Гвардия Хаоса
Шрифт:
Джун с недоумением попыталась увидеть следы серебра в его черном оперении.
— Он красит перья, — чуть слышно произнес Кенсэй.
— Да, я крашу перья, — с важным видом кивнул Саги, горделиво хохорясь. — Прекрасные дамы не слишком благосклонны к убеленным благородной сединой ветеранам, отдавая предпочтение желторотым юнцам, которые и десяти миллениумов не отметили. Только пронзительная чернота оперения способна тронуть их каменные сердца… Да, я крашу перья! Киньте в меня
— Миллениум — это тысяча лет? — тихо спросил Атсуши у отца, наблюдая за тем, как яростно топорщит оперение Саги, взволнованный замечанием по поводу естественности его цвета.
— Да, миллениум — это тысяча лет, — так же тихо ответил Кенсэй. А потом громко спросил:
— Зачем вы здесь, мастер?
Ворон немедленно вернул себе самообладание, приосанился, и посмотрел на Кенсэя правым глазом.
— Чтобы вернуть тебя домой. Ты нужен на Красной Горе. Ярмиры пробуждаются, и все воины Акаяма должны подготовиться к великой битве.
— Я уже сражаюсь с ярмирой, мастер, — Кенсэй указал рукой в сторону стены золотого пламени на горизонте. — Да, так ее не победить, но пока я здесь, она не пройдет дальше на север. Если я покину Вердиро, кто защитит моих детей и учеников от ее гнева?
— Акаяма должны защищать Камни Шабаку, — резко возразил Саги. — В них — ключ к спасению и победе над ярмирами. Об остальных землях пусть заботятся другие.
— Я не согласен, — покачал головой Кенсэй. — На Красной Горе достаточно Акаяма, мое возвращение ничего не изменит.
— Не только твое, Хоодо, — ответил Саги. — Твои дети тоже должны прибыть к очагу вашего Дома. Все Акаяма должны вернуться на Камни Шабаку.
— А нашим мнением не желаете поинтересоваться, мастер Саги? — весьма и весьма прохладно спросила Джун, поглаживая изгиб лука. — Я не собираюсь покидать свой дом ради переезда на историческую родину. Даже если меня отец попросит.
— Мы — защитники Федерации, мастер, — вежливо, но непреклонно ответил следом за сестрой Атсуши. — И если вы продолжите настаивать на своем, не предлагая альтернативы нашей службе на благо страны, нам придется попросить вас уйти.
Саги изумленно посмотрел на сына Кенсэя левым глазом и коротко каркнул.
— Вы посмотрите, самый тихий оказался самым прямолинейным, — с долей одобрения и незнакомым голосом произнес ворон. — Только без вас я не вернусь, и если вы продолжите упорствовать, мне придется применить силу. Я не собираюсь тратить на вас много времени, пока я с вами тут пререкаюсь, мое гнездо никто не охраняет.
— Слишком самонадеянно, мастер, — ровным голосом ответил Кенсэй. — Вам меня не победить.
— Глупый птенец, ты думаешь, я совершенно случайно показался именно тогда, когда ты истощил свои силы? — хохотнул Саги, разминая крючковатые пальцы на лапах и коротко подпрыгивая.
— Как же это недостойно
— Нет ничего недостойного в военной тактике и хитрости, — возмутился ворон. — Прикажи своим птенцам держать свое оружие при себе, иначе мне придется их наказать.
Рука Джун, начавшая натягивать тетиву лука, дрогнула.
— Я не хочу драться с вами, мастер, — ответил Кенсэй. — Из уважения к седине в ваших перьях. К тому же четверо на одного — это нечестно. Хотя, как вы выразились ранее, нет ничего недостойного в военной тактике.
— Решим дело поединком? — с надеждой спросил Саги.
— Мастер, ну право слово… Просто примите наш отказ и возвращайтесь. Если прадед так хочет, чтобы я вернулся — пусть приходит лично.
— Ай-яй-яй, как невежливо, Хоодо, — покачал головой ворон. — Глава Дома не станет бегать за своим непослушным внуком. И ты уверен, что хочешь этого? Сам знаешь, каким он бывает в плохом настроении.
— Кстати, этим Джун очень на него похожа, — Кенсэй кивнул в сторону дочери.
— Звучит как угроза.
— И долго мы еще будем трепаться? — вспыхнула девушка, делая шаг вперед. Удар ступни ощутимо сотряс землю, а налетевший из ниоткуда порыв ветра поднял пламенеющим столпом ее вьющиеся волосы.
Зеленые глаза Джун вспыхнули мистическим светом, между пальцев правой руки возник тонкий луч зеленого света, который немедленно оформился в нечто, напоминающее стрелу.
— О, неужели у тебя родилась Клинок Света? — органический глаз Саги удивленно расширился. — Как же давно я их не видел. А кто твой сын?
Атсуши вытянул вперед правую руку — и ворона заключило в розовую полупрозрачную сферу, которая поднялась над землей вместе со своим пленником.
— О, это же Хозяин Подземелья! — Саги радостно захлопал крыльями. Невидимая сила удерживала его прямо в центре сферы, не позволяя касаться ее поверхности. — Только цвет забавный.
— Если я захочу, внутри сферы исчезнет весь воздух, — мрачно произнес Атсуши.
— О, я знаю, господин благородный отпрыск Первого Дома Акаяма. Я знаю. А еще я знаю, что ты понятия не имеешь, как правильно использовать эту мистическую способность.
Из-под крыла Саги выпал длинный бронзовый цилиндр, покрытый тонкой резьбой, который ловко подхватила в воздухе металлическая лапа и сжала — словно рукоять меча. И в ту же секунду воздух над странным предметом вспыхнул и засиял ослепительно-белым, собравшись в прямой узкий клинок. Это была довольно нелепая и забавная картина — ворон с мечом света, лихорадочно взмахивающий крыльями, но стоило ему всего раз прокрутиться вокруг своей оси, рассекая розовую сферу странным оружием, как она немедленно исчезла, рассыпавшись быстро погасшими искрами.