Грим

Рerson

Гермиона приняла стакан, но не притронулась к нему.

– Нет.

– Я доктор Матиас, ваш лечащий врач. А находитесь вы в больнице Святой Анны.

– Что со мной случилось?

– Вы изрезали свои руки осколком зеркала, пытаясь вытравить из себя магию. К счастью, санитар подоспел вовремя. Вы расскажете, откуда взяли осколок?

– Что за бред? Вы в своем уме? Вытравить магию?

– Хорошо, что вы считаете это бредом, – с улыбкой произнес доктор.

– Магию нельзя вытравить через кровь!

Улыбка на лице врача не дрогнула, но взгляд

принял особое выражение.

– Мне жаль вас разочаровывать в очередной раз, но магический мир существует лишь внутри вашей головы.

«Я что, попала к маглам?» – Гермиона тщательно рассмотрела врача, отметив деталь, ускользнувшую от ее внимания прежде: вместо лимонной мантии целителей на докторе был слегка помятый белый халат.

– Тогда верните мне мою волшебную палочку, и я вам докажу, что магия существует.

– Памятуя о прошлых случаях, я прихватил вашу палочку.

Гермиона с затаенной улыбкой следила за тем, как доктор выудил из кармана своего белого халата волшебную палочку, некогда принадлежавшую Нарциссе Малфой, и вложил ее в раскрытую ладонь. Почувствовав знакомое прикосновение теплого шершавого дерева, Гермиона позволила себе облегченно вздохнуть и произнесла заклинание.

Никакого эффекта. По телу прокатилась неприятная дрожь.

Нервно сглотнув, Гермиона попыталась снова. И снова.

С каждой новой попыткой паника нарастала. Гермиона начала задыхаться, из горла вырвались какие-то влажные хриплые звуки.

Что они с ней сделали? Как отняли то, что было частью ее? Частью ее сущности?

Окружающий мир, словно экран телевизора, завибрировал помехами, изредка выхватывая отдельные картинки: обеспокоенное лицо доктора, полет стакана в дюйме от его головы, грузные санитары с равнодушными лицами.

Она отчаянно вырывалась, но ее держали, пока доктор Матиас колол ей некое лекарство.

– В прошлые разы не было такой реакции, – сетовал психиатр.

– Что вы сделали со мной? С моей магией? – в отчаянии закричала Гермиона.

– Магии не существует, Гермиона. Но вы, к сожалению, не верите мне. Сейчас я увеличу дозу седативного, вы поспите и восстановитесь.

– Вы создали какую-то иллюзию, поэтому я не могу колдовать!

Ее лицо обжигали злые слезы. Но лекарство постепенно начинало действовать: каждая клеточка наполнялась тяжестью, а сознание заволакивал обманчиво-мягкий туман.

При следующем пробуждении Гермиона обнаружила себя в смирительной рубашке и прикованной к кровати. При попытке пошевелиться послышался голос доктора Матиаса:

– Мне жаль, но это вынужденная мера, пока я не буду убежден, что вы снова не причините себе вред.

Гермиона закрыла глаза, пытаясь отгородиться от назойливого голоса психиатра и придумать дальнейшие действия. Она не знала, как оказалась здесь и когда. И самое страшное – она не могла колдовать. Значит, либо ее враги нашли способ лишить ее способности к магии, либо…

– Гермиона, ответьте мне, – в ее голову вторгся настойчивый голос врача.

– Вы говорите мне, что волшебный мир

существует исключительно в моей голове. Представьте мне доказательства моей неправоты. Документы, а лучше свидетелей. Кто я в этом мире? Как жила последние годы? Что вызвало мое психическое расстройство?

– Мне импонирует ваша любознательность и ум. Ваш логический ум – единственная надежда, что когда-нибудь вы сможете жить за пределами нашего заведения. Естественно, с обязательной медикаментозной терапией. Изначально ваши родители привели вас ко мне на прием два года назад. Вы пережили ужасную трагедию: погиб молодой человек, которого вы очень любили.

– Как он погиб?

– Стычка в темном переулке с бандитами. Трое на одного. От полученных ран он скончался в машине скорой помощи. Его смерть настолько потрясла вас, что вы выдумали себе магический мир, где возможно альтернативное развитие событий. Ваш любимый воскресает в образе «чистильщика» – убийцы убийц. Грима.

– Грима, – внезапно осипшим голосом произнесла Гермиона. – Вы залезли в мою голову? Применили легилименцию или сыворотку правды? Отвечайте!

Забыв о ремнях, Гермиона попыталась вырваться. Доктор Матиас отшатнулся от нее и, нажав кнопку, вызвал медбрата. Прибежавший мужчина в белом халате удерживал вырывающуюся Гермиону за плечи, пока доктор Матиас делал ей укол. Реальность растворялась в туманной дымке, Гермиона отчаянно пыталась остаться на поверхности, она кричала и рвалась, но не слышала своего голоса, не чувствовала своего тела. Они забрали у нее все.

– Просыпайтесь, – из тумана показалось безмятежное лицо доктора Матиаса.

Гермиона закрыла глаза, мысленно уверяя себя, что продолжает спать. И психиатр – часть ее повторяющегося кошмара. Это просто сон про «день сурка».

– Освободите меня, – попросила Гермиона чужим сиплым голосом. – Мои руки болят.

– Вчера вы очень сильно кричали и пытались укусить санитара. Вы не контролируете свои реакции.

– Вы так накачали меня лекарствами, что мне больших усилий стоит приподнять голову.

– Это была вынужденная мера, – с прилипшей к губам улыбкой объяснил доктор. – А сейчас вы должны поесть. После этого мы продолжим наш разговор.

– Я не буду есть, пока вы не расскажите мне, откуда узнали про Грима.

Доктор Матиас вздохнул.

– Вы сами рассказали мне на наших индивидуальных сеансах. Удивительно продуманный мир. Статут о секретности, запрещающий намеренное открытие магических способностей. Маглы – признаться, мне не нравится это название. Министерство Магии, Хогвартс, Азкабан. – Доктор заглянул в папку и прочитал: – Вторая магическая война с Волдемортом. Хотя в нашем мире вряд ли бы доверили такое опасное задание, как уничтожение крестражей, трем подросткам. Ваше увлечение историей, особенно военной тематикой, имело значительное влияние на характер ваших фантазий. Но после рецидива, случившегося на Новый год, ваши фантазии приобрели ярко выраженную демонологичность. Ад, демоны, ритуалы с вырезанием сердец.