Грязные игры
Шрифт:
Оля, кажется, поняла его настроение и посмотрела укоризненно. Типа: уймись, Белов, посмотрим на тебя в таком почтенном возрасте! Она подошла к мужу и они 9бнялись.
— Наконец-то и обо мне вспомнила! — сказал ей на ухо Саша.
— А я и не забывала. Только о тебе и думаю, — шепнула она в ответ. — Особенно по ночам.
На другой день с самого утра они поехали развлекаться. Ксюшу и Елизавету Павловну оставили дома — она порядком утомилась после долгого перелета. Обязанности няни взял на себя Макс: не гулять же целой толпой. .
По дороге заехали в огромный ковбойский , магазин
Потом отправились в местное подобие Диснейлэнда. С Ванькой на руках покатались на не слишком страшных горках и аттракционах. Потом Саша непременно захотел побывать в «Пещере ужасов».
— Оль, это же как в кино! Я, может, настоящих ужасов в жизни не видел! Так хочется посмотреть. Идем! — тянул он жену ко входу, оформленному в виде оскаленного рта огромного черепа.
— Ну, Сань, что ты как маленький, — упиралась Оля. Но, похоже., она просто боялась. — И Ванька для таких развлечений еще маловат.
— Макс, сходите с Ванькой по мороженому, а? А мы проветримся, — предложил Саша.
— Лады, — кивнул Макс и, посадив Ваню на шею, отправился к уличному кафе. — Съедим, Ванька, по большому айс-криму. Чур, я лимонное. А тебе, как всегда, шоколадное.
— Сань, ну что мы там забыли? — по инерции отнекивалась Оля. Но Саша уже купил билеты и подтолкнул ее к открытой вагонетке.
— Не бойся, маленькая, я с тобой. Садись, поехали!
В пещере раздавались тоскливые охи и вздохи, скрежет и вой. Иногда что-то постукивало. Наверное, кости скелетов бились друг о друга в какой-то веселой пляске смерти. Из-за многочисленных поворотов выскакивали мерзкие фосфоресцирующие рожи монстров и склонялись к самым их лицам.
— У-а-а-а... — интимно шептали они, обдавая зловонным дыханием.
Запахи здесь в пещере, все время менялись, воняло постоянно, но с разной степенью пакостности. Сырость, плесень, сера, аммиак, навоз, тухлые яйца — Саша не переставал удивляться изобретательности американцев. Наверное, под всякую мерзость у них и специальные дезодоранты заготовлены.
Прямо к Олиному лицу с резким свистом, тонким и пронзительным, как ультразвук, летела летучая мышь. Ее острые когти, отчетливо видимые на фоне лунного света, казалось, вот-вот вонзятся в Олины глаза и вырвут их из глазниц. Оля не выдержала и, зажмурив глаза, запищала не хуже той же мыши. Холодные клеенчатые крылья коснулись ее лица, и ультразвук, наконец, затих. Оля вздохнула и открыла глаза. Сашка, гад, тихо хихикал. Ему-то что, ведь летучая тварь летела не на него!
То и дело Саша с Олей проскакивали сквозь холодную и липкую паутину. Костлявые руки мертвецов обнимали их за плечи, гладили по волосам. Оля негромко вскрикивала. Но не столько потому, что ей было страшно, сколько от неожиданности. Саша лишь тихонько посмеивался. Эти картонные страшилки и в сравнение не шли с ужасами реальной жизни. Сердце его екало лишь когда вaгонетка
Приникший к Сашиной груди сиреневый скелет вздохнул, мазнул кончиками костлявых пальцев по щеке и исчез в густом сине-зеленом дыму. Именно в этот момент Саше пришла в голову гениальная мысль. Точно, надо сыграть против Зорина Введенским. Именно так. А что? В этом была своя неопровержимая логика.
Саша еще раз про себя усмехнулся. Ну, дела! Ас другой стороны, где еще могла прийти мысль о родной гэбухе, как не в пещере ужасов?
Да-а... Надо срочно возвращаться. Ситуация с Зориным не давала ему покоя. Тот явно что-то готовил.
На выезде из пещеры они посмотрели друг на друга, ожидая найти на лицах следы прикосновений мертвецов, но не обнаружили ровным счетом ничего.
— И это все? — разочарованно спросила Оля.
— Вот видишь, а ты боялась! — улыбнулся Саша.
Настоящий ужас ждал его вечером. Когда он должен будет сказать Оле, что он улетает не через три дня, как обещала завтра.
XXVI
Это было почти поражение. Обещанная Губайсом победа в первом же туре не состоялась. В чем Зорин в глубине души и не сомневался. Даже задействованный по полной программе административный ресурс дал перевес всего в несколько процентов над главным соперником коммунистом Югановым. Хотя, конечно, часть губернаторов явно козлила: на словах бояре обещали Гаранту всемерную поддержку, но на всякий случай подыгрывали обеим сторонам. Вернее, не подыгрывали, а просто не вмешивались в ход выборов.
Будь коммунист хоть немного пообаятельней, ничего бы не помогло. Хотя придуманные еще Генераловым и Ежовой контр пропагандистские видеоролики, крутились по TV вовсю. Они по полной программе демонстрировали все прелести коммунистического рая: концлагеря, очереди, пустые прилавки. Во втором туре вовсю раскручивался лозунг «Голосуй или проиграешь», беззастенчиво заимствованный у имиджмейкеров Рейгана бремен его избирательной кампании. Или Трумэна — в такие подробности никто не вникал.
Теперь всей кампанией президента рулили дочка Гаранта и Губайс. Они привлекли и рекламную группу Зайцовского, который формулу «Голосуй или проиграешь» облек в роскошные плакаты, ролики и эстрадные представления по всей стране от Калининграда до Находки. Он был профессионалом высокой пробы и мог прорекламировать все, что угодно, платили бы деньги.
А денег было море. Океан. Своеобразным предвыборным налогом были обложены все мало-мальски значительные предприниматели. Государственные средства проходили через «Социум», «Бриг» и ряд других доверенных банков. Через эти банки и подставные фирмы деньги обналичивались, а потом чемоданами свозились в Белый дом в кабинет одного из замов министра финансов. Все это позволяло осуществлять любые, самые дорогостоящие рекламные акции и подкупать всех, от кого могла быть хоть какая-то польза. Конечно, часть денег по ходу дела прилипала к разным рукам, но оставалось все равно достаточно. Прав- да, пришлось по всей стране задерживать зарплаты и пенсии, но ведь великие дела не обходятся без жертв?