Хагалаз. Восхождение
Шрифт:
— Проклятье, мы упустили такое зрелище… — с досадой процедил Август. Не стать свидетелем эпохального события лишь потому, что Иннун вырезали торговый городок, было невыносимо, и мужчина уже не раз упрекнул покойного Лонгрена за решение отослать их из столицы.
— Тебя только это беспокоит? — удивилась девушка. — Я предполагала, что с блондинкой что-то не так. Не верю, будто она честно выиграла бой с Лонгреном. Сам посуди. Он мужчина, к тому же в доспехах и с прекрасным оружием, а девчонка… лёгкая мишень. Куда ни ткни, отовсюду польётся. Как она обезглавила его, выдержала два боя
— Те, кто это видел?
Харон угрюмо хмыкнула.
— Вот уж… Хотелось бы сейчас оказаться в столице и посмотреть на действительное положение дел.
— Какой теперь смысл? Всё решилось без нас. В лучшем случае, как только Иннун окажутся мертвы, нам разрешат вернуться, и тогда уже посмотрим что к чему.
Верры остановились в метрах тридцати от закрытых ворот, и Август замахал флагом.
— Думаешь, они выйдут?
Девушка пожала плечами.
— Надеюсь, нет. Переговоры — не нашего ума дело. Не понимаю, почему они не отправили дипломатов.
— Откуда здесь дипломаты? Кучка уцелевших вояк, столичные рыцари и мы. Кого не жаль, того и отправили. Посылать кого-то из столицы немного поздно.
Не согласиться было сложно. Харон сделала глубокий вдох и тут же пожалела об этом. Царящий смрад резко ударил в нос. Некоторое время ничего не происходило. Маги в напряжении ожидали прибытия врага, и всё-таки в глубине души Харон надеялась, что никто не появится. Тревога. То ли оттого, что в государстве новый правитель, то ли жуткой смешанной энергии, исходящей от захваченного города, вокруг которого торчали колья с черепами. Символ жестокости? Подавляющей силы?
Прошло пять минут, десять, пятнадцать. Харон уже хотела повернуть в лагерь, когда ворота вдруг приоткрылись и оттуда показались двое: высокий мужчина с бардовыми волосами, разодетый в длинную цветастую тунику, и светловолосая девушка, едва достающая ему до плеча. Лица их были беззаботны. Харон попыталась почувствовать, представителями каких кланов Иннун были раньше. От мужчины веяло энергией ликийцев, а девушка… была как и они, верром. Харон вспомнила битву и подумала о том, не была ли эта блондинка её тайным противником в ту ночь.
Когда парочка приблизилась и остановилась, первым заговорил Август. Харон была благодарна ему, поскольку у самой в голове путались мысли.
— Мы прибыли, чтобы поговорить.
— Верры? — поинтересовался незнакомец и презрительно усмехнулся. — Я слышал, что вы верные псы рода людского, но что настолько…
Харон невольно сжала кулаки.
— Благо, не все такие, — подхватила его спутница, явно довольная тем, что её некогда изгнали.
— Говорите, что вам было велено…
— Мы здесь по собственной воле! — солгал Август, и по тону его голоса было понятно, что маг выходит из себя.
— Неужели? Тогда я вдвойне заинтересован.
— С кем мы имеем честь говорить? — поинтересовалась Харон, пытаясь вывести говорящих на нейтральную почву.
— Моё имя Аэдан, а это — Айвэн, — представил мужчина себя и свою спутницу. Девушка язвительно улыбнулась.
— Я — Харон, а моего товарища звать Август. Мы пришли узнать, чего вы хотите. Зачем напали на Ютру? Можно ли решить
— Вы подумали предложить мир после того, как несколько раз атаковали и даже попытались сжечь город? Очень по-людски.
— Вы первые напали.
— На Ютру? Да. Несправедливо, что магов везде притесняют, а Иннун и вовсе лишают права на существование. Мириться с этим бесконечно невозможно, вы должны понимать. Теперь у нас есть дом, и я бы не советовал людям пытаться его вернуть.
— Вы ведь понимаете, что это невозможно? Нельзя просто прийти в город, вырезать его жителей и сказать, что он ваш.
— Отчего же? Именно так мы и поступили, и как видите… пока что нас отсюда никто не выгнал. На вашем месте я бы задумался: а всё ли на своих местах? Почему вы, обладающие силой пресмыкаетесь перед людишками с мечами? Ведь металл — это всё, что у них есть. Совершенно беззащитный вид, плодящийся с неистовым размахом. Думаю, природе пора взять своё. НАМ пора взять своё.
— Вам? — уточнила Харон.
— Магам. Если захотите, можете присоединиться, ведь ныне границы между кланами стёрты. Наступает новая эпоха, и в ней править будем мы.
От этих слов девушка невольно содрогнулась.
— Что это значит?
— Это значит, магам пора вернуть то, что когда-то забрали люди. Вы не ослышались, кланы объединяются. Наше появление здесь — только начало. Придут и другие.
— Но это невозможно. — По спине Харон пробежал холодок.
— Возможно, если есть тот, кто может убедить.
Вопрос напрашивался сам собой.
— Кто вас ведёт?
— Король.
— Король?
Аэдан согласно кивнул.
— Местные зовут его Кровавым королём, и очень скоро он тоже будет здесь.
Харон и Август недоумённо переглянулись.
— Кланы всю жизнь ненавидели друг друга: из-за земель, чистоты крови, того или иного дара. Как же вам удалось избрать короля не перессорившись?
— Мы его не избирали, — возразил маг, — он сам нас избрал. — На мгновение повисла пауза, позволяющая веррам обдумать услышанное. — Поверьте, это отличный шанс обрести свободу, вернуть дом, заставить врага страшиться, умолять, пресмыкаться. Люди — сторона заведомо проигравшая. Им нечем оспорить наше могущество. Присоединяйтесь. Вам не за что умирать на стороне. Сегодня Ютра, завтра — Архорд, послезавтра — весь Ревердас. Время расставлять приоритеты.
— Это правда? — не веря собственным ушам, уточнил Август. — Кланы магов объединились?
Аэдан кивнул.
— Тогда не вижу причины для отказа. Подумать только… Такого никогда не случалось.
— Что ты несёшь? — возмутилась побледневшая Харон.
— Аэдан прав. Люди столько лет держали нас на коротком поводке, что мы привыкли и думаем, будто так должно быть, но не должно, Харон. Мы с нашей природной силой никак не можем стоять ниже этих высокомерных существ, убеждённых в силе количества. Сама видишь, как к нам относятся. Нас презирают несмотря на то, что мы помогаем. Это ли достойная плата? И если изгнанники говорят, что отныне все маги едины, то я ни за что не упущу шанс примкнуть к ним и бороться. Это всё меняет. В бездну людей! У них ведь и права ни шанса.