Грешные дела

Томас Райннон

–  Есть планы на день? – наконец-то спросила она,когдаслуги пришли за тарелками.

Он покачал головой.

–  Провести его с тобой. Познакомитьсяпоближе.

–  О…

–  Тычто-то хочешь сделать? – он посмотрел на неё, и голос наполнился надеждой. Требовалось лишь несколько словотнеё, и вновь столько оптимизма. Аврора немоглапривыкнуть кэтому.Принц казался безобидным, но тишина получаса была правдивее, чем это дружелюбие. Они чужие, и всё остальное просто смешно.

Тем не менее, было бы проще, если бы они поладили.

–

 Может быть, вы бы показали мне всё… - она посмотрела на свои руки. – Столькоизменилось,покаяспала.Ябылабырадапрогулке.

–  По городу? – встревожился он. – Неуверен…

–  Нет,-быстроотозваласьона.–Негород,-онадосихпорчувствоваласладкий привкус медовухи на губах, мурашки на кожеотпесни Крапивы, светильники, словно феи на пути, что развеивали мрак. Это были её секреты, то, что не может испортить проклятье и ожидание. Она не хотела топтаться по ним с Родриком и стражей, кричащей о её прибытии. – Просто позамку.

Родрик выдохнул.

–  Да, конечно, - сказалон.

Он вёл её по полузнакомым коридорам, указывая на палаты и подарки от иностранных гостей, представляя стражу ислуг,которые кланялись,когдаони проходили мимо. Каждое слово он попугаем повторял за родителями, так официально и с прямой спиной.ХотяАврора чувствовала проблескинового,

странную смесь посторонних привкусов и прошлого, она не ощутила замок так, как Родрик. Но замок прежде не был самым скучным местом во всей Алиссайнии.

–  А сад ещё есть? – спросила она,когдаон указал на золочённые стулья в столовой. – В центрезамка?

–  Да, -кивнулРодрик. – Хочешь увидеть? – она кивнула.
– Я должен был подуматьобэтом!–вослкикнулон.–Девушкилюбятцветы…

И парни, как и медовуху, но она проглотила слова, ведь Родрик и так покраснел.

–  Не знаю о девушках, - покачала головой она.
– Но мне хочется на свежий воздух.

Аврора помнила сады так же ясно, что могла чувствовать траву пальцами ног. Замок был пуст внури, каменные стены обернулись вокруг деревьев, словно часть внешнего мира спряталась в нём, полная сочной травы и чистого неба. Но когда она вышла из арки на солнечный свет, увидела только мощёные дорожки, которые вились вокруг клумб и нескольких деревьев.

–  Мамапривозиласюдацветысовсехконцовземли,-сказалРодрик,ведяеёпо дорожке. – И у неё есть садовники, лучшие в королевстве, которые заботятся об этом. Сейчас пока нет цветов, но онибудут.Когданаступитвесна.

Аврора кивнула. Это было прекрасно, конечно, но в сравнении с садом из её воспоминаний сейчас здесь было столь изыскано, столь сдержанно, словно даже зимой трава гнулась по воле королевы.

–  Что-нибудь ещё? – спросила она. Это сад. Она знала - природа неждёт.Но он казался таким древним и вечным, живым остатком земли со времён Алиссаи, полный духов и мечтаний, стучавшихся в бесконечность. Это единственный участок внешнего мира,гдеонамоглабывать в детстве, пока не оказалась запертой вбашне.

– Всёпоменялось?

–  Я не знаю, - сказал Родрик. – При мневсегдабыло так, - он смотрел на голые деревья.–Мывсёещеживёмвзамке,-оптимистичнопромолвилон.–Какиты!

Она отступила от него, чувствуя

покалывание на губах и в пальцах.

–  Осталось немного старых яблонь, - сказал Родрик после неловкой паузы. – Воттут.Я покажутебе.

–  Что случилось, пока меня не было? – вопрос возник изнеоткуда,всё ещё в невысказанномотчаяньинайтихотьчто-нибудь.Родрикпоражённоостановился.

–  Я не знаю… много чего случилось. Что ты хочешьзнать?

Она знала, что хотела спросить. Что заставило людей погрузиться в сказку? Что заставило поверить, что настоящая любовь принца, поцелуем разбудившего принцессу, да и сама девушка столько могут означать? Людям надо надеяться, как говорил Тристан. Но не упомянул почему.

–  Почему люди считают меня столь многим? – спросила она. – Почему так заботятся…

Он открыл рот, после закрыл и открыл вновь.

–  Не уверен, что это у меня стоит спрашивать, принцесса… - промолвил он, всё ещё неглядяна неё, его щёки вновь запылаликрасным.

–  Твоя мать говорила мне не рассказывать мне, - это было только предположением, но егоглазапотупились, словно в поиске пути отступления, и она поняла, что этоправда.

–  Она не хочет на тебя давить, - наконец-то промолвил он. – Онадумает,что слишком многое о прошлом сделает тебебольно.

–  Мне больнооттого, что я так мало знаю, - она смотрела на него,хотяон и отводилвзгляд.– Скажи, почему ты так обрадовался,когдая проснулась! – сказала она. – Позволь мне тоже бытьсчастливой.

–  Я не уверен, что прошлое счастливое, принцесса, - онсунулруки в карманы и направилсяподорожке.Онаследовалазанимнарасстояниивытянутойруки,сложив руки нагрудии так сжав плечи, что костяшки пальцев побелели. – Всё было в порядке, пока твои родители жили. Нокогдаони умерли… Что делать людям? Ты наследница, но крепко спала. Никто не знал, должен ли бытьрегент,или временный король, или новый, но все верили, что ты проснёшься в следующем месяце илигоду.Некоторые надеялись… Отецговорит,что остальные стали жадными, увидели в проклятье шанс получить всёсебе.

–  Еслибыяпроснулась,всёбысталонасвоиместа?

–  Возможно, - сказалРодрикипнулкамешек, затесавшийся в пыли. – Жадные неотступают,потому что нехотят.

–  Поэтому,- сказала она, - все рады, что япроснулась?

–  Я не знаю, - сказал Родрик. – Я не думаю, что это так. Уженет.Хорошо, что тытут.Пятнадцать королей было с тех пор, как тыуснула,не считая твоего отца. Пятнадцать за восемьдесятлет.Мой папа старается изо всех сил, нотруднодержать трон в безопасности.Такчто мы с тобой… Это многообещающе. Даже больше. Это… Не могу объяснить, - он смотрел в землю, словно ответы были в камнях. – Полагаю… Людидумают,что ты вернёшь волшебство. Оно пропало. Всё, кроме тебя, а тебя не достичь. После того, как тыуснула,всё пошло наперекосяк. Всё словно было проклято, и развалилось, как только ты уколола палец.Гдеросла еда, теперь из-за ужасной погоды ничего не росло… люди привыкли к безопасности и испугались, что кто-тобудетпретендовать на трон, что Ванхельмбудетугрожать жителям, что жители Фалрича вновь придут из-загор...