Грех и невинность
Шрифт:
— Миледи? — Хантли сделал шаг вперед, словно боялся, что ему придется подхватить под руку лишившуюся чувств леди Шеррингем.
Его беспокойство об обеде казалось Джейн нелепым и совершенно неуместным. Хотя он прав: всех необходимо накормить.
— Полагаю, нам нужно придерживаться привычного распорядка дня, мистер Хантли.
После всего, что произошло за последние несколько дней, девушкам — да и Дел тоже — просто необходимо было ощутить, что жизнь входит в привычную колею. Джейн надо
— Через полчаса я прикажу подать обед в столовую, — чопорно произнес Хантли.
— Леди Тревор пока еще не готова спуститься, поэтому распорядитесь прислать поднос с едой в ее спальню.
— Конечно, миледи.
Джейн старалась говорить спокойно и размеренно, хотя сердце отчаянно колотилось в груди. Теперь она могла представить, что за жизнь ей предстоит, если Кристиана убьют на дуэли. Ей придется в одиночку защищать Дел и заботиться о живущих в этом доме девушках. Потому что она не сможет оставить их в трудную минуту.
«А что, если у меня будет ребенок?» — прошептал ей на ухо предательский голос страха.
— Это был тайный клуб!
Джейн услышала резкий женский голос, едва подойдя к двери столовой. Она узнала его. Он принадлежал Мэри, девушке, влюбленной в Кристиана. Похоже, сплетни распространялись со скоростью света.
— Я слышала, — продолжала Мэри, когда Джейн открыла дверь, — что он отправился в этот клуб, чтобы спасти свою сестру. В скандальный клуб, где…
— Мэри, замолчи! — Девушка с каштановыми локонами округлила серьезные карие глаза и кивнула в сторону двери.
Джейн попыталась приветливо улыбнуться, когда четыре хорошенькие головки повернулись в ее сторону.
— Добрый день, девушки, — произнесла Джейн, садясь на услужливо подвинутый лакеем стул.
При других обстоятельствах ее голос непременно предательски задрожал бы, но сейчас она не могла позволить себе слабости. Гнев и неодобрение Шеррингема напрочь лишили ее уверенности в себе. Ей было сложно отдавать приказы слугам, которые знали, как обращался с ней супруг.
Но этим юным девушкам необходим был кто-то, способный о них позаботиться.
Джейн тихо откашлялась.
— Не думаю, что нам стоит обсуждать за ленчем подобные вещи.
Она положила на колени салфетку, взяла в руки ложку, девушки последовали ее примеру. Все они смотрели теперь в свои тарелки. Даже Мэри. Она была настоящей красавицей. Золотистые локоны оттенка гречишного меда и миндалевидные зеленые глаза свели бы с ума любого мужчину.
В воздухе повисло напряжение. Джейн переводила взгляд с одной девушки на другую. Они ждали, что она осудит их лишь потому,
— После ленча, — объявила она, — мы с вами займемся музыкой.
— Я с радостью, — пролепетала робкая блондинка Филли.
Недовольно сдвинув брови, Мэри принялась размешивать в тарелке суп.
— А куда уехал лорд…
— Мэри! — резко оборвала ее рыжеволосая. — Неужели так необходимо это знать?
— Давайте закончим обед, — спокойно предложила Джейн. Ложки ритмично застучали по тарелкам. Девушки переглядывались, но заговаривали лишь для того, чтобы попросить передать блюда с мясом, овощами и жареной картошкой.
Похоже, четкий график действительно поможет Джейн справиться с непосильной ношей. И все же Джейн казалось, что если она вздохнет полной грудью и расслабится хотя бы мгновение, потолок рухнет и придавит их всех. Так ли хорошо для девушек это напряженное спокойствие? Может, лучше позволить всем быть предельно откровенными?
После обеда Джейн позвала девушек в музыкальную комнату. Филли подошла к фортепьяно и с тоской посмотрела клавиши.
— Вы играете? — спросила она у Джейн. — Сыграете для нас что-нибудь?
— Я очень плохо играю, — призналась Джейн.
— Разве такое возможно? — ошеломленно спросила Мэри. — Ведь вы леди.
— Мне ужасно нравится, — призналась Джейн. — Но когда я кладу пальцы на клавиши… — Она подняла руки и согнула пальцы. — Они слишком короткие, чтобы захватить целую октаву.
Признавшись в собственной некомпетентности, она внезапно ощутила неведомое доселе чувство свободы. Никаких извинений. Никаких обещаний приложить больше усилий. Только правда.
Джейн заметила, как Филли посмотрела на свои руки, и тепло улыбнулась ей:
— Когда я поняла, что не могу играть так хорошо, как от меня ждут, я стала испытывать страх перед игрой на пианино.
Филли понуро склонила голову.
— Я тоже боюсь своей нескладной игры и того, что надо мной станут смеяться.
Джейн обняла ее за плечи.
— А мы не станем обращать внимание на тех, кто смеется. Потому что эти люди не имеют никакого права смеяться над тем, что мы пытаемся стать лучше.
Господи, как бы ей хотелось поверить в собственные слова! У Джейн хватало безрассудства на язвительные замечания и даже на то, чтобы положить пудинг в сапог Кристиана — как это, должно быть, его злило! — но у нее не хватало смелости попытаться сыграть что-нибудь прилюдно.
— Кстати, я еще не знаю ваших имен, — сказала Джейн.
— Зато мы знаем, кто вы такая, — ответила Мэри. — Вы — любовница лорда Уикема.
Девушки испуганно заохали, а Филли зажала рот ладонью и приглушенно вскрикнула: