Громче меча 4
Шрифт:
Играет он осторожно, делая исключительно «правильные» ходы.
«Ха-ха, книжник, значит…» — понял я, с кем играю. — «Будешь играть строго по учебнику — далеко не уедешь. До первого столба».
Ладно, нельзя сразу жать его, поэтому сымитирую «книжность», чтобы он не разглядел подвоха. Позволяю себе лишь слегка нестандартные ходы, которые можно принять за незначительные ошибки.
«Но это не ошибки, родной», — подумал я, глядя в глаза полностью сосредоточенному оппоненту.
Ближе к середине партии решаю,
Лезу на потенциальные территории, строю фальшивые группы, чтобы спровоцировать его на вторжения, а Кэсюй ведётся и совершает, раз за разом, бессмысленные обмены.
Наконец, рассекаю его центральную группу прямым разрезом и Кэсюй начинает пытаться «жить», то есть, собрать в рассечённых группах по «два глаза». (5)
— Пиздец! — воскликнул мужик, который ответил мне первым.
— Это лаовай не просто тупой угол лаовай, — произнесла женщина, игравшая в маджонг.
Вокруг нас собрались даже фанаты тай-чи — все смотрят, как я триумфально доёбываю группы Кэсюя.
— Как тебя зовут? — спросил неформальный лидер маджонгово-гошных пацанов и девчуль, сразу после завершения партии.
Кэсюй в ярости — он встал из-за стола, отошёл в сторону и начал ругаться. Не на меня, а на себя.
— Зови меня Вэем, — ответил я. — Но моё настоящее имя — Виталий.
— Вэй, короче, понял, — кивнул дед и протянул руку. — Ю Дуньхай.
Исполняю учтивый поклон и отвечаю на рукопожатие.
— Давно живёшь в Китае? — спросил Дуньхай.
— Только прилетел из России, — ответил я.
— А-а-а, Россия… — заулыбался он. — Ты неплохо играешь в го.
— Да, есть опыт, — кивнул я.
— Зачем приехал в Гонконг? — поинтересовался Дуньхай.
— Хочу поучаствовать в ближайшем турнире, — честно ответил я. — Скоро отбор — мне нужна практика.
— Ха-ха! — рассмеялся он. — Только приехал в Китай, а уже хочешь поучаствовать в турнире?!
— Да, — кивнул я.
— А ты мне нравишься! — попытался похлопать меня по плечу Дуньхай, но ростом не вышел.
Неудобно получилось…
— Что есть лаовай? — спросила женщина.
— Она спросила, чем тебя кормили, что ты так вымахал? — перевёл Дуньхай.
— Да обычной едой, — пожал я плечами.
— Можешь приходить сюда и играть с нами, — разрешил мне Дуньхай.
Проверочку прошёл, значит.
— Благодарю, — поклонился я. — Кто-нибудь хочет сыграть в маджонг?
— Хотеть, — сказала пожилая женщина, зовущая меня лаоваем.
Что за слово? «Лао» — это старый, пожилой, а вай… Ну, тут как-то иначе выставляют интонации. Что-то вроде «вне» или «за пределами». Внешне пожилой? Хуй его знает…
— Что значит лаовай? — спросил я.
— Чужак, — ответил Дуньхай.
— «Вай» — это… —
— «Внешний», — пояснил Дуньхай.
Достаю телефон и рисую иероглиф «вай», то есть ?.
— Да, — кивнул Дуньхай, посмотрев на экран. — Ты знаешь иероглифы?
— Некоторые, — ответил я.
— Все мы знаем лишь некоторые, — усмехнулся дедок. — Определённо, ты мне нравишься, Вэй!
— Играть, — позвала меня женщина. — Беньюй, Пин — сюда!
— Это Е Яньинь, — представил её Дуньхай. — Она очень хорошо играет в маджонг, поэтому можешь даже не надеяться впечатлить нас.
— Хорошо, не буду, — сказал я и сел напротив Яньинь.
К нам присоединились ещё двое пожилых окуней, и мы начали партию.
Я стал дилером, то есть моя сторона — Восток. Яньинь — Юг, а Беньюй и Пин — Север и Запад.
Первая раздача была разведывательная, мне нужно понять, кто есть кто.
Почти сразу стало ясно, что тётенька играет отлично, но недостаточно отлично, чтобы бодаться со мной — я играл против настоящих мастеров и выигрывал, иногда…
Сначала я действовал осторожно, потому что ждал подвоха от двоих пожилых окуней, но они оказались ровно теми, кем мне показались — середнячками.
Если бы речь шла о Юнцзине, то я бы сказал, что уровень Яньинь — это любительские турниры, на которых она бы очень часто занимала призовые места. Но любительские турниры — это не моё пальто, потому что слишком легко и нет никакого вызова.
На вторую раздачу она контратаковала, причём с особым понтом — не взяла три одинаковых кости. Но я заметил, что она взяла красного дракона.
На третьей раздаче я собираю комбинацию «Сань сюэ тун шунь», но держу руку закрытой и не заявляю о готовности. Яньинь воспринимает это, как проявление слабости и очень зря.
Финальная раздача прошла легко — после последовательных поражений в предыдущих раздачах, она потеряла уверенность и действовала чрезмерно осторожно, что обрекло её на поражение.
— Маджонг, миссис Яньинь, — произнёс я и улыбнулся.
Она встала из-за стола и посмотрела на меня тяжёлым взглядом.
Собравшиеся зрители молчали. Возникла звенящая тишина.
— Ладно, — сказал Дуньхай. — Яньинь, уважение.
Пожилая катала переборола себя и отвесила мне поклон, а я с готовностью ответил аналогично.
— Благодарю за игру, — сказал я.
Яньинь кивнула, а затем быстро пошла на выход из парка.
Это очередное доказательство того, какого они реально мнения о байгу… тьфу ты, об иностранцах. Яньинь восприняла этот проигрыш как страшный позор, поэтому ретировалась поскорее, чтобы сохранить хотя бы часть лица.
В Поднебесной я заработал основательную репутацию, поэтому иметь со мной какие-либо дела было не просто можно, а даже почётно, но здесь…
«Всё впереди», — подумал я с уверенностью.