Грехи отца
Шрифт:
Теперь она не была в этом так уверена.
И ей все еще хотелось получить ответы. Девушка поклялась, что не позволит мужчине даже дотронуться до нее снова, прежде чем он раскроет ей свои секреты. И если он захочет оставить их при себе, она мужественно переживет это, поблагодарит за все и больше никогда не вернется. В конце концов, хотела же она когда-то принять постриг. Значит, сможет возжелать этого снова. И посвятит себя той жизни, в которой она не будет нуждаться больше ни в одном мужчине, кроме Господа Иисуса Христа.
Санса почти не сомневалась,
Войдя в кабинет отца Бейлиша сегодня, она увидела его залитым ярким полуденным светом. Девушка впервые была здесь днем, и солнце за окном придавало ей сил. Никаких опасностей не притаилось в тени, никаких секретов не скрывало серебристое сияние луны. Только мягкий теплый свет, комната казалась наполненной им, от пола и до потолка, от центра и до самого потаенного угла. Санса окинула взглядом знакомые уже детали, отмечая, насколько чужды они привыкшему к сумеркам глазу. Там, где не лежали элегантные ковры, пол был чистым, но тусклым, в камине не потрескивал огонь, а письма на рабочем столе были совершенно мирскими.
И все же было тут что-то волшебное. Пыль от книг, замурованных на бесконечных стеллажах в кожаные переплеты, танцевала в солнечных лучах. Мерцали буквы, выбитые золотом на почти роскошной старинной Библии. Радужным светом сияли драгоценные четки, небрежно висевшие на краю одной из полок. Сансе была отвратительна ситуация, но здесь она чувствовала себя удивительно спокойно. Почти как дома.
На этот раз отец Бейлиш занял одно из кресел у камина, жестом предложив ей последовать его примеру. Санса неохотно подчинилась. Сердце колотилось в груди. Колени дрожали. Воспоминания о прошлой ночи были живы в ее памяти, отчетливые и ясные. Вернуться сюда оказалось сложнее, чем она представляла. Но прежде, чем ее страх и неуверенность стали очевидны, девушка буквально заставила себя начать говорить.
– Вы знаете, почему я здесь.
Так смотреть на нее удавалось только ему – заботливому, любящему и таинственному одновременно. Но глаза были темны и глубоки, Санса видела в них лишь подтверждение собственной слепоты. Она сглотнула. Хорошо, что она пришла. Это было правильное решение.
Казалось, тишина, наполненная таинственным молчанием и загадочными взглядами, длилась вечно, но тут священник глубоко вздохнул.
– Боюсь, что да. Но как бы мне хотелось ошибаться. Как много вещей мы еще могли бы сделать, Санса.
– Отец Бейлиш, - прервала его Санса и вдруг замялась, вспомнив все то, что она узнала о нем. Но как еще ей было к нему обращаться? Мистер? Это звучало нелепо. Он может и не священник, но все еще может быть отцом. Мысль звучала неправильно, но казалась приятной одновременно, к тому же очень отвлекала. Она снова сосредоточилась.
– Я могу представить, о чем вы говорите, и не хочу, чтобы вы думали, что я согласилась бы потворствовать этому. Вы ввели меня в большое заблуждение в последние недели, и, признаюсь, я наслаждалась каждым моментом.
Санса позволила себе улыбнуться, прежде чем снова продолжить.
–
На лице мужчины проступила грустная и в то же время удивленная улыбка.
– Какие большие слова для такого маленького человека, как ты.
– Я хотел убедиться, что вы серьезно относитесь ко мне, - объяснила Санса.
Отец Бейлиш наклонился ближе, рубашка зашуршала о спинку стула. Только сейчас девушка поняла, что упустила такую огромную деталь: он одет отнюдь не в свою привычную рясу. И что она должна об этом думать?
– Я бы никогда не позволил себе относиться к тебе несерьезно, - взгляд мужчины был прикован к ее лицу, – пожалуйста, поверь в это.
Санса опустила глаза. Все это было чрезмерным, ненастоящим. Он был чересчур очаровательным, слишком привлекательным, невероятным, потрясающим. А ведь она поклялась себе быть сильной.
– Я ведь даже не знаю вашего имени, - сказала она, чувствуя себя заранее проигравшей.
– Петир, - его голос был мягким, понимающим и удивительно спокойным. – Зови меня Петир.
– Петир, - прошептала Санса. Слова повисли в воздухе, словно что-то обещая. Ей нравилось, как звучат на ее губах эти два слога. – Кто ты, если не священник?
Он слабо улыбнулся, будто бы отдавая себя на волю судьбы, как попавший в силок зверь, потерявший в борьбе за свободу последние силы. И это было последней каплей, растопившй сердце Сансы. Зная, как сильно сейчас ошибается, девушка наклонилась и обхватила его руку своими. Их пальцы переплелись.
– Спасибо, милая, - сейчас его очередь ощущать себя проигравшим. – Слышала ли ты когда-нибудь о банде «Белая длань»?
Вопрос показался Сансе абсурдным.
– Конечно, нет, - поморщилась она, - я вообще ни о каких бандах не слышала.
– Ты никогда не была в Нью-Йорке, - спокойно ответил он, будто в этих словах крылась истина, объясняющая все. – Там они одна из самых влиятельных группировок. Ну… были когда-то.
Санса напряглась. Казалось, каждая клеточка ее тела беззвучно кричала об опасности и готова была звать на помощь.
– Зачем ты говоришь мне это?
– Я был ее членом, - Петир замешкался всего на мгновение, прежде чем заговорить. – Вернее, я был одним из лидеров. Но прошли годы, дни нашей славы остались далеко позади.
Санса наморщила лоб. Все это звучало так, будто Бейлиш вспоминал о старом друге, а не о… чем бы это ни было. И все же она инстинктивно наклонилась, боясь что-то пропустить.
– Мы сколотили наши состояния во время «сухого закона», - продолжил он.
– О, как легко тогда было разбогатеть! Конечно, если знаешь, что делать. А в этом я был особенно хорош. Но у нас были соперники, и они укрепляли влияние, пока мы становились все слабее. Вскоре мы потеряли власть и силы. Я потерял много людей, наш промысел стал слишком опасен. И поэтому я вернулся домой, в Ирландию. Залег на дно, ожидая подходящего времени для возвращения.