Греховный рыцарь

Лоррейн Трейси

Слезы, с которыми я боролась, нахлынули с новой силой.

Потянувшись к шкатулке, я провела пальцем по изящному цветочному узору, выгравированному на серебре. Маме подарили его родители, когда ей исполнилось восемнадцать, и она никогда его не снимала. До тех пор, пока…

— Ты не хочешь его? — спрашиваю я, полагая, что она захочет.

— У меня есть то, что мне нужно, чтобы помнить о ней. Это твое.

Сжимая его в пальцах, я даю слезам вытечь.

Маленькая пара рук обхватывает меня за талию,

а его голова прижимается к моей руке.

— Мы не хотели тебя огорчать.

— О, Зей. Все в порядке. Это счастливые слезы. — В основном. — Мне это так нравится.

— Открой его, — подбадривает он.

И я открываю. Фотография, глядящая на меня, мало помогает сдержать поток слез.

Внутри — самая последняя фотография, на которой мы все четверо вместе. А напротив — недавняя, на которой мы запечатлены втроем.

О, мое сердце.

— Это просто на время, — говорит Блейк, указывая на самую новую фотографию. — Думаю, когда-нибудь ты захочешь заменить ее на свою собственную семью.

— Мне так нравится.

— Ладно, а теперь пей, и иди одевайся. У нас запланирован целый день.

— Ребята, — предупреждаю я.

— Мы прислушались. Никакого сумасшедшего сюрприза в честь дня рождения или чего-то еще. Просто день веселья с двумя твоими любимыми людьми.

Боже, я сегодня на волоске от эмоционального срыва.

Насладившись кофе и крепко обняв каждого из них, я возвращаюсь в нашу спальню с зажатым в пальцах медальоном.

Безнадежно проверяю телефон. Но сообщений нет.

Я страдальчески вздыхаю и собираюсь выйти из дома, надеясь, что к тому времени, как я вернусь, я уже забуду о нем.

***

У нас самый лучший день. Блейк и Зей выбрали Лондонский зоопарк, и мы провели там почти весь день, подходя к каждому из животных, читая всю информацию о них и наблюдая за их жизнью. Мы съели больше мороженого, чем можно съесть за день, а на обед съели вафли и еще больше мороженого. А на ужин мы отправились в ресторан, где подают только десерты.

Все было идеально. К тому времени, как мы вернулись в квартиру, мы все трое были исключительно на сахаре.

Блейк выглядела изможденной, но ей сейчас гораздо лучше, чем несколько недель назад. Это дает мне надежду, что когда-нибудь она снова сможет танцевать, и не только вокруг нашей квартиры.

Мы все надели пижамы и улеглись на диван, чтобы посмотреть фильм, который Зей выбрал на Netflix.

В какой-то момент папа ввалился в гостиную и удивил меня открыткой.

— С днем рождения, малышка, — хмыкал он. Это было большее усилие, чем кто-либо из нас видел за долгое время, и я не могу отрицать, что это заставило меня вздрогнуть.

Но в самом деле, что плохого в открытке?

Может, он собирался начать стараться?

От одной этой мысли я тоже начала смеяться. Скорее уж ад замерзнет.

Это

подтвердилось, когда я открыла ее. Сузив глаза, я уставилась на проникновенную надпись на лицевой стороне о том, что дочери бесценны. Видимо, кто-то другой выбрал это. Кто-то, кто по какой-то причине считает, что ему не наплевать на мое существование.

Когда я легла в постель той ночью, хотя мой телефон все еще молчал, а сердце все еще болело, на моем лице появилась широкая улыбка.

Если не считать отца, у меня действительно самая лучшая семья.

***

Когда я просыпаюсь на следующее утро, в квартире стоит тишина, а когда я выхожу, чтобы узнать, где все, то обнаруживаю на кухонном столе записку.

Иви,

Я отвезла Зея к Джошу по пути на работу. Я заберу его позже.

Хорошего дня.

Позвони мне, если я тебе понадоблюсь!

Би.

Вздохнув, я направляюсь к кофеварке, чтобы сделать себе кофе.

Пока она работает, я смотрю в окно, любуясь темным и мрачным видом, открывающимся передо мной, несмотря на летнее солнце. Казалось бы, от этого место должно выглядеть лучше, но, к сожалению, это мало на что влияет.

Я думаю о том, какой вид открывается из шикарной квартиры Алекса. Как будто смотришь на совершенно другой мир.

Это еще один пример огромной разницы между нами.

Я вздыхаю. Проснувшись, я не стала проверять телефон. Я не могу справиться с разочарованием.

Грохот с другой стороны квартиры заставляет меня напрячься, прежде чем папа выкатывается из своей комнаты.

— Доброе утро, — говорит он. — Есть шанс получить один? — Он кивает на мой заваривающийся кофе.

— Конечно, — бормочу я, молча представляя, как бросаю в него все это.

Каждый раз, когда я вижу его, мне становится интересно, как кто-то из нас может быть связан с таким апатичным человеком.

Я не помню его таким плохим, когда мама была жива. Он всегда был холодным и немного отстраненным, но я уверена, что раньше ему было не все равно, хотя бы чуть-чуть. А может, мое воображение придумало это, чтобы сделать мою жизнь менее унылой.

— У тебя был хороший день рождения? — спрашивает он.

— Да.

— Дальше все пойдет по наклонной, понимаешь?

— Я буду иметь это в виду.

— Знаешь, все, чего я когда-либо хотел, — это лучшей жизни для своей семьи, — признается он.

— И как тебе это удалось? — Его правый глаз подергивается, когда я отвечаю ему.

Несколько лет назад я бы не осмелилась. Но с тех пор как появился Алекс и я стала взрослой и все такое, я решила, что могу дать волю своему рту, как никогда раньше.