Греческое общество второго тысячелетия до новой эры и его культура

Блаватская Татьяна Васильевна

Среди обрядов важнейшими были действия, имевшие целью приобрести расположение и отвратить гнев богов, что достигалось принесением жертв.

Жертвоприношения составляли существенную часть в сакральных обрядах ранних греков. Как известно, этот обычай восходит к очень ранним фазам религиозных представлений, когда человек пытался задобрить дарами высшие божества (жертва по принципу do ut des) или когда род или племя сообща приносили в жертву определенное животное, часть которого шла божеству, а остальное съедали совершавшие обряд. Совместное принятие пищи, судя по обычаям, сохранившимся у дорян, имело большое значение в жизни протогреческого племенного массива, так как оно устанавливало особые тесные связи между сотрапезниками. Вкушение же мяса священного животного не только сближало людей, но и устанавливало священные связи между жертвователями и божеством [512] . Приносивший угодные богам жертвы [513] мог, по верованиям ахеян, настойчиво требовать от бога помощи в трудную пору) жрец Аполлона Хрис, моля своего патрона об отмщении за дочь, напоминает, как он приносил богу в жертву быков и коз (Il., I, 37—42). Представление о том, что благосклонность богов можно обеспечить с помощью подарков [514] , очень четко сформулировано Гесиодом (по словам Платона — De republ. III, p. 390 R: ???? ????? ??????, ???5 ???????? ????????).

512

Материальная жертва, вероятно, играла в древнейших религиях гораздо большую роль, чем молитвы без жертвоприношений.

513

Антропоморфизм древнегреческих божеств определил перечень того, что можно было приносить в жертву: зерно, фрукты, мясо, вино, масло и другие съедобные, по мнению самих греков, предметы.

514

Так

же непосредственно обращается к Афине с молитвой троянская царица Гекуба и обещает ей пожертвовать 12 коров-однолеток, если богиня дарует победу над Диомедом (Il., VI, 305—310).

Ритуал жертвоприношений в раннегреческом обществе отличался большой сложностью. Он начинался с того, что приносивший жертвы умывал руки водою (Il., VI, 266—267) и одевался в чистые одежды (Od., IV, 759—760). Вообще, требование личной и общественной чистоты при исполнении религиозных обрядов было тогда обязательным условием. Так, все войско ахеян совершало обряд личного очищения и очищения лагеря от разного мусора по приказанию Агамемнона, и только после этого приступили к жертвам Аполлону (Il., I, 313—317). Для очищений применяли не только воду, но и серу [515] .

515

Ахилл протер серой кубок и омыл его затем водою (Il., XVI, 215—231)· Для очищения домов их окуривали серой — так поступил Одиссей после избиения женихов в своем доме.

Доступные ныне источники позволяют заключить, что в изучаемый период греки совершали жертвы разных видов.

Особенно распространены были возлияния вином, реже медом с водой или молоком [516] . Раскопки выявили большое число ритуальных сосудов [517] , форма которых особенно удобна для возлияний. Это одноручный кувшин с почти сферическим туловом на низком или среднем поддоне. Его высокая шейка завершается косо срезанным устьем, над краями сосуда высоко поднимается изящно изогнутая ручка. Частое употребление этого вида утвари привело к тому, что изображение его вошло в число идеограмм раннегреческого письма — знак № 205. Такие сосуды постоянно изображались в сценах ритуальных приношений [518] , которые сохранились на многих памятниках как из критских центров [519] , так и из материковых [520] . Помимо названной формы для культовых действ применяли различные сложные сосуды. Особенно хорошо известны керны — композиция из нескольких сосудиков, расположенных на одной ножке, — видимо, для возлияния использовалась не одна жидкость. Иногда несколько сосудиков укрепляли по окружности кольцевого узкого сосудика [521] . Чрезвычайно красноречив открытый сосуд из могилы № 5 в Перати (Аттика, XII в.): на краях его укреплены 2 открытые чашечки и 4 терракотовые фигурки, очевидно, изображавшие богиню [522] . Жертвоприношения включали не только вино и прочие жидкости, но и кровь, которая собиралась в больших открытых сосудах на ножках или без них [523] . По большей части эти сосуды делали из различных пород камня, а подчас из глины.

516

Возлияния совершались согласно твердому распорядку: в Кноссе было найдено 11 табличек серии Fp, которые позволили заключить, что каждый месяц деревни по очереди поставляли амфоры с оливковым маслом для культовых обрядов: в других документах оприходованы сосуды с медом и вином (Ventris—Chadwick. Documents, p. 303—312).

517

В быту знати сосуды для возлияний делали не только из глины, но и из серебра — в Микенах в XVI в. в царское погребение IV круга А была поставлена серебряная ойнохоя (G. Schliemann. Mykenae..., S. 280, Abb. 353).

518

Судя по эпосу (Il., VII, 480—481), возлияния вином Зевсу совершались на пирах из обиходной посуды — перед тем как пить из кубка проливали немного вина.

519

Evans. P. of ?., IV, p. 445—467.

520

Например, на перстне из фолоса Вафио (Evans. P. of ?., IV, p. 453, fig. 378); на стеклянных плакетках из Микен (A. J. В. Wace. Mycenae..., fig. 67); на золотом перстне из Тиринфа (Sp. Marinatos und ?. Hirmer. Kreta und das Mykenische Hellas, Abb. 207).

521

Обломок такой ритуальной вазы из Микен хранится в Афинском Национальном музее (инв. № 5427).

522

О раскопках Яковидиса в Перати см. "????????", 1953, ?. 88—102.

523

?. P. Nilsson. Op. cit., p. 122—130.

Другой род жертв — воскурения, которые считались весьма угодными богам (см., например, 11, IX, 499—500). При воскурении сжигали специальные пахучие вещества [524] или, чаще, мясо и жир жертвенных животных (Il., VIII, 545—551).

Самым распространенным видом жертвоприношений было заклание животных. Кровавые жертвы преобладают в ритуальных обрядах, описанных в ахейском эпосе, весьма часто представлены они на памятниках искусства — на фресках и резных камнях. Обряд заклания быка или телицы начинался с того, что животное обсыпали ячменем или солью (Il., I, 458; Od., III, 445—446) и срезали с него клок шерсти, который участвовавшие в церемонии тут же, разделив между собою, бросали в огонь (Il., III, 273). Ячменные зерна также бросали в огонь. Заклание животного обычно совершали на жертвенном столе, как свидетельствуют многочисленные изображения [525] . Там отделяли части, полагающиеся божеству, и клали их на огонь на жертвеннике [526] . После сожжения жертвенных частей остальное мясо резали на куски и жарили: теперь наступал черед людей (подробное описание жертвенного пира сохранилось в «Илиаде» — I, 465—470).

524

Существовала специальная утварь. На золотом перстне из Тиринфа представлена открытая курильница, стоявшая на небольшой колонке-подставке (G. Mylonas. Mycenae and the Mycenaean. Age, p. 151, fig. 123, № 16).

525

Весьма детально представлен такой стол на стеатитовой печати, хранящейся в музее Кандии (Крит): довольно низкий стол на четырех прочных ножках с пространной верхней доской, на которую положена безжизненная бычья туша (М. P. Nilsson. Op. cit., p. 229—230, fig. 113). На саркофаге из Агиа-Триады процесс заклания передан более реалистично: лежащий на жертвенном столе бык крепко обвязан веревками, из смертельной раны на шее хлещет кровь и стекает в сосуд, стоящий рядом со столом (Sp. Marinatos und ?. Hirmer. Op. cit., Taf. XXVIII). Убийство приносимого в жертву животного совершалось или топором, или ножом. Так, на агатовом перстне из одного микенского склепа (раскопки X. Цунты в 1880-х годах) художник представил высокого мужчину, одетого в длинное облегающее платье с длинным ножом в руке, стоящего возле низкого жертвенного стола с четырьмя массивными ножками. На столе лежит кабанья туша, видимо, предназначенная для разделывания (Evans. P. of ?., IV, p. 572—573, fig. 550).

526

В походных условиях под Троей жертвы сжигали прямо на поленьях костра (Il., I, 462).

Принесение в жертву крупного животного или даже нескольких было под силу только значительному сообществу или могущественному правителю. В «Одиссее» рассказано о том, как пилосский народ на морском берегу совершал жертвы черными быками [527] : было отделено 9 сидевших особо групп пилосцев, в каждую входило по 500 пилосских мужей, и перед каждым подразделением стояло по 9 быков (Od., III, 5—8). Сообщаемые поэтом цифры нельзя принимать за абсолютно точные, но несомненно одно: заклание быка производилось довольно многочисленной группой пилосцев. Ахейские документы XIII в. показывают, что организация крупных жертвоприношений велась заблаговременно и что животных доставляли и народ, и должностные лица. Примечательно, что в записях преобладают бараны, крупный рогатый скот упомянут редко и в небольшом числе. Так, в пилосской табличке Un 718 зарегистрировано поступление 1 быка, 4 баранов, различного провианта (зерно, мука [528] , вино, мед, сыр?), а также двух овечьих шкур [529] . Эти припасы, видимо, должны были быть употреблены на пиршестве в честь Посейдона, устраиваемом в местности Сарапедии [530] .

527

Заклание черных животных для богов моря (здесь — Посейдону) и богов подземного мира оставалось незыблемой традицией и в ритуальных обрядах классической Греции.

528

Упомянутый в стк. 10

термин mereuro И. Кирасси удачно толкует как «молотое», иными словами — мука (J. Chirassi. Poseidaon-Enesidaon nel pantheon miceneo. — «Atti e memorie», III, p. 953).

529

В документе Un718 еще много неясного, как отмечали Вентрис и Чадвик (Documents, р. 282—284). После разбора текста Палмером (L. R. Palmer. The Interpretations of Mycenaean Greek Tex4s. Oxford, 1963, p. 111—112) были предложены новые отдельные уточнения. Так Г. Надь предлагает первые три строчки (sarapeda posedaoni dosomo; owidetai dosomo i toso екегаг wo dose GRANUM 4 INUM3 TAURUS 13) переводить следующим образом: «Пожертвование Сарапедии Посейдону; и она просмотрела [проверила] взнос; Ехелавон вносит зерна — 4 [единицы], вина — 3 [единицы], быка — 1» и т. д. (С. Nagy. On dialectal anomalies in Pylian Texts. — «Atti e memorie», II, p. 663—679, особенно 676—677).

530

Истолкование роли упомянутых в табличке Un 718 должностных лиц еще далеко от твердо установленного. Например, Ф. Адрадос пытался упомянутого в 10-й стк. равакета (лавагета) противопоставить ахейскому царю в качестве особого военачальника (F. Adrados, Wanaka у rawaketa. — «Atti е memorie», II, p. 559—573). Однако весь контекст изучаемого документа показывает, что равакета мог быть должностным лицом небольшого ранга, так как полномочия его были ограничены пределами столь небольшой местности, как Сарапедия. (Судя по общему количеству мяса, зерна, вина, сыра и меда, в жертвоприношении участвовало не очень много лиц.)

Жертвоприношения мелким скотом (ягненок, поросенок) и птицей носили менее торжественный характер и совершались в каждом доме у домашнего алтаря. Судя по расположению алтаря в Пилосском дворце и в Кноссе (тут открыто 4 основания алтарей), жертвенники ставили обычно перед домом во дворе, но были также и переносные алтари. М. П. Нильссон, подробно изучивший изображения этого атрибута религиозных древностей на памятниках II тысячелетия, отметил разнообразие форм, размеров и назначения названных конструкций, которое нашло продолжение и в сакральных древностях классической Греции [531] . Следует отметить, что критяне создали более совершенные и изысканные формы жертвенников и в более раннее время [532] , тогда как алтари материкового населения еще долго сохраняли массивность и основательность в ущерб внешней форме.

531

М. P. Nilsson. Op. cit., p. 117—154.

532

Приведем в качестве примера керамический алтарь — блюдо из I дворца в Фесте: во внутренней комнате среднеминойского дворцового святилища открыто вделанное в пол помещения большое прямоугольное блюдо (0,55 X 0,45 м) с широким горизонтально отогнутым краем (украшен штампованными фигурками быков и двойной спирали) и большим круглым углублением почти в центре днища (L. Pernier, L. Banti. II Palazzo Minoico di Festos, I, p. 230—232, fig. 106—108).

Следует упомянуть еще и о дарении богам плодов и овощей. Эти незамысловатые жертвы приносили особенно часто селяне в благодарность за хороший урожай. Но приношения плодов входили и в ритуалы торжественных жертвоприношений, как позволяет заключить корзинка с фруктами, изображенная над алтарем на фреске саркофага из Агиа-Триады [533] .

Наконец, остановимся на вопросе о человеческих жертвах. Сведения о них встречаются и в древнейших мифах (легенда о жертвоприношении Ифигении) и в сообщении эпоса о похоронах Патрокла (Il., XXII, 175—176). Но резкое осуждение поэтом Ахилла, убившего 12 пленных троянцев на костре своего друга, говорит о том, сколь чужд был этот обычай ранним грекам. Малочисленность находок человеческих костей в могильниках II тысячелетия (Милонас приводит только три случая [534] ) убеждает в том, что заклание людей было чуждо религиозным обычаям додорийской Греции.

533

Sp. Marinatos und ?. Hirmer. Op. cit., Taf. XXVIII.

534

G. Mylonas. Mycenae and the Mycenaean Age, p. 116—117.

Как видим, в практике жертвоприношений у ранних греков весьма много общего с установлениями и аналогичными обрядами Греции классического времени [535] .

Судя по эпосу, молитва, то есть личное обращение человека к божеству с просьбами или с благодарностью, была самым распространенным видом религиозных обрядов. Выше мы упоминали о том, что, обращаясь к богам, герои эпоса считали нужным напомнить о своих заслугах перед тем или иным божеством. Обращения к богам сопровождались выразительной жестикуляцией. На многих памятниках представлены мужские или женские фигуры, протягивающие руки к божеству или к его атрибутам [536] .

535

Весьма полное и вместе с тем сжатое изложение жертвенных ритуалов классической Эллады см. В. В. Латышев. Очерк греческих древностей, ч. II. СПб., 1899, стр. 80—93.

536

Например две женщины перед алтарем на золотом перстне из Микен (Sp. Marinatos und ?. Hirmer. Op. cit., Abb. 206).

Среди одного вида терракотовых статуэток, особенно распространенных в греческих землях в XVI—XII вв., есть много фигурок, руки которых протянуты вверх или вперед в молитвенной позе. Другой жест адорации хорошо засвидетельствован изображениями с Крита — взывающий к божеству прикладывает правую руку ко лбу [537] .

Гораздо лучше: известны различные шествия, процессии, танцы-изображения этих действий запечатлены на фресках [538] , резных камнях [539] , на сосудах. Они происходили на открытых местах, в пределах внутренних дворов обширных царских дворцов [540] и, вероятно, на улицах и площадях деревень и городов. Разнообразие видов общественных сакральных церемоний свидетельствует о том, что в ранней Греции, как позднее в классической Элладе, уделялось большое внимание религиозным актам, которые должны были обеспечить покровительство богов. В изучаемое время формы богопочитания были не столь пышными и продолжительными [541] , но значение их в духовной жизни каждого коллектива (племя, род или царство, город, деревня) было ничуть не меньшим.

537

Бронзовые фигурки в упомянутой позе см. S. Hood. The Home of the Heroes. London, 1967, p. 98, fig. 89, 90.

538

Многофигурные композиции процессий на стенах Кносского и Пилосского дворцов см. Evans. P. of ?., II, p. 719—734.

539

О танцах см. выше, стр. 134—135. Ритуальное значение танцев в Греции II тысячелетия подробно освещено Нильссоном (op. cit., р. 275, 283, 343, 352).

540

Особенно показательны ступенчатые террасы Феста.

541

Некоторые полисы заслуживали даже порицания за частые празднования. Так, Страбон, говоря о роскоши Тарента, сообщает, что здесь в году было больше праздничных, чем будничных, дней (Strabo, VI, 3.3).

Говоря о ритуальных обрядах, следует упомянуть и спортивные соревнования, которые входили в состав празднеств. Так, при погребении Патрокла были устроены состязания в беге колесниц, в кулачном бою, стрельбе из лука, в борьбе одетых в доспехи и вооруженных копьями воинов, метании железного круга (II, XXIII). Особенностью общественной жизни критян были акробатические игры с быками [542] . Их изображения весьма многочисленны. Они показывают, сколько уменья, силы и ловкости требовалось от гимнастов в этих опасных упражнениях. Подобные качества греки расценивали, как дар, полученный от богов [543] , поэтому демонстрация «божественных» способностей атлетов имела несомненно и сакральное значение. Ведь боги не только содействовали героям во время состязаний (как, например, Афина поддерживала Одиссея. — Od., VIII, 193—198), они даже сами вступали в агон со смертными людьми [544] . Поэтому можно полагать с большой долей уверенности, что физические упражнения и игры входили в число богослужебных церемоний ранних греков, от которых обычай этот перешел и в религиозную жизнь полисной Греции [545] .

542

Подробно см. Evans. P. of ?., II, p. 202—232, fig. 139—164.

543

Царь Алкиной говорит о доблестях, которые феаки получили от Зевса и которые передаются из поколения в поколение (Od., VIII, 244—245).

544

Интересен упоминаемый в «Одиссее» миф об одном из «мужей давних лет» Еврите, который вызвал на состязание в стрельбе из лука самого Аполлона, за что и поплатился жизнью (Od., VIII, 224—228).

545

Нам представляется неверным мнение М. Нильссона о том, что минойские игры с быками не носили священного характера, а были лишь a very popular secular sport (op. cit., p. 374).