Гвардия Хаоса
Шрифт:
— Плазменный меч? — в замешательстве спросил Атсуши, не отводя глаз от пернатого воина, освободившегося из его ловушки. — Но он не должен был…
— Нет, это не плазменный меч, — произнесли Кенсэй и Саги одновременно — и с раздражением посмотрели друг другу в глаза.
— Это… — они снова начали фразу одновременно и одновременно оборвали ее.
— Хоодо, — сердито произнес Саги, уверенно балансируя на одной лапе и держа меч света во второй, — ты не мог бы оставить мне право прочесть небольшую лекцию жаждущим знания слушателям?
— Это мои дети! — возмутился Кенсэй и прочистил горло, сверля учителя взглядом.
— Так вот, этот меч… —
— К черту! — не выдержала Джун — и выпустила в Саги мистическую зеленую стрелу. Точнее, она целилась в рукоять меча света, но ворон легким движением лапы отбил стрелу ярким клинком. Девушка на мгновение замешкалась, а потом засыпала Саги очередью зеленых стрел, которые тот отбил с оскорбительной легкостью. Точнее, мистические стрелы исчезали при контакте с необычным клинком.
— Он впитывает мистическую энергию? — осторожно предположил Атсуши, попытавшись еще раз заключить ворона в ловушку. Саги рассек ее с удивительной легкостью, хотя по-прежнему казался неуклюжим и неловким, тяжело прыгая на одной лапе.
— Умный мальчик! — похвалил его ворон, не сводя глаз с Джун, которая наложила на дугу лука сразу три зеленых стрелы.
— Это меч рыцаря империи Зейд, — быстро, опережая замешкавшегося учителя, произнес Кенсэй. — Они создавались из частиц самого Сердца Мира, и поэтому с легкостью поглощают мистическую энергию в любом ее виде и форме. Раньше их были тысячи, но когда на Тейзою прибыли Забытые, они собрали и уничтожили практически все мечи Зейд. Этот меч — один из последних уцелевших. Акаяма позволили ему оставить его в качестве жеста доброй воли и с условием, что он никогда не направит этот клинок против нас, — последние слова Кенсэй произнес, глядя на Саги с немым вопросом в глазах.
— Мне позволили использовать его против тебя в случае, если ты откажешься последовать за мной по доброй воле, — раздраженно ответил Саги. Он особенно резко дернул хвостом при словах «…позволили ему оставить…», и теперь его круглый собственный глаз гневно поблескивал, выдавая задетую гордость.
— Этот меч не способен повредить материальный объект, рыцари Зейд сражались им с противниками, слишком зависимыми от мистической энергии, — продолжил Кенсэй.
— А что они использовали против врагов, которые сражались обычным оружием? — спросила Джун, снимая с лука тетиву и перехватывая его на манер посоха.
— Подойди и узнаешь, девочка, — хохотнув, ответил Саги, и перебросил меч из правой лапы в левую, ловко переместив центр тяжести и не потеряв равновесия.
Джун прорычала что-то нечленораздельное — и бросилась на ворона, замахиваясь дугой лука. Саги подставил левое механическое крыло под вертикальный рубящий удар, и древко отскочило от него, столкнувшись с незримым силовым полем, сгенерированным бионической конечностью. Джун была неготова к тому, что столкновение произойдет на пару сантиметров раньше, но равновесия не потеряла и успела отскочить назад в тот момент, когда Саги подпрыгнул и рубанул ее мечом Зейд. Потом он прыгнул еще раз, уже вперед, закручивая тройное сальто. Стремительные движения светового клинка слились в цельный слепящий диск, центром которого стал сам Саги, и эквилибристический вихрь обрушился на Джун, которая смогла увернуться от него лишь в последний миг. Но ворон не прекратил атаку, и коснувшись земли, резко провернулся вокруг своей оси, вытягивая далеко в сторону лапу с клинком. Девушка, которая ушла от предыдущей
Светящееся лезвие прошло сквозь чешуйчатую броню, кожу и мышцы, не причинив им вреда, но когда Джун поднялась на ноги, стало заметно, что рука безвольно повисла вдоль туловища.
— Особенно хорошо этот меч работает против адептов мистических искусств силового типа, — лекторским тоном произнес Саги, встряхивая перья. — Вы слишком сильно полагается в бою на усиление тела, и при контакте с плотью наблюдается кратковременный эффект паралича. А теперь, внимание, вопрос: что произойдет, если клинок коснется головы?
Бросок Кенсэя пситакид, что называется, проворонил — видимо, он просто не ожидал, что тот вмешается в бой до того, как его дети будут побеждены. Незаточенная сторона меча ударила по лапе, сжимающей меч Зейд, и металл отозвался режущим ухо звоном. Саги удержал меч, но потерял равновесие и покатился по земле, разбрасывая в стороны крылья. Кенсэй ухватился за маховые перья живого крыла ворона — и вырвал сразу три. И сразу же отскочил в сторону, потому что с механического крыла Саги сорвалось металлическое перо, с грозным свистом рассекшее воздух подобно метательному ножу.
Кенсэй внимательно осмотрел полуметровые перья в своей руке — и с удивлением перевел взгляд на Саги.
— Они синтетические, — с укором произнес он, словно ставя данный факт пситакиду в вину.
— Мой мальчик, я старше человечества Тейзои, — с видом оскорбленного достоинства ответил Саги, взъерошив перья на спине и затылке. — Я был свидетелем возникновения Архипелага, на моих глазах меняли свои очертания моря и материки. Неужели ты думаешь, что за это время я не мог потерять пару перьев?
— Ты хотел сказать, пару тысяч перьев? Хочешь, подскажу неплохое средство от облысения? Хотя оно только на людей действует…
Саги недовольно запыхтел и резко взмахнул механическим крылом. С него широким веером слетели все маховые перья — и все как один изменили направление движения, нацелившись на Кенсэя. Бывший Гвардеец, извернувшись всем телом просто каким-то невообразимым способом, сумел увернуться, пропустив перья мимо себя, но они зашли на новый вираж и набрали скорость. На лице Кенсэя отразилось выражение досады, он уже предвидел, куда именно попадет Саги, но розовая сфера закрыла его атаки прямо перед острием первого пера. Все черные лезвия бессильно отлетели от мистического барьера — и вернулись в крыло пситакида, не обнаружив доступных целей, потому что сын Кенсэя накрыл щитом и себя с Джун, не забыв и про Рикарда. Чародей все это время стоял поодаль, не решая вступить в бой без приказа учителя.
— Я все еще здесь, — напомнил о себе Атсуши, держа в руках сферу поменьше. Воздух внутри нее дрожал и вихрился, закручиваясь все сильнее — и начиная светиться, превращаясь в плазму.
Атсуши бросил сферу в Саги, и когда до цели оставалось всего пара метров, розовый барьер исчез, выпуская плазму на свободу. Последовавший взрыв не причинил вреда ему, сестре и отцу, а вот с живых перьев ворона, который не успел отлететь достаточно далеко, слезла черная краска, открыв всем истинный вид его оперения. Черные синтетические и белые органические перья чередовались друг с другом, делая его чем-то похожим на сороку, наполовину отлитую из металла.