Грейте ладони звездами
Шрифт:
Ева же протягивает руку и слегка сжимает мою безвольную ладонь, чем несказанно меня удивляет, а потом произносит загадочную фразу: «Я ночью ходила в туалет...», топает в ванную и принимается чистить зубы.
Что это вообще должно значить?
Тонкий намек на то, что она видела нас спящими вместе? Одобрение? Поддержку? Я падаю на край дивана и ощущаю закипающие в глазах слезы: и когда это только моя маленькая девочка успела стать такой взрослой? Есть от чего почувствовать себя старой и дряхлой, словно старуха...
Джесс!
– зовет меня хриплый ото сна голос, и
Доброе утро, поклонникам крепких напитков!
– салютую я Доминику с улыбкой.
Тот смущенно приглаживает стоящие дыбом волосы на затылке, потом выдыхает себе в ладонь и кривится...
Я даже боюсь спрашивать, как я здесь оказался, - мямлит он безрадостно.
– Помню только, как сидел в баре и вел пространные беседы с барменом по имени Фин...
Уже неплохо для начала, - усмехаюсь в ответ, борясь с желанием коснуться его небритой щеки.
Взгляд парня падает на вторую подушку рядом с собой и откинутое одеяло в ногах - вижу, как все это складывается у него в голове в целостную картину прошедшей ночи.
Не стоит переживать, - предупреждаю его возможные слова шутливой улыбкой, - никто не покушался на твою добродетель, можешь так и передать Ванессе. А лучше вообще ничего ей не говори, - заговорнически понижаю я тон своего голоса, любуясь целой гаммой эмоций, сменяющих друг друга на любимом лице. Наконец он опасливо выдыхает:
Я, наверное, наболтал тут невесть что... Даже страшно представить.
О нет, - нагло вру я с самой обезоруживающей улыбкой, - ты был само очарование, просто ангел во плоти.
Насмешка изгинает бровь Доминика недоверчивой дугой, прямо знак вопроса в действии.
Наверное, поэтому этот «ангел» ощущает себя так чертовски паршиво?! Голова раскалывается...
А я говорила, что так и будет, - вклинивается в разговор Ева, вытирая полотенцем вымытые волосы.
– Вот, нашла в аптечке!
– и она протягивает Доминику таблетку аспирина.
– Стакан возьми сам на кухне.
Мы оба, наверное, представляем со стороны забавную пантомиму под названием «смущен, не знаю, как быть дальше», а Ева – хвала большим маленьким девочкам!
– уже продолжает:
Я, кстати, хочу на завтрак французский омлет – меня твоя мама научила!
– зыркает она в сторону парня озорным взглядом, - с салатом из помидоров, а ты что любишь есть по утрам?
Э... даже не знаю, - смущенно лепечет он, бросая на меня недоуменные взгляды.
– Но французский омлет и... салат звучат вполне себе аппетитно...
Здорово, - провозглашает моя дочь, скручивая волосы в крепкий жгут и скрепляя его на затылке, - в таком случае берусь за готовку, а вы можете... ну, например, прибрать постель...
Упоминание постели заставляет Доминика вскочить на ноги и пробормотать:
Прости, думаю, мне не стоит оставаться на завтрак... Неловко садиться за стол в таком
Ник!
– его слова прерывает восторженный вскрик Элиаса, котрый как был в пижаме выскакивает из комнаты сестры и повисает у парня на шее.
Привет, парень!
– Ник удобнее подхватывает мальчика за ноги.
Мы сегодня опять будем есть мороженое?
– c надеждой в голосе осведомляется тот, заглядывая собеседнику в глаза.
Нет, мой милый, - решаю я спасти Доминика от допроса, - сегодня вы будете есть французский омлет с салатом,- хмыкаю я неловко, - а пока дяде Нику надо привезти себя в порядок и принять душ...
Да, ты сегодня воняешь!
– честно выдает ребенок, морща нос.
Извини, парень, такого больше не повторится!
– говорит ему Доминик, спуская мальчика на пол.
– Джесс, я лучше пойду, - теперь он обращается ко мне, - правда, как-то неловко вышло...
Куда ты пойдешь?
– поспешно интересуюсь я.
– Вчера ты сказал, что со всеми и всюду перессорился, - я многозначительно улыбаюсь.
– Не глупи, мы будем рады твоей компании. Хотя бы во время завтрака...
Отпускать его не хочется абсолютно, надеюсь, что и ему не хочется уходить...
Можешь воспользоваться голубым халатом, - инструктирую я парня, отправляя его в ванную, - он мой... и чистый, - решаю присовокупить я.
– Если хочешь, могу дать чистую футболку и джинсы...
Ник окидывает себя оценивающим взглядом и утвердительно кивает. Ни один из нас ничего не говорит о том, чьи это могут быть вещи, но по лицу Доминика я понимаю, что эта мысль проносится и в его голове... Я отправляюсь в дальнюю комнату, на время ремонта заменяющую нам склад, и выуживаю из-под завалов коробку с именем мужа на крышке: мне не хватило решимости избавиться от всех его вещей разом и я сохранила несколько футболок и джинс как память о нем. Казалось кощунством выбросить все его вещи в одночасье, словно такого человека, как Юрген Керрнер, и не существовало вовсе...
И вот я намерена поделиться этими вещами с мужчиной, который занял место мужа в моем сердце...
Я подношу чистые и отглаженные вещи к своему лицу, словно пытаясь вернуть память о мужчине, которого когда-то любила, но ощущаю лишь еле заметный цветочный аромат ополаскивателя и... ничего более. Эти вещи обезличились, стали просто грудой одежды, за которой уже никто не стоял.
Я уже и забыла, когда за завтраком в нашем доме бывало так весело: Ева приготовила отличный омлет, который все мы наперебой расхваливаем, Элиас же продолжает вспоминать «мороженный турнир», и Ник обещает ему повторить нечто подобное, только теперь еще и в компании Томми. Все почти как прежде, когда еще не было той злополучной аварии и сиротливого стула слева от меня, который никогда не давал нам забыть о том, что мы с детьми потеряли. Но теперь на этом стуле сидит Доминик в слегка нескладно сидящей на нем одежде Юргена, и мы ощущаем странное воодушевление - я замечаю его в каждом из нас. Одним словом, это завтрак счастливых людей, не больше не меньше!