Грубиян на одну ночь

Летова Мария

В ее глазах мелькает нечто, от чего у меня скручивает кишки. Еще один секрет, ну или тайна.

Кажется, я перестану реагировать на эту женщину только если сдохну.

— Пошли, — взяв меня за руку, тянет за собой.

Поскольку я нихрена не в курсе программы, по-прежнему нахожусь в неизвестности.

Через минуту выходим к задней ограде, где припаркован черный “рендж ровер” с водителем.

Забираемся на заднее сиденье, и Рита пристраивается у меня под боком, прижавшись к груди щекой.

После

проведенного на свежем воздухе дня я должен бы чувствовать усталость, но я ее не чувствую. Тонкие пальцы ложатся на мое бедро, нос втягивает запах рубашки.

— Куда мы? — прикрываю от удовольствия глаза.

Дорога за окном подсвечена редкими фонарями. Машина выбирается на трассу, но за дорогой я перестаю следить.

— Ты меня крадешь, — поясняет Рита.

— Может наоборот? — бормочу, напрягаясь, потому что рука моей жены начинает гулять у меня на груди.

— Ты, Стрельцов, такая фифа, — запрокидывает голову, дуя губы. — Все приходится делать самой.

— Я все сделаю сам, — целую адски мягкие губы, становясь нетерпеливым. Сминаю их, обхватив ладонью изящную скулу. Завожусь от того, как она сдается, буквально обмякая в моей хватке. От нее пахнет конфетами, твою мать. От кожи, от волос. Я хочу, чтобы она пахла нашим сексом. У меня дремучии потребности.

Тачка сворачивает с трассы через пять минут и еще через пару минут начинает лихо скакать по кочкам.

Блин, где мы?

Оторвавшись от Риты, смотрю в окно, за которым абсолютная темнота.

Затихнув, возвращает голову мне на грудь.

Дорога идет через поле, но вижу впереди огни домов. Выпрямляюсь. Любопытно. Это деревня. Мне в принципе без разницы, но все же. По усыпанной щебнем улице добираемся до дома, на калитке которого цифра десять.

Выйдя из машины, проваливаюсь в тишину. У забора припаркован красный “лексус”. В домах вокруг есть свет, но не во всех.

Рита идет к калитке, в я забираю из багажника свою сумку. Это было в моих инструкциях. Собрать вещи на пару дней.

В темноте подол ее юбки, как маяк. Скрежет туфель по дорожке — тоже.

Забросив сумку на плечо, трогаюсь следом.

Марго быстро включает свет на крыльце и открывает дверь, достав ключи из кармана моего пиджака.

Чтобы не поцеловать лбом дверной косяк, пригибаюсь.

— Еще не нагрелось, — Рита вешает на крючок пиджак и сбрасывает с ног туфли, меняя те на пушисты домашние тапки.

Ставлю на пол сумки, осматриваясь.

Небольшой дом старой планировки. Мебель местами новая, но комод на кухне точно из позопрошлого века.

— Уютно, — замечаю, потирая бровь.

Остановившись посреди коридора, она поворачивается ко мне спиной и убирает со спины волосы.

— Помоги, — бросает на меня взгляд через плечо.

Сбросив туфли, подхожу к ней по разноцветному коврику.

—

Еб твою мать… — смотрю на ряд микроскопических шелковых пуговиц.

Рита смеется, запрокинув голову.

— У меня есть складной нож, — кладу ладонь на ее шею и мягко разминаю мышцы, надавив на маленький выступающий позвонок.

— Уффф… — выдахает, роняя голову на грудь.

Ощущение от нежной кожи под пальцами будят во мне похотливого мудака.

Здесь так тихо, что кроме нашего дыхания ни звука больше не слышу.

Осторожно развернув ее на места, толкаю лицом к стене. Интуитивно упирается в нее руками. Перестает дышать на секунду, потом с выдохом упирается в стену лбом.

Блять. Как же это заводит.

Ее тоже.

Вжимаю ее тело собой в стену. Бедрами давлю на ее бедра и, согнувшись, кусаю между шеей и плечом. Присев на корточки, откидываю вверх юбку платья, открывая себе вид на загорелые стройные ягодицы и ноги в белых тонких чулках. Целую ягодицу, от отцепляя чулки от пояса и стягиваю вниз белый кружевные трусики, открывая себе еще более охеренный вид.

Рита издает невнятный всхлип, толкаясь навстречу моим пальцам.

Растираю влагу между ее ног. В ответ ее бедра дрожат, с губ слетают тихие стоны.

Выпрямившись, распускаю ремень и выдергиваю его из петлиц. Расстегнув ширинку, отодвигаю ее колено в сторону своим и вхожу осторожно, как только могу, но уже в тот момент, когда она обнимает собой мой член, быть цивилизованным нехера не получается. Шумно врезаюсь в нее, получая в ответ стоны. Разворачиваю ее к себе и набрасываясь на губы с жадным поцелуем.

Ее ногти царапают затылок. Запрокинув голову, делает рваный вдох.

— Блин… — хриплю. — Ты что, плачешь?

— Пффф…

— Рита… — целую ее мокрые щеки, глажу по голове. — Девочка моя любимая. Больно?

Тряхнув головой, она обматывает руки вокруг моей шеи и целует мое лицо в ответ.

Нихуя не понимаю!

Сжимаю ее в руках, напряженный, как кол.

Ее губы порхают по моим щекам. Нежные до боли. Я нихрена в своей жизни нежностью не избалован. Поэтому просто стою, как истукан. Может время пришло, когда мне эта нежность пздц как нужна?

Вытолкнув с рыданиями воздух, Рита прижимается холодным носом к моей щеке и гладит мой затылок.

— Тебе закон совсем не писан, да? — шепчет навзрыд.

— Не знаю… — сиплю. — Вроде как и всем…

Не совсем понимаю, о чем она.

— Я беременна… — шепчет скороговоркой. — Я залетела, Глеб…

— Круто… — туплю.

Реально туплю.

— Ты говорила не можешь…

— Я боюсь…

— Чего?

Укачиваю ее в своих руках. Целую лоб. Целую волосы.

Я видать бревно, но меня на слезы не тянет, зато Рита снова плачет, только на этот раз тихо.