Грибная красавица
Шрифт:
– Я думаю, можно закончить с опросом обвиняемой, господин Тиффано. У вас есть еще доказательства или свидетельства?
Отступать больше некуда. У меня ничего не оставалось.
– Да, ваша честь, я хочу вызвать свидетеля обвинения, госпожу Хризштайн.
Защитник тут выступил с протестом:
– Ваша честь, протестую. Свидетельства этой девицы вряд ли можно назвать надежными!
Судья внимательно посмотрел на рыжего здоровяка и сказал:
– Позвольте мне, отец Бульвайс, самому решать, чьи свидетельства считать надежными.
Лидия спокойно прошла за стойку и назвала свой титул и имя. Она вела себя скромно и тихо, и я молился, чтобы так оно и продолжалось.
– Расскажите, при каких обстоятельствах вы познакомились с помчицей Малко.
Лидия задумалась.
– Ко мне обратился помчица Картуа с просьбой найти ее пропавшую дочь. Видите ли, я недавно в городе, открыла с братом свой частный сыск, - она скромно потупилась, ухитрившись стрельнуть глазками в судью. Этого еще не хватало! Я встал между ней и судьей и поторопил ее:
– Что дальше?
В зале вдруг сделалось шумно. В двери показался знатный вельможа, что без всякого стеснения за свое опоздание прошествовал на свое место, которое за него держали слуги. По лицу судьи пробежала легкая тень неприязни, но он промолчал и не сделал хаму замечание.
Лидия продолжила, не обращая на происходящее ни малейшего внимания:
– Я нашла ту жуткую куклу, на которой оказалась колдовская слизь. У меня от нее старый шрам на руке пропал, виданное ли дело! Поэтому я сразу заподозрила, что дело нечисто, и помчалась к господину инквизитору. Мне было очень страшно, ваша честь!
– она ухитрилась поймать взгляд судьи, тот ободряющее ей кивнул и улыбнулся.
– Продолжайте, - процедил я.
– А потом мы столкнулись с помчицей Малко на приеме у бургомистра. Я сразу поняла, что она колдунья! Мой покойный батюшка всегда говорил, что у меня потрясающее чутье на людей!
Я оборвал ее излияния:
– Перейдите, пожалуйста, сразу к тому, как вы оказались в поместье обвиняемой.
– Да, конечно. Дело в том, что госпожа Малко сама меня туда позвала. Вот, сейчас, - Лидия принялась рыться у себя в сумочке. Она вывалила на стойку все ее содержимое и стала его разгребать. Мне стоило больших трудов не накричать на нее. Наконец она вытащила смятую записку и с торжествующим возгласом протянула ее мне:
– Вот ее записка.
– Я протестую, ваша честь!
– взвился отец Бульвайс.
– Эта улика в деле не заявлена! Почему госпожа Хризштайн ее сразу не передала?
– Так меня никто не спрашивал, - недоуменно пожала плечами Лидия, кидая беспомощный взгляд на судью. Она что, в самом деле думает, что ей удастся очаровать одного из Пяти? Самоуверенная дура!
Судья одел очки и прочел вслух переданную ему записку:
– "Приходи одна, иначе девчонка может пострадать". Это ваш почерк, госпожа Малко?
– Конечно же нет, - помчица Малко презрительно скривилась.
– Ну как
– Лидия усиленно продолжала изображать дурочку. Она опять разгребла содержимое сумки и вытащила еще одну записку.
– Это вексель, выписанный мастеру Норберту, когда вы оплачивали изготовление куклы для дочери помчика Картуа. Я думаю, он сможет подтвердить его подлинность.
Оказалось, что почтенный мастер присутствует в зале. Он взглянул на вексель и подтвердил его подлинность. Впрочем, колдунья не казалась смущенной. Ее защитник заявил:
– Я вижу, ваша честь, что почерк на записке очень похож на почерк моей подзащитной, но и только. Госпожа Малко не писала этой записки. Это фальшивка!
– и он театрально швырнул записку на стол.
– Но позвольте!
– Лидия растерянно смотрела на него.
– А почему тогда в поместье оказалась моя воспитанница Верочка? Когда я примчалась туда, меня схватил охранник и стукнул по голове чем-то тяжелым. А когда я пришла в себя, - Лидия сделала драматическую паузу.
– То оказалась связанной в подвале вместе с Верочкой, а колдунья...
– Протестую, ваша честь! Свидетельница нагло лжет! Она сама ворвалась в поместье и угрожала жизни госпожи Малко!
– Неправда, - Лидия с досады топнула ногой и повернулась к судье, умоляюще глядя на него.
– Не верьте, ваша честь! Я думала, что умру от ужаса. Помчица вдруг превратилась в страшную грязную старуху, хотела изуродовать меня, но в самую последнюю минуту ворвался господин инквизитор. Он спас меня от неминуемой смерти!
Отец Бульвайс тут же вмешался:
– Многочисленные свидетели утверждают как раз обратное. Это вы приказали охраннику помчицы Малко убить свою госпожу.
Лидия казалась еще более растерянной. Я чувствовал себя, словно зритель на дешевом бездарном спектакле.
– Но, ваша честь, я совсем запуталась! Как я могла отдать приказ чужому охраннику? С чего бы ему меня слушать?
Судья строго взглянул на защитника поверх очков:
– Действительно, странно получается. Что скажете, отец Бульвайс?
Здоровяк нисколько не смутился:
– Госпожа Хризштайн обладает странными способностями, она зачаровала охранника, теперь бедняга едва ли может вспомнить, как ударил клинком свою хозяйку...
– Ударил клинком?
– вскричала Лидия.
– Ложь! Наглая и глупая! После удара клинком человек едва ли будет выглядеть столько цветущим, как ваша подзащитная, не находите?
Отец Бульвайс на мгновенье смешался, потом заявил:
– Помчица Малко действительно получила страшное ранение, но вы, именно вы, применили к ней колдовское зелье! Тому есть свидетельства братьев-послушников!
– Колдовское зелье?
– Лидия беспомощно взглянула на судью, в ее глазах стояли слезы.
– Ваша честь, скажите, чтоб он перестал! Какое к демону колдовское зелье, ведь в поместье ничего не нашли! Защитник сам сказал, что ничего не было, а теперь что получается?...