Гриф и Гильдия
Шрифт:
Хрофт задумчиво кивнул: похоже, у Фенолампа действительно была очень важная новость.
– Десять минут назад я купался в реке Забвенья…
– Опять ноги свои грязные мыл?!
– В следующий раз сами лазайте по лесам и деритесь с адскими ловчими!
– Ладно, ладно, продолжай…
– Так вот… И тут вижу – мимо плывет душа тролля.
– И что здесь такого? – презрительно фыркнул Один.
– Да то, что тролль этот – Ламер!
– Гронкяйр, что ли? – не понял бог.
– Он самый. А ведь в книге Судеб ясно написано, что он должен умереть
– Точно, помню… – Хрофт закусил губу.– Но как же так?
– Убийцу я, конечно, в глазах души не прочел… Но, думаю, это кто-то из наших.
– Из наших?
– Да. Больше некому.
– Ну, почему? – хмыкнул Один. – Ловчих, например, вроде не они насылали.
– Но их, как и лысого маньяка, посылали только за тем, молодым. А тролль знал его всего несколько дней! Что-то с этим парнем не то, мастер Один, как есть, не то…
– Этот случай, кстати, странен еще вот чем, Феноламп… Ловчих мы успели разглядеть и отправили тебя предотвратить то, чему не суждено Произойти! А здесь… здесь даже я ничего не почувствовал…
– Вот видите, мастер Один!,Случай требует срочнейшего разбирательства и…
– Хватит, Феноламп! – Один вскинул руку в прощальном жесте. – Иди, отдохни. Через несколько дней ты мне понадобишься. С троллем я сам все решу.
Гном, скорчив недоверчивую физиономию, вздохнул – приказы начальства не обсуждаются и пошел обратно, к реке: тепло ее вод прибавляло сил и успокаивало нервы.
Хрофт задумчиво почесал подбородок. Потом щелкнул пальцами.
Перед богом, словно из воздуха, выросло средних размеров окно. Секунда – и в нем появилась картинка – чье-то лицо, с бородкой и усами, красивое, рыцарское.
– Ты? – Один был немногословен.
– Нет, Хрофт, – усмехнулся рыцарь. – Я не падок до такой мелочи. К тому же ты все равно знаешь исход!
– Что ж… Если нельзя изменить исход, пусть хотя бы меняются исходящие!
Человек изменился в лице.
– Ты… ты подлый обманщик, Один. Ты сказал, что не будешь вмешиваться!
– Послушай, Паладин, – бог устало прикрыл глаза. – Давай не будем о высоком! Я сам прекрасно знаю, что ловчие – твои. Насчет убийцы тролля я сейчас вряд ли что-то смогу сказать определенно, однако, может, позже…
– Один, ты не прав! – Паладин покачал головой. – Убивать его мне незачем…
– …а вот сыграть на моих нервах можно, да? с обидой сказал Один.
– Ладно, ладно, ты прав. Только не говори теперь, что лысого тоже я посылал!
– Может, и ты. Учти только: оба мы не имеем права вмешиваться в происходящее.
– А я и не хочу. Я буду ждать. – Паладин хищно ощерился.
– Ну и жди, – сказал Один и щелкнул пальцами.
Окно с кричащим что-то Паладином мигом исчезло.
– Добро пожаловать в мое скромное обиталище, мастер Гриф! – Орк повел рукою влево: – Красиво, не правда ли?
– Согласен, – больше для порядка подтвердил я, хотя особых красивостей в шатре не увидел. Разве что устилающий землю узорчатый ковер, а кроме ничего интересного
– Присаживайся. – Зорок указал на пару стульев у письменного стола. Я молча последовал его совету, стараясь не выказывать удивления от подобной обстановки «а-ля военный штаб». – Итак, что ты хотел мне сказать наедине?
– Ну… – А действительно – что? Что я вор, мошенник, грабитель и еще не пойми кто? Что приехал разорять святилища огров? Что уговорил кобольда, примерного сына Степи, помогать мне в моей гнусной миссии?
Зорок выжидающе смотрел на меня, и я, все еще колеблясь, сказал:
– Я Ловкач, вор и мошенник из Тчара. – Я, конечно, не ожидал, что закаленный в боях вождь после этих слов бросится на меня и будет гоняться по всей округе, размахивая секирой над головой с криком «Убью висельника!», но орк на мою речь не отреагировал вовсе. – Работаю в Гильдии, она там же. Задание мое состоит в том, чтобы привезти одному человеку спрятанную в горах статуэтку Локи. Это все.
– Я так и думал, – спокойно сказал Зорок. Он поднялся во весь свои могучий рост и, расстегнув висящую на шее цепочку (нет, бить он меня не стал!), протянул ее мне:
– Держи, Гриф. Это – мой дар тебе.
Я осторожно взял подарок из рук орка. Это оказалась не совсем обычная цепочка: на самом большом ее звене висел небольшой кулон в форме орка.
– Это что, защитный амулет?
– Нет, скорее пропуск. Хотя и от магии огров, простой и слабенькой, спасти может при случае. А вообще его надо показать двум голиафам, охраняющим переход в горы, тогда они тебя пропустят.
– Понятно. Спасибо, Зорок!
– Не стоит, Гриф, – покачал головой орк. – Скажу честно: мне наплевать, останешься ли ты жив в пещерах или подохнешь под первым же камнем. Я просто хочу, чтобы статуэтка наконец покинула пещеры!
– Но… почему? – удивился я, пропустив мимо ушей откровения Зорока. – Это ведь великий артефакт, приносящий удачу, разве нет?
– Удачу – не значит счастье. Ты не знаешь, в чем ее главный и решающий недостаток. Статуэтка – проклятье гор. Огры хранят ее только по недалекости… Впрочем, если ты собираешься отдать эту статуэтку кому-то другому, с тобой ничего не успеет случиться. Ты даже не успеешь заметить, в чем дело, в чем коварство ее создателя! Впрочем, хватит болтовни на ночь… Иди-ка лучше к Свэну в шатер да как следует выспись: завтра выступать.
Я без вопросов встал и покинул обиталище Зорока. Он же больше ничем не интересовался, не просил остаться. За эти две недели я стал, пожалуй, умнее: по крайней мере, знаю, что вождям Орд лучше не перечить – скажи я ему сейчас «Сам со своим проклятьем разбирайся», и за ночь одним Ловкачом в Орагаре стало бы меньше.
В большом шатре Свэна я, к удивлению, обнаружил, кроме моего компаньона, еще двоих нелюдей – высокого большеносого сухожила (в том, что это тролль-полукровка, я не сомневался) и маленького гоблина. Три пары глаз разом уставились на меня, стоило только откинуть полог и сделать шаг внутрь.