Громила
Шрифт:
Джейн снова посмотрела на Уилсона, затем на меня, на пистолет в моей руке. Злость ушла из её глаз, уступив место отчаянию. Она как-то вся обмякла, опустила плечи и тихо попросила:
— Пожалуйста, не трогай его. Я останусь с тобой, если ты позволишь ему уехать.
Горло снова перехватил спазм. Стало трудно дышать. Джейн готова на всё ради этого урода, даже быть со мной… Всё, приплыли… Я покачал головой. Подхватил художницу на руки и вынес в коридор. Опустил на пол. Спустил курок «Брана», потом поставил на предохранитель и протянул Джейн рукояткой вперёд.
— Я не стану убивать Фрэнка. Только кое-что ему скажу.
Вернувшись в гостиную, я плотно закрыл дверь. Поднял Уилсона с пола и посадил обратно в кресло. Сел напротив него на диван. Помолчал. Он, испуганно сжавшись, ждал, что произойдёт дальше. Я не стал его долго томить.
— Она тебя и правда любит. Настолько, что готова быть со мной, лишь бы сохранить тебе жизнь. Слушай и запоминай. У меня в этом мире нет никого, дороже Джейн и Алисы. Так же у меня нет иллюзий, относительно тебя. Особенно после того, что ты недавно сказал. Я буду за вами приглядывать. Если ты причинишь им вред, если ты, кусок дерьма, хоть пальцем тронешь Алису… Я тебя убью. Но перед этим, клянусь, ты пожалеешь, что появился на свет. Ты меня понял?
Фрэнк часто закивал. Я не стал больше ничего ему говорить. Просто встал и вышел.
Джейн, неловко сжимая массивные рукояти «Бранов», стояла в коридоре, напротив двери, прислонившись спиной к стене. Я забрал у неё оружие и запихал в кобуру. Она сползла на пол, будто отдав тяжёлые пистолеты не избавилась от груза, а лишилась опоры. Сел рядом, прислонившись плечом. Удивительно. Раньше я даже не обращал внимания, насколько маленькой и хрупкой она кажется рядом со мной. И ещё, сегодня я увидел, сколько в ней внутренней силы.
— Прости. Я не мог не попытаться.
— То, что ты сказал про… Фрэнка и Алису — правда?
— Да. Береги её. И береги себя.
— Я слышала, что ты ему сказал. Дверь тонкая. Ты…, нас отпускаешь?
— Да. Не хочу, чтобы ты меня возненавидела.
— Спасибо.
— Не благодари. Он не тот человек, с которым ты будешь счастлива. Просто… Я не могу.
— Чего?
— Драться за тебя с тобой. С кем угодно, хоть со всем миром — могу. С тобой — нет. И не могу, чтобы ты приносила себя в жертву. Не хочу.
— Ты необычный. Добрый, тёплый. Не похож на змею. Скорее, на большого и доброго пса. Сенбернара или ньюфаундленда. Молодого. Наивного. Такого здоровенного, лопоухого щенка. А потом вдруг раз — и становишься страшным. Ты правда мог бы убить Фрэнка?
— Да.
Я хотел добавить, что думал об этом, объяснить, почему отказался, но не стал. Джейн замолчала. Мне тоже было больше нечего сказать. Я поднялся. Тяжело, словно с грузом. Всё было тяжёлым — руки, ноги, голова. Джейн тоже встала. Виновато посмотрела на меня. Подошла и обняла. Тихо произнесла:
— Прости, что всё так вышло. Мне было хорошо с тобой.
Я прижал Джейн к себе. Коснулся губами волос.
— Мне тоже. Береги себя. Пожалуйста. Я не хочу жалеть, что отпустил тебя. Нет, я уже жалею. Я не хочу в этом раскаиваться. Пообещай, что если тебе будет нужна помощь — ты меня позовёшь.
— Это не понадобится.
— Не важно. Просто пообещай.
— Обещаю. Ты тоже береги себя.
До дома я добрался с трудом. Чувствовал себя настолько усталым, что еле переставлял ноги. Вошёл. Сил едва хватило, чтобы снять ботинки. Прошёл в гостиную, упал на диван и отключился.
Разбудил меня дверной звонок. С трудом открыв глаза, посмотрел на часы. Полдень. От Джейн я вчера ушёл около часу дня. Получается, проспал почти сутки. Звонок прозвенел снова. Наверное, у кого-то ко мне важное дело, раз так трезвонят. Может, Алиса решила зайти перед отъездом?
Это действительно оказалась младшая мисс Гринуотер. Только пришла она не одна, а вместе со старшей. Джейн была бледна, под глазами залегли глубокие тени, а губы сжаты. Алиса прятала глаза, отчего у неё был очень виноватый вид, но когда я открыл дверь и пригласил их в дом, посмотрела на меня с мольбой и надеждой.
Гостьи расположились за столом в гостиной. Я предложил им чай с бутербродами, ничего другого у меня всё равно не было. В ответ Джейн, как мне показалось — невпопад, сказала:
— Алиса умеет варить супы и готовить десерты.
Девочка закивала и снова с надеждой воззрилась на меня. Э-э-э…, а что, собственно, происходит? Конечно, я всегда рад их видеть, но у Джейн такой вид, будто она сама себе подписала приговор и теперь сама же явилась на расстрел. Да и Алиса ведёт себя так, словно чего-то от меня ждёт.
— У вас такой вид, словно вы пришли ко мне с важным разговором, но не знаете, как его начать.
Джейн глубоко вдохнула, набираясь решимости, и ответила.
— Да. Ты прав. У нас действительно к тебе важный и сложный разговор. Алиса не хочет ехать с нами.
— Я не хочу ехать с Фрэнком, — перебила её девочка, — и не хочу, чтобы ты с ним ехала.
— Мы это уже обсудили, — устало ответила Джейн, потёрла виски, собираясь с мыслями, и продолжила: — Змей, я…, много думала, над тем, что ты сказал. Насчёт Фрэнка. Я люблю его, но я не слепая и не дура. И я так же не хочу…, чтобы с Алисой…, случилось что-то плохое. Мы с ней вчера о многом поговорили. Она рассказала…, то, что мне очень не понравилось. Поэтому я хочу тебя спросить. Если Алиса останется в Ист-Харборе, ты о ней позаботишься?
— Э-э-э… То есть, ты предлагаешь…
— Я предлагаю тебе стать её опекуном. Можешь не отвечать сразу. Поезд у нас только завтра вечером, поэтому есть время до утра. Я понимаю, для молодого мужчины стать опекуном девочки… и неудобно, и слухи всякие могут пойти, но я…, мы с Алисой, доверяем тебе. Я верю, что ты не обидишь мою дочь.
Я чуть было не сказал, что предпочёл бы заботиться об Алисе вместе с Джейн, но вовремя прикусил язык. На эту тему всё уже сказано и точки расставлены.