Грёзы и предостережения
Шрифт:
— Да, его. Если верить тому, что я сегодня узнала уже несколько Согдов людей от преобразившихся отделяет стена. Рейттары дежурят возле нее, наверняка летают в рейды, а количество рупантари меньше не становится, раз они продолжают нападать. Конечно, можно предположить, что их там осталось несколько сотен, и они постоянно регенерируют, но ты же сам сказал, что они меняются, а мутация возможна только, если признаки передаются по наследству и эволюционируют под влиянием различных факторов.
— Вам пора, — резко прервал мои рассуждения Айвир, снимая со стола: — Вечером обязательно это все обсудим, — коснулся моих губ своими в быстром поцелуе и втолкнул растерянную таким обращением меня
— Портной, цветы, дерево желаний, — озвучил старший программу экскурсии скривившемуся Нарсару: — это точно Рине интереснее, чем рупантари.
— Ну, что ты. Это тоже было интересно. Должна же я знать врага в лицо, — сочла нужным защитить младшего я.
Айвир покачал головой, загадочно улыбнулся и закрыл дверь за нашей спиной.
— Что тут произошло? — строго и властно спросил кто-то Айвира, но ответа я уже не расслышала.
Глава 10
Дни потекли за днями. Тихие, рутинные, напоминающие затишье перед бурей. Казалось, все затаилось в ожидании часа Икс, когда драконицы принесут яйца и произойдет возможная смена власти. Почему возможная? Да, просто мне не верилось, что Некодос пробывший Предводителем уже без малого 40 лет, спокойно передаст бразды правления рейттару более плодовитого дракона. Явно готовит какую-то каверзу.
Тем не менее, в ожидании этого звездного часа моя жизнь вошла в какое-то странное, но по-своему приятное русло. Каждое утро, за редким исключением дежурств, меня встречал Нарсар. Словно и не было у парня более важных дел, чем учить меня читать, рассказывать об окружающем мире и проблеме с рупантари, пытаться украсть поцелуй и таскать меня в самые невозможные, но от этого еще более прекрасные места.
Часть дня я проводила на кухне, с удовольствием вникая в процесс готовки и общаясь со своими девчонками, что постепенно оттаивали и даже нашли себе парочку симпатичных парней.
Первой жертвой рейттарского обаяния стала рыжеволосая Идриль. Сражение за нее сразу четырех парней дошло чуть ли не до открытого вооруженного противостояния и только Оретт смог утихомирить разбушевавшихся парней, отправив их в совместное внеочередное дежурство. Ситуацию усугубляло то, что все они были из разных шестерок и свойственное им братское отношение, заменило чистое соперничество. Как бы то ни было, но пока Идриль терзалась выбором, парни устроили соревнование за ее благосклонность, пообещав ее осчастливить сердцем рупантари.
— Зачем оно тебе? — шокированная таким даром поинтересовалась я у Идриль.
— Чтобы получить здоровье и плодовитость, — пожала плечами рыжая.
Так я узнала о еще одной причине не затихающего конфликта. Съевшему сердце преобразившегося по преданию даровалось бессмертие. Вот только их, как и знаменитую рыбу фугу, нужно было не только добыть, но еще и приготовить особым способом, чтобы не заразиться при поглощении. И только мне одной веяло от этого предания каннибализмом.
А еще чем больше я узнавала о рупантари, тем больше понимала, что, если бы напавший преобразившийся хотел меня укусить или убить, я уже давно была бы мертва или заразна. Чего он хотел добиться? Не знаю. Уж точно не гложущего меня чувства вины и желания поговорить с этим бесталанным, чтобы извиниться.
Джури разленилась. С радостью принимая внимание трех самцов, она немного подросла и поправилась и уже грузно переваливалась при ходьбе, что говорила о скорых родах, если это так можно назвать.
Драконы же вовсю готовили новую пещеру рождений, так как моя капризуля, рожать там, где рожали другие отказывалась и хотела свое безопасное и скрытое от
Я смеялась, лежа возле ее живота на песке, когда два громоздких дракона носились без устали, выполняя отданные королевским тоном приказы. Сначала вырывая неглубокое озеро — малышам нужно купаться, потом таская в загоны всякую живность. И ведь же не объяснишь этой зазнайке, что еда ближайшие тринадцать лет не пригодится. Рождаясь на свет с тонкой пленочкой без какого-либо покрова, первые пару лет яйца будут увеличиваться в размерах, а внутри их будет активно развиваться жизнь. За это время пленка окрепнет, затвердеет и постепенно превратится в каменную скорлупу, закаленную в горящем песке, которую уже никто не сможет разбить.
Эта уязвимость будущих детенышей больше всего пугала мою Джури, а ее волнение передавалось мне, нервируя и насылая тревожные видения. В них нам с Джури не следовало оставаться тут, а прибежище мы как ни странно всегда находили в заброшенном городе, окруженном рупантари.
Пугать сильнее будущую мать не хотелось, поэтому все свои устремления я сосредоточила на Айвире, что заменял Нарсара в дни его дежурства.
В первую такую замену, я немного сторонилась рейттара. Ну, никак не укладывалась в моей голове его нежность и предупредительность по отношению ко мне с тем знанием, что он, возможно, пытает врага, отыскивая способы его истребления. Коварное сознание тут же подкинуло Теда Банди, Чикатило, а также пару добрых дяденек-маньяков из фильмов очень мягких и ласковых с семьей, и садистски мучающих чужих беззащитных детишек.
Вывести на разговор о специфике его работы в лаборатории никак не получалось и постепенно придуманные страхи стали расти. Теперь я видела виноватые глаза, каждый раз, когда разговор заходил о рупантари, приписывала Айвиру в каждом поступке несвойственную ему жестокость, отстраняясь все больше и возводя между нами каменную стену отчужденности.
С Ореттом тоже все было странно и непонятно — он приходил, когда я уже спала, а уходил, когда я еще спала. За целую декаду мы даже ни разу не поговорили, не встретились на обеде или ужине.
Неопределённость давила, гнела, вызывая желание совершить что-то опрометчивое, только бы разрубить этот гордиев узел тайн и незнания. Еще больше пугали сны — предупреждающие, кошмарные.
А между тем до родов Джури оставалось всего три дня.
В это утро я проснулась в холодном поту. Уже привычно коснулась спящего сознания своей драконицы, что расслабленно парила во сне, сливаясь в полете с одним из драконов. Это подсматривание за ней немного напрягало, вызывая смущение, будто я невольно заглянула в супружескую спальню. Но в тоже время, наблюдая за драконами, я начинала вспоминать свои старые мечты и желания. Как безумно хотела обрести семью, найти в муже поддержку и защиту, как сильно жаждала родить ребенка, а еще лучше сразу несколько. Я бы отдала им всю свою нерастраченную любовь и нежность, и уж точно никогда бы не оставила. Сейчас все те мечты были похоронены под тяжелой могильной плитой пережитого.
Покачала головой, отгоняя мрачные мысли. С грустной улыбкой коснулась пустого, но еще хранящего тепло рейттара, места на кровати. После того случая Оретт меня избегал, Нарсар решил покорить, а Айвир окружил заботой, но каких-либо намерений сделать меня своей не выказывал. Неужели, их желание, как и мое, было лишь отголоском испытываемой драконами страсти?
Не сразу я поняла, что разбудило меня какое тревожное предупреждение. Муторное неясное предчувствие тягостно сжало сердце, и я подскочила с кровати, понимая, что нужно спешить. Куда я и сама не знала, но ощущение неминуемого зла заставило торопиться.