Гробница судьбы
Шрифт:
Сказав это, Дуг отправился к лестнице.
Глава 34
Откуда ему известно мое имя?
Это не самый важный из стоящих передо мной вопросов, но я не могу от него отделаться. Мое сознание совершенно спокойно, оно существует как будто отдельно от тела, отчаянно противостоящего судьбе. Я – Иона, борющийся с водой, с морем. Я знаю, что не могу победить, но не в моих силах прекратить эти попытки. Если Бог хочет одержать победу, Он должен добиться
Откуда ему известно мое имя?
Из лодки море казалось таким спокойным. Теперь даже самая легкая волна оказывается выше моей головы. Поднимаясь вверх, я не вижу ничего, кроме тумана, опускаясь вниз, я не вижу ничего, кроме воды. Я избавился от всех своих доспехов, но у меня едва хватает сил, чтобы держаться на поверхности. Вода чрезвычайно холодна. Скоро я утону.
Что-то более твердое, чем волна, ударяет мне сзади в плечо. Тело мое настолько оцепенело, что я почти не чувствую этого удара, но он все же приводит меня в ярость. Я не хочу, чтобы меня торопили, и поворачиваю голову. Мимо меня проплывает темная масса, похожая на рыбу, рассекающую воду. Если не принимать во внимание то, что на боках у нее вместо чешуи деревянные доски, промазанные дегтем.
Это лодка.
Я протягиваю руку и хватаюсь за нее. Пассажиры, по всей вероятности, сильно напуганы, но тем не менее втягивают меня на борт. Их трое. Судя по их возрасту, это отец и двое сыновей. Они настороженно изучают меня и не находят во мне ничего, что может внушить доверие. Я лежу на дне лодки и вдыхаю запах соли, крови и мертвой рыбы. Они не разговаривают со мной.
Мы вплываем в бухту, зажатую между скал, среди черных камней, поросших зелеными водорослями. Сыновья высаживаются на берег, чтобы проверить сети. Отец не спускает с меня недобрых настороженных глаз. Он явно не хочет, чтобы я оставался в его лодке. Обессиленный и почти голый, я, по его мнению, все же представляю опасность. Он трет приколоченный к транцу амулет, чтобы отогнать зло. Думаю, он может попытаться убить меня. Я перепрыгиваю через борт и, шлепая по воде, направляюсь к берегу. Острые раковины моллюсков впиваются в мои босые ступни. Сыновья, выбирающие рыбу из сетей, наблюдают за мной. Но ни один из моих невольных спасителей не пытается остановить меня.
Опускается ночь. В середине дня туман рассеялся, но теперь он вновь заволакивает все вокруг. Спотыкаясь, я бреду в темноте, боясь остановиться. Мне холодно – мокрая рубашка плотно облегает тело. Если я лягу спать, то, скорее всего, больше никогда не проснусь.
Глухой удар. Передо мной камень. Схватившись за ушибленное колено, я пытаюсь обойти его и ударяюсь локтем о соседний. Я отступаю назад и едва не переваливаюсь через третий камень.
Из-за облака выходит луна. Я стою на поле, усеянном прямоугольными плитами, обращенными в одну сторону. Это похоже на церковный двор, хотя на плитах нет никаких надписей. Они расположены близко друг к другу, и их плотные ряды уходят глубоко в пелену тумана.
Мне становится понятно, где я нахожусь. Я мертв. Это большое облегчение. Интересно, где я умер: в замке – и дух в виде рыбака переправил меня в потусторонний мир – или же после высадки на берег. Это не имеет значения. Теперь я призрак.
Это не похоже на преисподнюю. Неужели я на небесах?
Из тумана доносятся звуки – бренчание доспехов, стук попавшего под ноги камня, тихое ругательство.
Кто
– Питер! – вдруг слышу я. – Питер Камросский!
Я не узнаю голос. Это не Малегант.
Откуда ему известно мое имя?
Богу известно все. Я не знаю, известно ли все и ангелам, но можно предположить, что Бог сообщает им нужные сведения.
Но в этот момент хозяин голоса выругался, споткнувшись о камень, а ангелы не ругаются.
Действительно ли я мертв? У меня больше нет уверенности в этом. Святой Иоанн говорит о небесах: «ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет». На небесах я определенно не расшиб бы локоть. На небесах сердце у меня определенно не колотилось бы как бешеное.
Если бы я был мертв, то не испытывал бы страха. Но если я не в лучшем мире, то где я? И кто меня ищет?
Снова слышатся звуки: звон кольчуги, как будто в кошельке встряхивают монеты. Я оборачиваюсь, пытаясь определить, где находится их источник, но перед глазами одни лишь камни.
Слева от меня среди ветвей деревьев ухает сова. Наверное, мой преследователь сбился с пути. Я осторожно выглядываю из-за камня.
Вышедшая из-за облака луна на мгновение освещает все вокруг. В нескольких десятках шагов я вижу спешенного рыцаря, стоящего среди камней. Голова его непокрыта, но доспехи блестят в лунном свете подобно рыбьей чешуе.
– Питер! – снова зовет он.
Откуда ему известно мое имя?
Луну закрывает облако. Мы не видим друг друга. Я ложусь на землю и ползу прочь.
Может быть, я и не мертв, но, вне всякого сомнения, мне снится кошмарный сон: я на кладбище с безвестными надгробиями. Я ползу на четвереньках, меня преследует невидимый враг. Я постоянно натыкаюсь на камни. После встречи с одним из них голову пронзает резкая боль. Но я продвигаюсь дальше. В мокрой траве меня совсем не слышно, тогда как рыцарь не может не звенеть железом при каждом шаге. Огибая камни, я держу путь на крик совы, в направлении деревьев. Металлический звук кольчуги постепенно растворяется в тумане.
Я бегу в лес. Страх, овладевший мною среди камней, все еще не выпускает меня из своих объятий. Иногда я натыкаюсь на тропы и следую ими. В другое время просто бреду наугад. Ветви безжалостно хлещут меня, и скоро от моей рубашки ничего не остается. Я тороплюсь.
Споткнувшись об очередной корень, я растягиваюсь на земле. У меня раскалывается голова, тело покрыто синяками и ссадинами, руки и ноги кровоточат. Я так устал и обессилел, что уже сомневаюсь, что смогу когда-нибудь покинуть это место.
Из подлеска доносится фырканье. Кто это, конь? А может быть, волк или лиса? Я представляю, как зверь набрасывается на меня и рвет мое тело. Наверное, я все-таки попал в преисподнюю.
Неизвестное существо выходит из чащи и склоняется надо мной. Я ощущаю его теплое дыхание щекой и руку или лапу на плече. Существо переворачивает меня на спину. Я смотрю ему в лицо.
Глава 35
Дестриер припарковал автомобиль в конце улицы, поскольку «Астон Мартин» был весьма приметен, и отправился на поиски нужного ему адреса. Он принуждал себя идти неторопливым, прогулочным шагом, не желая привлекать внимание к своей особе.