Хаос времён года
Шрифт:
– Они не могут знать этого наверняка.
– Они, может, и нет, зато нам обоим это известно.
Мы оба понимаем, когда это случилось. Во время засады в хижине дедушки Джека нас окружила группа Времен Года. Хулио и Эмбер получили смертельные раны, и моя сила быстро угасала. Мы трое истекали кровью и умирали, и в последней отчаянной попытке спасти нас Джек забрал магию у умирающей Зимы по имени Неве Ондинг, зная, что ее не спасти. Даже если бы у нее был шанс исцелиться, не уверена, что она заслужила эту милость после того, что пыталась сделать с нами.
Магия, которую Джек взял у Неве, дала нам силы пережить ту ночь. Только проснувшись,
Как мне кажется, именно поэтому Гея предупредила Джека, что возвращать его дымный туман опасно, ведь он утратил сущность Джека.
– Я понимаю, что будет больно, но Лайон сказал…
– Лайон – лжец и манипулятор! Если эта штука повреждена и причиняет боль, зачем он предлагает тебе ее забрать?
– Эта штука была частью меня!
– Но больше она тобой не является! Ты действительно хочешь рискнуть?
На глаза мои наворачиваются слезы, когда я ловлю взгляд Джека, исполненный такой тоски и отчаяния, каких я давно не видела. Внезапно мне кажется, что я смотрю на него сквозь сетчатый забор и мы сжимаем пальцами ячейки, почти соприкасаясь лбами – но не до конца. Джек знал, чего хочет, в ту ночь, когда я выследила его на стройке, стремясь прикончить, как предписывали правила. Он понимал, чем готов рискнуть, чтобы защитить меня, чтобы мы могли быть вместе. Его не волновало, что это безрассудно и смертельно опасно; он уже сделал свой выбор.
– Ты ведь все равно намерен так поступить, да? Вот чего ты хочешь! Вернуться в Обсерваторию.
– Я бы никогда не оставил тебя здесь одну. Никогда. – Он колеблется, словно взвешивая последующие слова. – Но что если… что если я предложу вернуться вместе? Всего лишь на какое-то время. Просто посмотреть…
Я отрицательно качаю головой и, приложив ладонь к его щеке, заставляю повернуться к себе лицом.
– Там, внизу, мы не были вместе, Джек, – шепчу я. – Мы находились по разные стороны Перекрестья, убивая друг друга снова и снова. А Лайон с Геей делали ставки на будущее двух одиноких, лишенных надежды детей, тем самым рискуя нашими жизнями. Я слишком сильно люблю тебя, чтобы снова вернуться к этому. У нас есть все, что нам нужно, здесь и сейчас. Не так ли?
Джек кивает, не отрывая от моей руки своей щеки. Я ощущаю ее тепло.
На мгновение прижавшись своими орошенными слезами губами к его, я возвращаюсь в наш дом.
8. Те, кому милее огонь
Утром в день Зачистки последних четырнадцать Стражей прежней гвардии, включая меня, выводят из камер и доставляют к богато украшенным двойным дверям Центра Управления, где мы выстраиваемся в шеренгу по одному и ждем. Запястья у нас скованы наручниками, как у преступников, на руках – огнеупорные рукавицы. Восемь пленников стоят передо мной и Кай и еще четверо позади нас.
Не так много, как я надеялся, но достаточно.
Ликсу – последняя в очереди – пытается отпрянуть от Стража, завязывающего на ней рукавицы. На долю мгновения мы с ней встречаемся взглядами поверх голов, но потом
– Я буду прямо за тобой, – бормочу я, склоняясь к ее уху.
Пристально наблюдаю за ней, чтобы убедиться, что она выполнит свою часть сделки. Меня и раньше бессчетное множество раз обманывали, поэтому я не готов полностью доверять ей.
Кай едва заметно кивает. Когда Стражи распахивают двери и вызывают первого заключенного, очередь продвигается вперед, заполняя освободившееся место.
Я мысленно отсчитываю секунды. Проходит целых две минуты, прежде чем из-за дверей доносится приглушенный крик бедняги. Это не боль, а высокий, пронзительный вопль потери, когда магия извлекается из него и возвращается в одно из созданий Геи. Крик все длится, и у меня сжимается желудок. Хорошо, что мы стоим по эту сторону двери, в противном случае я бы задушил парня собственными кандалами, просто чтобы заставить замолчать.
Наконец, вопли стихают, и короткие темные волосы на затылке Кай встают дыбом. Для нее это будет испытанием – испытанием преданности мне.
– Давай же, – шепчу я.
Кай начинает извиваться, заламывая руки в оковах.
– Нет! Нет! – причитает она, и ее голос срывается на визг. – Я не хочу! Нельзя им позволить это сделать! – Стражи, стоявшие в конце очереди, спешат к ней, чтобы утихомирить, но она бросается на пол, брыкается и бьет их по лодыжкам.
– Назад! Освободи место! – Один из Стражей Лайона отталкивает меня плечом, не замечая, как я снимаю его ключ-карту с магнитной цепочки в кармане. Заключенные позади меня вытягивают шеи и подаются вперед, чтобы лучше видеть. Ликсу – единственная, кто наблюдает за мной, когда я выхожу из строя, прижимая наручники к телу, чтобы не звенели, и начинаю медленно отступать с места происшествия. Она не произносит ни слова, когда я поворачиваю за угол и бросаюсь бежать.
Я достигаю входа в галерею, и крики Кай стихают в отдалении. Осторожно выглядывая из-за стены, ищу глазами сидящих под потолком ворон, но насесты пусты. Поблизости не видно ни пчел, ни дымных туманов, лишь одинокая муха кружит под куполом. Если она меня засечет, Гея в течение нескольких секунд обо всем узнает и положит конец моему маленькому эксперименту.
Я стряхиваю рукавицы и засовываю их в карман. Отрываю пластиковую пуговицу от комбинезона и, прижавшись к стене, забрасываю ее как можно дальше в соседний коридор, и она со стуком скачет по мраморному полу.
Заглянув за угол, вижу, как муха зависает на мгновение в воздухе, а потом улетает в направлении звука.
Быстро продвигаясь вперед и проверяя каждый поворот на наличие Стражей, я, наконец, добираюсь до Перекрестья. Замечаю на противоположной стороне круглого зала две тени, которые пропадают из поля моего зрения, скрывшись за расположенным в центре лифтом. Я подкрадываюсь к порталу, подстраиваясь под их скорость, так чтобы всегда оставаться вне зоны видимости патруля. Прижимаясь к стенам, стараясь не попасть в объектив камеры слежения, я ныряю в северное крыло. Охрана уже не такая строгая, как прежде, и при виде пустого кабинета Лайона я испытываю выброс адреналина. Он знает, что что-то должно произойти, и, вероятно, разместил всех своих Стражей в восточном крыле, чтобы защищали его. Именно на это я и рассчитывал.