруживает этот миф, между лекарским делом и прорицанием. Близость обеих профессий, видимо, существовала в Греции в очень раннее время.
То внимание, которое ахейские аэды и рапсоды уделили врачеванию и искусным в этом деле героям, лишь в небольшой степени отражает роль медицины в быту ранних греков.
Глава VI
БЫТ И ОБЫЧНОЕ ПРАВО
Прогресс в области знаний, естественно, привел к тому, что за тысячу лет после XXIII века раннегреческое общество претерпело серьезные изменения во всех сферах жизни. Параллельно происходили и сдвиги в быту.
Многие стороны тогдашней жизни остаются пока неизвестными. Но все же какое-то общее представление о культуре быта можно составить.
Изучая общественные настроения того времени, можно с большой уверенностью говорить о явном жизнелюбии и оптимистическом восприятии действительности. Такой «настрой» раннегреческого общества вполне закономерен — человек тогда умело пользовался крупными достижениями в производственной сфере и овладевал некоторыми ранее непонятными силами природы. В то же время медленная социальная дифференциация, которая наталкивалась на сопротивление греческой общины, и сравнительно слабый гнет молодой государственности не оказывали еще подавляющего воздействия на человеческий ум. Отсюда то особое жизнеутверждающее настроение, которое пронизывает весь быт ранних греков. Оно сказывается и в том, какими глазами смотрели люди на окружающий их мир [450] , Однако в конце изучаемого периода в умонастроениях греков появились иные тенденции. Росписи танагрских ларнаков XIII в. показывают, что даже рядовые мастера проникновенно передавали трагические эмоции изображаемых людей.
450
Удивительным благожелательством проникнут беглый рисунок на плече пифоса дома в Аскетарионе (Рафина), исполненный острием на сырой глине: перед нами — задорная, веселая собака конца III тысячелетия (Prehistory and Protohistory, p. 99). Вспомним столь же жизнерадостное изображение ежей на фрагменте сосуда позднеэлладского времени из Асины (Frodin — Persson. Asine, p. 40b, fig. 267).
По массовости раннегреческая керамика занимает первое место среди имеющихся источников. Общий характер ее убеждает, что яркая и красочная посуда была неизменным атрибутом быта ранних греков. Конечно, роскошные вазы стиля «камерес» (Крит, Среднеминойский-I период) были доступны наиболее зажиточным слоям критского населения, равно как и великолепные большие амфоры «дворцового стиля», которыми владели ахейские басилеи и знать в XV—XIV вв. Но даже довольно простая с незначительной росписью посуда, изготовленная рядовыми гончарами, веселит взор своей полихромией и пластичностью формы, удобной в повседневном обращении [451] .
451
См. расписные килики из «Дома гончара» в Зигуриесе, относящиеся к концу XIV в. (Blegen. Zygouries, p. 143—147, PI. XVI—XVIII).
И другие обиходные вещи, вышедшие из рук раннегреческих мастеров, свидетельствуют, что их продукция потреблялась людьми, которые прежде всего ценили полезные и удобные в употреблении предметы. Иными словами, от ремесленников требовали изделий, облегчавших жизнь и делавших ее возможно более приятной. Надо сказать, что представления греков II тысячелетия об удобствах жизни были весьма разносторонними и достаточно разработанными. Как и ныне, в Греции эпохи бронзы чрезвычайно ценилась чистая свежая вода. Из хороших источников воду вели по трубам в населенные пункты. Великолепный образец ахейского
452
С. Blegen, ?. Lang. The Palace of Nestor. Excavations of 1958. — AJA, 63, 1959, p. 123-124.
453
Самые ранние остатки системы водоснабжения в греческом мире были Скрыты еще в Кноссе в Среднеминойском-1 периоде (около 2200—2000 гг.). Под полом некоторых помещений дворца проходил водопровод из глиняных труб, каждая труба имеет около 0,75 м в длину и заканчивается узкой шейкой, входящей в следующую трубу. Место стыка покрывали строительным раствором (Evans. P of ?., I, p. 141).
С ростом городской жизни связано и появление ванных. Ванные комнаты известны во дворцах Тиринфа, Микен и Пилоса [454] . В домах средних слоев населения не было столь вместительных комнат для мытья, но все же и там встречаются ванны из обожженной глины [455] , удобная форма которых свидетельствует об опыте изготовлявших эти бассейны гончаров. Население с более скромными доходами ограничивалось небольшими, легко переносимыми терракотовыми ваннами. Все это вполне соответствует тем данным о роли омовения в жизни героев, которые содержит ахейский эпос [456] .
454
В районе Пилоса в Кукунаре (Archaeological Reports for 1961—1962, p. 10, fig. 8); в Иклайне («????????», 1954, ?. 311, ???. 8.
455
Blegen. Zygouries, p. 142, fig. 134.
456
Od., ?, 357-364.
Рациональное устройство быта заметно во многих деталях. Так, и во дворцах (Пилос), и в частных домах (Микены, дом I) над открытым очагом устраивали дымоход в виде терракотовых труб. В жилищах всех слоев раннегреческого общества очаг располагали в главной комнате дома. Очаг, служивший для приготовления и обогревания жилища, очень рано приобрел и культовое значение: в Лерне, в последней трети III тысячелетия на очаге в Доме BG было сделано углубление [457] в форме священного топора, лабриса [458] Сакральное значение очага нисколько не мешало тому, чтобы он выполнял свое основное назначение. Набор кухонной посуды ахеян показывает, что во второй половине II тысячелетия практика пользования открытым очагом для приготовления пищи была уже разработана с большой предусмотрительностью. На огниннэ ставили специальные котлы с полусферическим туловом на трех ногах обычно не очень большие. Эти сосуды у народа победнее были из простой глины [459] , знать заказывала себе даже бронзовые [460] .
457
J. L. Caskey. Activities at Lerna, 1958—1959. — «Hesperia», XXVIII, 1959, p. 206, PI. 42a.
458
О культовом значении этого изображения см. М. Р. Nilsson. Minoan-My-cenaean Religion..., p. 194—235.
459
Один из таких котлов воспроизведен нами в кн.: «Ахейская Греция» (рис. 59b).
460
Например, в Асине, в богатом склепе I : 5, в наборе обиходной бронзовой посуды обнаружен такой котел (высота тулова 0,35 м, диаметр — 0,32 м) (Frodin—Persson. Asine, p. 393—394, fig. 257). В отличие от глиняных собратьев этот котел имеет две ручки.
Изобретение таких кастрюль на высоких ножках значительно улучшало качество приготовляемой пищи: теперь легко было избежать сгорания, которое часто случалось в горшках, ставившихся дном прямо на раскаленный под очага или даже на горящие поленья [461] . Появление треногих кастрюль, свидетельствующее о внимании к способам приготовления пищи, достойно упоминания, потому что отражает общую тенденцию к устроенности быта, о которой согласно свидетельствуют и предметы домашнего обихода [462] , и ахейский эпос. Например, во время жатвы на обширном поле крупного землевладельца для работников готовилась обычно пища, и Гефест изображает на щите Ахилла рядом со жнецами (Il., XVIII, 558—560):
461
Еще в конце III тысячелетия в Греции употребляли такие простые кухонные сосуды, как, например, в Кораку (С. W. Blegen. Korakou..., p. 12—13, fig. 14—15). Но уже в XVII—XVI вв. появились треножники. См. находки бронз в круге А в Микенах (V. Sta'is. Mycenaean Collection of the National Museum, II. Athers, 1926, p. 111, N 2768). Зажиточное население употребляло для кастрюль изящные, красиво орнаментированные подставки — треноги, в нижние части которых нагребали уголь. Такая подставка, датируемая концом XVI в., найдена в Зигуриесе (Blegen. Zygouries, p. 149, fig. 138).
462
Интересно, что ранние греки употребляли ложки такой же формы, какая принята и ныне. Сначала их делали из глины, затем появились металлические и деревянные. Глиняные ложки известны в довольно большом количестве еще в последней трети III тысячелетия (в Зигуриесе — Blegen. Zygouries, p. 96—97, 107; в Асине — Frodin — Persson. Asine, p. 224—225; fig. 164. 4; в Арафене — ????????. — «????????», 1953, ?. 115, ??? 11. Эти ложки, как и типичные для раннеэлладского времени «соусники», являются хорошо продуманными орудиями кухонного труда.