Грубиян на одну ночь
Шрифт:
— Да. И сколько таких разослано? — киваю на приглашение в своих руках. — Знаешь?
— Дохрена, — округляет он, глядя на меня в легком и дурковатом замешательстве. — А ты что, не знаешь сколько их разослано?
Возвращаю ему приглашение, и снова принимаюсь за еду.
В ответ на мое молчание, он подозрением предполагает:
— Это что, свадьба на спор?
— Обыкновенная, — заканчиваю обед.
— Но ты не знаешь, где она пройдет? — продолжает рассуждать.
— Теперь знаю, —
— Блять, — бросает пораженно. — Вы реально друг друга стоите.
— Спасибо.
Трет ладонью шею, явно собираясь что-то сказать. Выглядит напряженно, что заставляет меня обратить на него внимание.
— Люба не фанатка Марго, — выдает вдруг.
— Не слышал, чтобы у нее были фанатки, — намекаю на то, о чем он и сам прекрасно знает.
— Это точно, — задумчиво улыбается, глядя в стол.
— У вас что-то было? — спрашиваю прямо.
Подняв на меня глаза, почесывает подбородок.
Я не пятилетний, чтобы не понимать — у взрослой женщины возможны любые сексуальные связи, но вот о таком “соседстве” все же предпочел бы знать. Не потому что ревную, а потому что собирать информацию — моя работа, хоть и бывшая.
— Что-то было, — отвечает ровно. — Это важно?
— Нет, — встаю, забирая со спинки стула куртку. — Я в аврале до следующей недели. В баню не приеду.
— Глеб, — зовет Романов.
Одеваюсь, глядя на него сверху вниз.
— Это было давно, — поясняет. — Она потрясающая…
— Сань, — обрубаю. — Закрой пасть.
У меня охуенное терпение, но оно не бесконечное, как и границы моего всепонимания.
— Понял, — встает, протягивая мне руку. — Кхм… поздравляю.
Пожимаю ему руку и, кивнув, выхожу из ресторана.
Глава 18. Марго
— Очень мягкий образ… — одобрительное замечание над моей головой. — Выглядишь девчонкой совсем…
Мягкая кисточка порхает по моим щекам, разнося по коже румяна.
— Скажешь тоже… — прикрыв глаза, позволяю Вере, визажисту, колдовать над своим лицом.
Она штатный визажист редакции уже четыре года, и лучше нее особенности моего лица и моей кожи знаю только я сама, поэтому не вмешиваюсь в процесс. Гораздо больше меня волнует то, что происходит за моей спиной.
— Жених приехал, — организатор обменивается информацией со своим ассистентом, а по моему животу расстилается холодок волнения.
Сердце подскакивает в груди.
Он здесь?
У меня не было опасений, что он мог передумать, просто я безумно, кошмарно хочу его увидеть.
Вчера вечером меня не волновало ничего. Неделя выдалась такой сумасшедшей, что у меня не было времени остановиться и просто посмотреть по сторонам. Может быть, задаться
— Вот так… — бормочет Вера. — Губы чуть-чуть подкрасим. Когда платье наденешь…
Теребя большим пальцем свое помолвочное кольцо, продолжаю вслушиваться в разговор организатора.
— Объясните ему все. Отец невесты нашелся? И начинай рассаживать гостей.
Возникнув передо мной, Марк показывает на часы и жестикулирует, показывая ладонью два раза по пять. Очевидно это означает, что у меня осталось десять минут.
В маленькой комнате отдыха нас четверо, включая парикмахера, который пакует свои инструменты.
С Марком я знакома уже много лет. Когда-то, мы были в одной команде юмористического университетского клуба. Теперь он занимается свадьбами, и делает свое дело отлично.
— Готово, — объявляет Вера. — Давай, помогу одеться.
Терпеливый стук в дверь оглашает прибытие моего отца.
— Отец на месте! — слышу его голос на той стороне.
— Жди! — кричу ему в ответ.
Зайдя за ширму, сбрасываю с плеч тонкий шелковый халат, оставаясь в кружевных трусиках, поясе из того же комплекта и белых чулках.
Снимаю с вешалки легкое платье с полупрозрачной юбкой длинной до лодыжек и корсетом. Платье не предусматривает лифчик, и я вполне могла бы справиться с этим платьем сама, если бы не ряд мелких пуговиц на спине.
Пока Вера застегивает их, прижимаю к животу руки и выдыхаю.
Всю неделю дождь лил, как из ведра, а сегодня на город обрушилось бабье лето. К счастью, мы с Марком это предвидели, и покончив с платьем, решаю обойтись без накидки.
— Марго, — хнычет он. — Ну, пора!
Взяв со стола букет, смотрю на свое отражение, чувствуя, как нарастает во мне волнение. Я не имею никакого понятия о том, что творится за дверью. Не знаю, сколько пришло народу, не знаю, кто именно пришел, не знаю, все ли там идет по плану.
— Две минуты, — шикает Марк, выскальзываю за дверь.
Готовить все это было гораздо проще, чем в этом участвовать, потому что все мои эмоции, как на ладони. Они лезут из меня, и я не в состоянии их сдержать. Я чувствую себя голой, и букет в пастельной цветовой гамме подрагивает в моих руках.
В конце концов, я выхожу замуж в первый раз, поэтому прощаю себе эту позорную дрожь, но, когда глаза стоящего за дверью отца увлажняются, мое собственное горло тоже стягивает предательский ком.