Греховный рыцарь
Шрифт:
— Такая мокрая для меня, воровка. Я знал, что тебе чертовски нравится принимать мой член.
— О Боже, — хнычет она, когда я начинаю лизать ее через ткань, ее сладкий вкус распространяется по моему языку.
Все остальное, что я делал сегодня вечером, все другие люди, с которыми я проводил время, исчезают, как будто их не существует. Возможно, их и нет. Единственный человек, который мне сейчас нужен, — эта искусительница передо мной.
— Кто-нибудь из этих ублюдков трогал тебя сегодня? —
— Нет, — стонет она.
— Хорошо. И они больше не будут. Единственный мужчина, который будет прикасаться к тебе с этого момента, — это я.
— О, Господи.
— Он тебе не поможет. Теперь ты моя. Ты понимаешь это?
Ее тело дрожит, она мотает головой из стороны в сторону, отказываясь воспринимать мои слова.
— Посмотрим, смогу ли я заставить тебя понять это по-другому, — бормочу я, опуская глаза обратно на ее мокрую киску.
Засунув палец под ткань, я оттягиваю ее в сторону, обнажая ее.
— Вот черт, — рычу я, наслаждаясь совершенством ее киски. — Если бы я знал, что ты прячешь это здесь, то, возможно, искал бы тебя еще усерднее.
— Пожалуйста, — хнычет она так тихо, что я даже не уверен, показалось ли мне это.
— С гребаным удовольствием.
Наклонившись вперед, я лижу ее набухшую киску, позволяя ее вкусу заполнить мой рот.
Господи, мать твою. Я понятия не имею, кто эта женщина, но я чертовски зависим.
Ее спина выгибается, а ноги пытаются сомкнуться вокруг моих ушей, пока я обвожу ее клитор.
— БОГ МОЙ, — кричит она, когда я раздвигаю ее ноги и просовываю язык глубоко внутрь.
Я ем ее так, словно это моя последняя трапеза на этой земле: облизываю, сосу, покусываю зубами ее тугой пучок нервов, как будто это последнее, что я когда-либо сделаю.
Ее крики и вопли о большем отскакивают от стен вокруг нас, когда она приближается к своему освобождению.
Она делает то, что ей говорят, ее пальцы не отпускают стол, пока я толкаю ее все выше и выше.
Отпустив одно из ее бедер, я засовываю два пальца глубоко внутрь, а мой язык сосредоточивается на ее клиторе.
— Черт, ты такая тугая, — простонал я ей в ответ, изгибая пальцы, чтобы найти ее точку G и, наконец, отправить ее к оргазму.
Ее мышцы сжимаются на мне, ее крики становятся все громче и громче, и как раз перед тем, как я убеждаюсь, что она вот-вот упадет, в мои уши ударяет женский крик за мгновение до того, как дверь распахивается.
— О Боже, — вздыхает наша незваная гостья.
Прежде чем я успеваю сообразить, что происходит, моя маленькая воровка практически спрыгивает со стола и бежит к открытой двери.
— Не нужно останавливаться из-за меня, — весело
— Этого не было. Ты ничего не видела, — огрызается моя лисичка и исчезает из поля зрения, даже не оглянувшись в мою сторону.
Чертовски грубо, если хотите знать мое мнение, в то время как я сижу здесь с ее соками, размазанными по моему лицу.
Поднеся пальцы к губам, я втягиваю их в рот, наслаждаясь ее приторным вкусом.
Так чертовски сладко. И совсем недостаточно.
Поднявшись на ноги, я поправляю себя, пытаясь сделать свой стояк менее заметным, и, спотыкаясь, направляюсь к двери, готовый начать поиски.
Я не собираюсь ждать несколько месяцев, чтобы снова заполучить ее в свои руки.
4
ИВИ
— Ив, подожди, — зовет Блейк, когда я бегу по роскошному дому в сторону ванной комнаты, в которой, как я знаю, можно спрятаться.
Стыд обжигает меня, заставляя кровь кипеть в жилах, а лицо приобретает ужасающий оттенок красного.
— Здесь нечего стыдиться. Я… горжусь тобой.
От ее странных слов мои шаги замедляются, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее.
— Что? Что, черт возьми, с тобой не так? — рычу я. — Просто… будь нормальной хоть раз.
Если она и обиделась на мои гневные обвинения, то никак этого не показала.
— Это нормально, Иви, — возражает она, жестом указывая назад, туда, откуда я только что убежала. — Ты хоть в курсе, кто это был перед тобой на коленях? — спрашивает она, интригующе вздергивая бровь. Она уже слишком вовлечена в это. Это странно.
— Я не буду говорить об этом с тобой, — бормочу я, продолжая двигаться к ванной.
— Иви, перестань. Я так переживала, что ты отдалилась от всех. Не заводишь друзей и связей.
— Господи, Блейк. Ты хоть понимаешь, насколько это хреново?
Я оглядываюсь через плечо, проскальзывая в комнату, как раз вовремя, чтобы увидеть, как она качает головой.
— Я хочу, чтобы ты испытала жизнь. Ты так много времени проводишь, уткнувшись головой в этюдник или планшет, что я беспокоилась, что…—
— Я не люблю людей? — огрызаюсь я. — Нет. Это… — Теперь моя очередь жестикулировать в сторону офиса. — Это была ошибка. Этого не должно было случиться. — Я задыхаюсь. — Я не должна была возвращаться сюда, — причитаю я, прежде чем окончательно захлопнуть дверь и запереться в огромной ванной комнате на нижнем этаже. Она как минимум вдвое больше той, которую мы все делим в нашей квартире. В ней даже есть чертов диван. Нелепо.
Неловко стягивая с ног мокрые стринги, я опускаю задницу на сиденье, одновременно опуская голову на руки.