Хагалаз. Восхождение

Диас Отто

— Я снова обязана тебе жизнью, и поэтому прошу, давай уберёмся отсюда. Нельзя медлить, времени почти не осталось. Я с трудом стою на ногах не найду «Хагаль» в одиночку. Однако могу помочь.

Мужчина задумчиво потёр лоб. Вся полученная информация с трудом укладывалась в голове, а девушка смотрела на него так, будто готовилась отправиться сию минуту.

— Ты знаешь, где искать эту книгу? Что за враг был у Энэйн?

— Его зовут Лель. Он родной брат Этцеля, мужчины, что прибыл со мной. Не знаю, что случилось с ним и книгой после того, как её сила была применена

против Энэйн, но думаю, стоит начать поиски с деревни, в которой они жили. Это моё единственное предположение и, к счастью, я знаю как туда дойти.

— Прости, но я слабо представляю себе подобное путешествие. Зима, дороги заметены, повсюду патруль, вербующий в ряды армии или маги, передвигающиеся группами. Или убьют или сошлют, куда посчитают нужным. А у нас ни денег, ни карты, ничего…

Девушка недовольно закатила глаза.

— Мы целованные смертью, Блэйр. Неужели после всего случившегося ты боишься ничтожной вероятности столкнуться с препятствием? Если ничего не предпринять, нам точно конец, а я и так убила много времени на размышления о том, что будет после, и больно ли умирать. Я проделала огромный путь на своих двоих, пытаясь угнать за наваждением, сном. Пережила кучу кошмаров, видела кровь, испытывала боль, хоронила невинного и вот этими руками резала человеческие тела. И после этого ты говоришь мне о магах и патрульных?

Мужчина, будто постыдившись, выдержал гнетущую паузу. Гелата поморщилась от жжения в груди: долгий разговор плохо сказывался на самочувствии.

— Мне пора в караул. Возвращайся в палатку.

— Это значит «нет»?

— Ничего это не значит.

Блэйр поднялся.

— Одумайся. Если останешься здесь, погибнешь зазря, и, если я пойду одна — невесть что случится. У меня больше нет силы Энэйн, я не могу защитить себя. Откажешь — значит всё было зря, и меня вовсе не стоило спасать.

— Я должен всё обдумать.

— И как долго мне ждать?

— Ты ведь ещё слаба, едва на ногах держишься. Воспользуйся шансом и полечись. Если Радвид узнает, что ты выходила, решит, что поправилась и заставит работать на всеобщее благо. Готовить умеешь?

— Довольно мерзко.

Выпрямившись, Гелата внимательно посмотрела на мужчину. Тот отогнул край полога, и девушка нырнула в ледяную ночь. Налетевший порыв ветра заставил её съёжиться и запахнуть плащ.

— Дай мне ответ завтра.

Блэйр промолчал, и Гелата спешно заковыляла к оставленному нагретому месту. Хруп-хруп-хруп. Несколько секунд мужчина рассматривал её удаляющийся силуэт, а затем направился к посту. Что-то внутри переворачивалось и ныло. Почему Джаваха ни слова об этом не говорил? Он знал о близнецах и Гелате, но ничего про Энэйн и таинственную книгу? Или оку жреца не всё доступно, или девушка безумна в своих фантазиях. Как понять, какой путь верный? Как не совершить ошибку хотя бы в этот раз? 

Глава 73 Время мира истекает

Над головой Энэйн стремительно пронёсся ястреб, однако юноша успел выхватить чёрную ленту из его цепких лап. Птица взмыла в воздух. Энэйн расплылся в

довольной улыбке. Золотистые лучи осветили деревянные стены домов. Кое-где начали открывать ставни, по улице проносился первый сонный шум.

— Ведри здесь, — сказал Энэйн, заслышав приближающие шаги.

— Приказать их встретить?

— Не стоит. Они не нуждаются в сопровождении. — Развернувшись, юноша сунул ленту в руки Этцелю. — Чудесное утро, не находишь? Мир проснулся, чтобы подчиниться нам.

— С тобой хочет кое-кто переговорить.

— Неужели? И кто же?

Этцель кивнул на храм и, не вдаваясь в подробности, начал подниматься по лестнице. Энэйн, не отягощённый пороком гордости, спокойно последовал за ним. В полумраке просторной залы их дожидалось три фигуры: Аэдан, молодой мужчина, почтительно склонившийся в приветствии, и незнакомая девушка с волевым подбородком, но испуганными глазами.

— Ваше Величество, — подал голос красноголовый, — позвольте мне представить вам бывших членов Белого ока, организации, долго служившей при арене в Архорде. Август и Харон… у них есть для вас интересная информация.

Энэйн смерил любопытным взглядом обоих. Харон осторожно шагнула вперёд и склонила голову.

— Для меня большая честь говорить с вами.

Юноша неспешно приблизился и заглянул говорившей в лицо. Харон захотела отшатнуться, но в последнюю секунду сдержала себя. В глазах Энэйн блеснул азарт.

— А, по-моему, ты боишься.

— Ваше Величество…

— Да?

Девушка нервно сглотнула.

— У меня есть новости из Архорда. Король Ульрих объявил войну Ревердасу, люди начали собирать армию. Помимо этого они активно готовятся к обороне и планируют… построить антимагический щит из эбонита и костей аэлудов.

Энэйн громко хохотнул. Харон вздрогнула от столь неожиданной реакции.

— Пусть строят. Как будто это что-то решит… Знаешь, человеческая наивность меня забавляет. Как думаешь, что будут делать люди, если их столица вместе с чудотворным щитом случайно обрушится в Царское море? Я прекрасно знаю радиус действия подобной защитной магии, и ничто не мешает нам отрезать их от мира, похоронить в могиле, которую они роют собственными руками. И это приятно: знать, что враг опасается, надеется, верит в собственные силы, не подозревая насколько всё плачевно для него обернётся.

На лице девушки отобразилось смятение. Энэйн вдруг взял её за руку и нежно сжал кисть между ладонями. По телу пронеслось чувство удовлетворения, когда пульс верра участился.

— Харон… неужто ты и впрямь напугана?

— Нет, Ваше Величество.

— Лжёшь. — Энэйн крепче сдавил её кисть, и девушка болезненно ойкнула. — Больше всего я ценю в магах преданность и честность. Какой бы ни была правда, только она имеет право выходить из ваших уст. Меня радует, что ты выбрала верную сторону и рассказала о том, что смогла узнать, однако никогда не смей лгать мне, даже в мелочах. Верры мастера притворства, но я слышу, как бьются ваши сердца, и вы даже при желании не сумеете унять их. Каждый удар выдаёт ваши чувства и скрытые мысли.