Хаос и порядок. Прыжок в безумие
Шрифт:
– Байделл, – крикнул он, – какова температура пламени?
Системотехник сверилась с показаниями приборов.
– По данным компьютера, температура равняется… Она назвала большие цифры. Затем, интуитивно поняв суть вопроса, девушка добавила:
– Капитан, при этой температуре затвердитель воспламенится.
– Нет, – уверенно возразила Мин.
Она имела энциклопедические знания обо всем, что касалось кораблей полиции.
– Плексюлозная плазма не горит при такой температуре до тех пор, пока не затвердеет. Пена не
– Бригада не может подобраться к очагу возгорания!
Капитан Юбикви схватился за голову, словно хотел вырвать клок курчавых волос. Мин спокойно посмотрела на него и сказала:
– Пусть Харджин и его люди облачатся в скафандры. Это даст им возможность работать в огне – по крайней мере от двух до пяти минут.
Пока охлаждающие системы не выйдут из строя от перегрузки.
Долфин поморщился, словно попробовал на вкус очередное возражение. Затем его лицо прояснилось. Усмешка с оттенком изумления или уважения растянула линию губ.
– А ведь может получиться, – ответил он. – Безумная идея, но хорошая.
Долфин размышлял только миг. Включив интерком, он вызвал Харджина и начал отдавать приказы. Как только третий помощник понял, что от него требовалось, Юбикви перевел внимание на мостик.
– Сергей, – скомандовал он, – прекрати центробежное вращение. Пусть Харджин разберется с огнем. Сориентируй нас таким образом, чтобы мы могли вести корабль на уцелевших сенсорных блоках. Затем преследуй амнионов на одном g. И чтобы без рывков!
– Так точно, капитан! – ответил Пэтрис, приступая к корректировке курса.
– На этой скорости мы не догоним их, – повернувшись к Мин, пояснил Юбикви. – Но они останутся в зоне охвата нашего сканера. И я уверен, что скоро амнионы начнут торможение.
Он повысил голос, адресуя свои слова дежурной смене.
– Боевое судно класса «Бегемот» прилетело сюда не для того, чтобы произвести на нас впечатление. Оно охотится за «Трубой». Я думаю, амнионы остановятся на краю роя. Крей, передай по узкому лучу сообщение для службы безопасности «Вэлдор Индастриал». Приоритет чрезвычайной важности. Предупреди, что в их секторе находится боевое амнионское судно. Укажи координаты. Посоветуй им собрать флот из всех доступных кораблей.
– И попросите их переслать это сообщение в командный пункт полиции Концерна рудных компаний, – быстро добавила Мин. – Сошлитесь лично на меня. Пусть они используют самый быстрый курьерский дрон.
– Выполняй, – подтвердил капитан Юбикви.
– Слушаюсь, – ответила Крей и приступила к работе. Взглянув на экраны, Долфин повернулся к интеркому.
– Харджин, – сказал он в микрофон, – мы сейчас отключим вращение и ускоримся до одного g. Надеюсь, это облегчит твою задачу. Держитесь там, ребята.
При таком ускорении люди Стоувала могли бы стоять на палубе и доверять опоре под ногами.
– Я
Его голос сопровождался резонансом – было ясно, что Харджин пользовался нашлемным микрофоном.
– Мы уже размотали шланги. Через минуту приступим к операции. Передайте Байделл, чтобы она по моему сигналу включила насосы. Нам придется жариться в огне, так что любая отсрочка может стоить чьей-то жизни.
– Байделл, ты слышала? – спросил Долф.
Брови девушки решительно нахмурились. Ее пальцы порхали по кнопкам клавиатуры.
– Да, капитан.
– Ждем твоей отмашки, Харджин, – сказал Юбикви. – Насосы установлены на предельное давление. Затвердитель будет подаваться с той скоростью, с какой его смогут распылять шланги.
Он продолжал отдавать приказы, но Мин его уже не слушала. Она смотрела на мигавшую метку вражеского корабля, которая удалялась в центр экрана. Амнионы улетали, словно и не думали о торможении. Но Мин знала, что сторожевик класса «Бегемот», вооруженный протонной пушкой, охотился на «Трубу».
Акт вторжения.
Поврежденный в битвах с нелегалами, горящий, с неисправным сенсорным блоком и смещенным внутренним ядром, «Каратель» гнался за врагом, намереваясь вступить в неравный бой с амнионами.
Морн
Морн теряла контроль над собой. Она чувствовала это. Ее силы и ярость распадались на части. Тоска по зонному имплантату причиняла ей страдания, как будто она переживала потерю дорогого человека. Весть о том, что Вектор помог Сиро, принесла небольшое облегчение, но затем наступило физическое и моральное истощение. А чуть позже ее тело застыло от ужаса.
Она ужасалась тому, что Сорас сделала с лабораторией. Ее ужасало безумие Ника, с которым он покинул судно, чтобы сразиться с «Планером». А еще было добровольное согласие Сиба, решившего сопровождать Саккорсо. И печальный факт, что Дэйвис нашел доводы Ника разумными…
«Что касается меня, то я веду себя как дочь Брайони Хайленд. Как тот коп, которым ты была, прежде чем продала душу за зонный имплантат».
«Ах, Дэйвис, сынок. Что с тобой случилось? Разве этому я учила тебя? Разве это часть моей памяти?»
Возможно, да. Но в таком случае это часть умерла в ней, когда Морн впервые столкнулась с гравитационной болезнью – кульминацией и апофеозом ее вечного недовольства собой. С той поры она уже не признавала месть.
Вскоре Дэйвис закрыл люки шлюза и вернулся на мостик. Даже не взглянув на мать и Энгуса, он сел за пульт помощника и пристегнулся ремнями безопасности. Его потемневшее от желчи лицо не выражало никаких эмоций. Он воздвиг стену, которую Морн не могла преодолеть. Юноша похоронил в себе истеричное желание погнаться за «Планером». Его пальцы неистово набирали команды, но в остальном он выглядел спокойным и сосредоточенным.