Халид его пленница
Шрифт:
– Сын?
– Сын.
У меня вот-вот случится удушье, голова кружится вместе с миром. Но солгать не могу. Сейчас, когда так всё очевидно, когда нет ни одного шанса на спасение.
Только голая правда.
Жду других вопросов, но Халид только кивает.
А затем разворачивается, не говоря ни слова, покидает детскую площадку.
Он… просто уходит?
Глава 25. Халид
Сука.
Дрянь.
Оставляю Аду позади, направляясь к машине. Если сейчас не уеду – нахрен сверну ей шею. Голыми руками
Другое – видит прямое доказательство. Сын, блядь. Как две капли похожий на Аду. Те же темные волосы, золотистая кожа. И взгляд хмурый, будто будет бороться до последнего вздоха.
Копия её.
Не Яна.
Уже хорошо.
Сука!
– Халид, куда дальше? – Аслан затыкается под моим взглядом, кивает.
Понятливые. Все дохрена вокруг понятливые, кроме Ады. Не уяснила два простых факта. Моё никому нельзя трогать, особенно так. Второе – Ада моя, без вариантов.
Даже если шлялась с кем-то другим пару лет. Я сотру с её тела чужие касания, похрен. Был её первым, стану последним. Всех остальных, что были между, просто выжгу.
Сжимаю кобуру под пиджаком, пытаюсь утихомирить демонов внутри. Которые требуют растерзать её Яна, наказать саму девчонку. Если решила, что может рожать сына какому-то ублюдку.
Отдаю распоряжение Аслану и охране. Стоит выйти из машины, как они тут же срываются с места, выполняя приказ. А я возвращаюсь на детскую площадку к своей колючке.
– Халид, - она закрывает собой сына, который притих и хватается за ногу девушки… Сына, блядь! – Опусти руку с пистолета. Я не позволю причинить ему вред. Понял? Мне плевать, что ты…
– В дом, Ада. Мирно и быстро, если не хочешь устраивать разборки на людях. Поверь, мне без разницы где тебя… Расспрашивать, - последнее слово выплевываю, с осечкой на малого.
Ада понятливо кивает, подхватывая пацана на руки. Поправляет лямку сумки, разворачиваясь ко мне спиной. Идёт как на казнь, зная, что всё просто так не закончится.
Меня ломает от того, что она так прижимает к себе ребёнка.
Чужого ребенка.
Своего.
– Теть Кать, погуляете с Яном ещё? У меня тут важный разговор.
– Ой, а что…
Женщина с пучком на голове вылетает в прихожую. Замолкает, сжимая ткань платья. И молча кивает, забирает малого. Ничего не спрашивает, только хлопает дверью.
А Ада словно только сейчас начинает дышать. Разворачивается ко мне, напряженно смотря на выход. Отступает на шаг, ища путь к спасению. Но его нет. С того самого момента, как она решила родить от другого мужика.
– Ян…
– Замолкла. И говоришь только после моего разрешения. Поняла? – подлетаю, сжимая точеный подбородок. Хочется нахрен прибить за её предательство. Не единственное. – Не слышу! – кивает, сжимая челюсть. – Умница. Какого хрена не сказала о сыне?
– Боялась, что ты ему навредишь.
– Я, может, и мразь, но детей не трогаю.
– Ты всё
– Планировала вообще рассказать?
– Надеялась, что ты меня отпустишь быстрее, чем узнаешь. Ян – мой сын, я не позволю сделать ему больно.
– А себе?! Себе, блядь, позволишь?!
Толкаю её к стене, прижимая своим телом. И понимаю. Она мне всё сейчас позволит, если я хоть одну фразу ей скажу. Себя сломает, но на колени опустится.
Изначально была готова.
Ян и Ян.
Непонятно, кому я бросал угрозы, кого собирался прикопать в лесу. И прогибалась, как могла. И была слабой. Не из-за ублюдка, а из-за своего ребёнка, как любая нормальная мать.
– Позволю, - кивает, дрожит в моих руках. – Ты нащупал, Халид, слабое звено в моей защите. Я на всё пойду, чтобы ты не тронул моего ребёнка. Уже пошла. И…
Затыкаю её поцелуем, нехрен лишнее базарить. Сжимаю бёдра, стягивая с неё брюки рывком. Не собирался, в планах был простой разговор. Но сейчас меня ломает.
И Аде стоит постараться, чтобы я не ломал в ответ.
– Трахать позволишь, да? Как захочу, - ткань её рубашки трещит, оголяя грудь. – И прогнуть, как захочу.
– Ненавижу тебя, Халид! Ты – худшее, что со мной случалось! Я тебя убью, я пойду на это, если ты хоть пальцем коснёшься нашего сына… Я тебе зубами горло перегрызу!
– Попробуй. Ещё раз упомянешь о Яне – я пойду разбираться с ним.
– Ты не…
– Яне-старшем. Поебать, с кем ты трахалась, поняла?! Но к нему ты больше не подойдешь. Вычеркнула из памяти и забыла. И сделай так, чтобы я даже не думал о вашем, сука, сыне.
Ада впивается пальцами в мои плечи, царапает. Пытается надавить и сделать больно, пока я подхватываю её на руки. Сжимаю задницу, держа на весу. Терзаю сочные губы, проталкивая язык в жаркий рот.
Ненавижу, сука.
Взаимно ненавижу.
Так, что мозги отключаются нахрен. Вышибло, размазало по асфальту. Ничего не соображаю, когда чувствую какая она влажная. Течет, вечно на меня течет.
Мартовская кошка, которую нужно укрощать хорошим сексом.
– Хал, - её голос звучит куда более тихо, чем до этого. – Хал. Ты не понял!
– Не понял? Просветишь меня позже.
Толкаюсь в неё на всю длину, пока Ада сильнее обхватывает ногами. Глухо стонет, впивается зубами в мою кожу. Делает больно, мстит. Дикая и необузданная.
Ирада.
Ничерта не похожая на обычных девок, от которых вообще не вело. И не было нужды искать способ, чтобы попустило. У меня под ребрами тьма, которая хочет выхода.
Это девчонку хочет.
Вколачиваюсь в неё, целую губы, сильнее прижимаю к себе. Так туго обхватывает, что вот-вот кончу. Так просто, от того, как реагирует на меня. Как легко в неё толкаться, когда между ног у неё ручей.