Хаос и порядок. Прыжок в безумие
Шрифт:
Экипировка не включала лазеры. С ними было много проблем. Они подвергались воздействию электромагнитных искажений, физических сотрясений и нестабильности подаваемого питания. Кроме того, во время боя корабли с трудом поддерживали когерентность лучей. Но крейсер обладал другим вооружением, которое заменяло отсутствовавшие лазеры.
«Труба» имела торпеды и статические мины, импульсные пушки для ударов на малом расстоянии и плазменные орудия для больших дистанций. Она была вооружена сингулярными гранатами – устройствами настолько опасными и трудными в обращении, что инструкторы
Узнав, что Хэши Лебуол или Уорден Диос снабдили «Трубу» сингулярными гранатами, Морн задрожала. Мышцы ее живота напряглись. Руководители полиции считали, что крейсеру придется сражаться – одному против мощного противника. Что же они ожидали от команды Энгуса?
– Все! – вдруг объявил Шейхид.
В его голосе чувствовалось удовлетворение.
– Я копирую сообщение на командный пульт, – сказал он Термопайлу. – Ты можешь начать трансляцию в любое время – если только у нас появится такая возможность.
Он переслал сообщение на пульт Энгуса.
– Надеюсь, мы ее получим. Все эти разговоры о долге копов и сражении с «Планером» – дело хорошее…
Он многозначительно посмотрел на Дэйвиса, но тот быстро отвел взгляд в сторону.
– Однако мое сообщение будет более действенным оружием, чем любая пушка.
Морн печально кивнула. Он был прав. Его информация об иммунном лекарстве являлась важнейшим секретом «Трубы». Трансляция сообщения превосходила по важности все остальные вопросы – к примеру, уцелеет ли их корабль, можно ли доверять Термопайлу, умрет ли Сиб и удастся ли Морн и Дэйвису сохранить человеческие души.
В тот момент, когда данные о формуле достигнут какой-нибудь станции и распространятся по человеческому космосу, все интриги Фэснера и империализм амнионов потеряют свою основу. Уорден Диос будет свержен. Полиция подвергнется реформам. Холт окажется под угрозой разоблачения, а амнионы получат удар, который заставит их либо начать открытую войну, либо отступить с надеждой на будущий реванш. Что бы ни случилось дальше, «Труба» должна передать сообщение Вектора.
Когда передача данных была завершена, Энгус подтвердил:
– Я его принял. Мы начнем трансляцию, как только вырвемся из роя. Будем рассылать твою формулу во всех направлениях. Кто-нибудь ее обязательно примет.
Он оскалил зубы.
– И тогда те парни, которые хотели прижать нас к ногтю, поймут, что они уже проиграли. А теперь убирайся с мостика.
Вектор обиженно нахмурился.
– Кресло инженерного пульта не рассчитано на большие перегрузки, – объяснил Термопайл. – Если ситуация накалится и мы вступим в бой, ты будешь раздавлен собственным весом.
– Я понял, – со вздохом ответил Вектор. – Конечно, ты прав.
Он кивнул, расстегнул ремни и, зашипев от боли в суставах, поднялся на ноги. Однако вместо того чтобы направиться к трапу, Шейхид подлетел к пульту Энгуса. Ухватившись за подлокотник кресла, он с тревогой посмотрел на экраны и произнес:
– Я не думал, что когда-нибудь пожалею об этом, но мои навыки и физическое состояние не позволяют мне оставаться на мостике. И все же, если нам будет грозить неминуемая смерть, я хотел бы подготовиться к ней… Не знаю, почему. Возможно, я надеюсь, что в последнюю минуту мне удастся простить себя и других людей.
Он криво усмехнулся.
– Я не хочу рисковать и преждевременно раскаиваться. Не мог бы ты иногда рассказывать нам, что тут у вас происходит?
Хотя его вопрос предназначался Энгусу, он посмотрел на Морн.
– Мике тоже будет интересно. А я буду ловить каждое твое слово.
– Если у меня найдется для этого время, – нетерпеливо ответил Энгус. – Иди!
Вектор снова вздохнул и пожал плечами.
– Ладно.
Оттолкнувшись от кресла, он полетел к трапу и вскоре скрылся из вида. Его одинокий уход, без одобрения и слов поддержки, наполнил Морн печалью. Вектор так много сделал и не получил за это ничего. Не важно, что он был подельником Саккорсо. Он не нуждался в покаянии – во всяком случае, так считала Морн. Его формула служила лучшим оправданием, чем любое раскаяние.
– Вектор мог бы остаться, – прошептала она. – Нам ничего не стоило принять его в свою компанию.
– Нет, он не мог остаться, – глядя на экраны, ответил Энгус. – И ты тоже должна уйти. Здесь опасно, понимаешь?
Его тон пробудил в ней панику. Мрачное предчувствие сжало нервы и сердце. Он что-то видел! Он что-то чувствовал!
– В чем дело?
– Я поймал эхо сканерного луча.
Руки Энгуса мелькали над клавиатурой, вводя команды и уточняя данные.
– Если это не мистика, то значит, рядом находится другой корабль.
Дэйвис ухватился руками за края консоли.
– «Планер»? Неужели он нас уже догнал?
– Это эхо, – мрачно ответил Энгус. – Сигнал не имел эмиссионного спектра.
Он посмотрел на Морн и закричал:
– Сколько раз тебе повторять! Убирайся с мостика' Я видел, на кого ты похожа при больших перегрузках. И я не хочу рисковать «Трубой»
Морн сделала вид, что подчиняется. Она оттолкнулась от переборки и направилась к трапу, затем, коснувшись перил, резко изменила траекторию и подлетела к спинке кресла Термопайла.
«Уцелеет ли наш корабль…»
Она не собиралась покидать мостик – если только Энгус не вышвырнет ее отсюда Впрочем, она верила, что ей удастся отговорить его от применения физической силы.
– Ты тратишь много времени на изучение оружия, – сказал Термопайл, обращаясь к Дэйвису. – Лучше ознакомься со средствами обороны.
Полированная поверхность «Трубы» отражала лазерные лучи, щиты поглощали энергию импульсных залпов, а электромагнитные ловушки эффективно ослабляли огонь плазменных пушек.