Грим
Шрифт:
«Я Ключ».
— Вы живой?
«Нет. Зачем ты пришел? Поживиться? Что тебе надо — власти, богатства?»
«Спасти отца», — подумал Драко, не успев произнести ответ.
«Ты иной. Мои догадки оказались верны. Ведь ты похож на меня. В тебе также существуют сила семи разных магических существ, — в бесплотном голосе мелькнули оттенки эмоций. — Сила великана, трансгрессия эльфа, магия без носителя гоблина, анимагия оборотня, левитация вампира, эмпатия вейлы и способность входить в потусторонний мир от человеческого мага. Источник твоих сил внутри, не заемный, как у меня. Я помогу тебе».
«Подожди, со мной девушка. Не дай ей умереть».
«Кто она?»
«Я
Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем голос появился вновь.
«Только на этот раз. Ее сердце отравлено. Она плохой человек.
А теперь внимай».
*
Я давно не созывал общего собрания Ордена. Без малого восемь лет прошло с нашей последней встречи на юге Франции, где была устроена настоящая резня. Обезумевшая магическая ячейка «выкашивала» маглов целыми деревнями. Столько насилия, безвинно пролитой крови сделали огромную брешь в Завесе. Демоны захватили тела безумных магов, и вакханалия закружилась в новом ужасающем ритме. Потребовались все объединенные силы Ордена, чтобы предотвратить катастрофу.
Хвала Мерлину, за последние восемь лет серьезных прорывов не случалось. Обычные рядовые случаи сопровождали каждое крупное военное действие, но сферы нашего влияния в Европе были четко поделены, и инциденты довольно быстро решались. В объединении сил пока не было нужды.
Однако вчера я получил весть от старейшего члена Ордена — старика Альберта Меццоджорно. Он был не только самым старым, но и самым странным из их семерки. Возможно, дело было в его цыганском происхождении, даре прорицать будущее и общаться с потусторонним миром. Однажды он сказал, что был за Завесой. Его прорицания день от дня становились туманнее, но были по-прежнему точны. Хотя некоторые из них удавалось расшифровать уже после их осуществления в настоящем. Безумен старик или нет, было спорно. Но его ум оставался по-прежнему цепок.
Он сам ушел с поста Магистра и передал его мне со словами: «Ты много добьешься на этом поприще. То, что ни один из нас не сможет сделать. А моему сынку нельзя доверять перстень Магистра. Он тщеславен и глуп, и род наш исчезнет. Перейдет в ветвь его безголовой женушки. Среди моих потомков будет мало достойных, но они будут в Ордене».
Во вчерашнем послании был завуалированный намек о надвигающейся катастрофе. Альберто просил созвать Совет, но прежде переговорить со мной наедине.
Я размышлял об этом, путешествуя верхом с моим слугой Хонасом, на пути в Аямонте — крепости, где последний месяц жил старик Меццоджорно. Я мог бы воспользоваться трансгрессией, но не был ни разу в его новом обиталище. Использование портала было еще более опасным. В стране свирепствовала Святая Инквизиция.
Магическое правительство европейских стран бездействовало. Пока некоторые маги наслаждались сгоранием на костре, государственные власти смотрели сквозь пальцы, потешаясь вместе с остальными магами невежеству маглов. Но кроме сжигания маглы стали пытать, казнить, используя повешение, четвертование. Среди пойманных еретиков и колдунов не столько даже инквизиторами, а теми самыми невежественными обывателями глухих деревень, стали появляться грязнокровки или полукровки с проснувшимся даром. И Правительство решило вмешаться. Но теперь они спорили о степени воздействия на маглов, согласовывали расходование средств из казны. А волшебники гибли.
Размышляя о бездействии властей, я незаметно для себя оказался в убогой деревеньке возле местного трактира. Возле него стояла омерзительная грязная клетка. В ней, скрючившись
Мы со слугой спешились, но нас мало кто заметил. Внимание жителей деревни было полностью отдано женщине лет пятидесяти, кричавшей о мракобесии, ведьмах, подмененных демонами детях. Она вопила мерзким голосом, указывая длинным пальцем с грязным ободранным ногтем на пленника в клетке.
— Позвала ее помочь невестке родить! А она “Выйти всем, Рита, — говорит, — повитуха не то делала. Почему раньше не позвали?” видишь ли! Но я подсмотрела в щель. Сияние из рук ее шло, и это мерзкое дитя появилось на свет. Не иначе как демону нерожденную душу она отдала и в богомерзкое тело дитя вложила. А невестку мою осквернила, как она теперь, горемычная, жить должна с таким-то позором? Ведьма!
— ВЕДЬМА! — согласно заревела толпа, и град камней ударил по клетке.
Мне удалось подобрать ближе и разглядеть в пленнике молодую окровавленную девушку. Ей удалось открыть один заплывший глаз. Я поразился необыкновенной зелени глаз, как ее зрачок захватил меня. Я окунулся в ее воспоминания. Увидел умирающую роженицу, то, как пленница с помощью целебной магии вдохнула жизнь в синенькое тельце умиравшего младенца. А потом похищение, череда избиений, клетка…
Мое сердце, повидавшее много жестокости, все равно сжалось от несправедливости и жалости к молодой целительнице.
— Они собираются топить младенца. Изверги, — произнес ему слуга на ухо.
— Их надо спасти. Младенца возьмешь ты, а я — целительницу. До крепости двое суток пути, но я могу задержаться с таким немощным балластом. Встречаемся уже в Аямонте, адрес старика ты знаешь.
— Да, хозяин.
Слуга растворился в толпе. А я порылся в карманах своей седельной сумки и нашел сверток с порошком мгновенной тьмы. Ужасно дорогая вещь, поставляемая с обратной стороны Океана. Тамошние волшебные общины не стремятся к общению и раскрытию своих тайн. По словам немногочисленных очевидцев, тех, кто не исчез бесследно в джунглях, а даже смог наладить с аборигенами торговлю, маги там не используют палочки, вместо волшебных проводников используют собственные тела, а в особо сложных заклинаниях не чураются принести кровавые жертвы. И не только животных.
Несмотря на дороговизну, я использовал порошок. Площадь перед трактиром заполнила тьма, и я чуть было не оглох от криков и проклятий. Благодаря зрению оборотня я ориентировался как в ночное время, позволив себе выпустить на волю звериные силы, легко перепрыгнул головы скулящих от ужаса людей и приземлился перед клеткой. Отворив замок, я взял пленницу на руки и трансгрессировал в ближайший лес, где этой ночью мы со слугой ночевали, милях в трех от злополучной деревни. За свою лошадь я не боялся. Звери, с рождения прирученные к одному магу, всегда к нему и возвращались. За это время я должен был помочь пленнице с исцелением.
Признаться, я спас ее не только от жалости. Я сильно рисковал. Мне повезло, что никто в толпе не зацепил меня во время прыжка, что у них не было оружия и еще много «что». Опять же, если дойдет до магических патрулей, меня могут ждать большие неприятности.
Но судя по увиденным воспоминаниям — девушка не обучена классической волшбе, что преподают в школах магии, но осознанно использует магию для врачевания. Истинный целительский дар. Как у меня самого и членов моей многочисленной семьи.