Хаос времён года
Шрифт:
Наручники лязгают о контрольную панель, когда я взмахиваю украденной ключ-картой над сканером справа от двери, но по-прежнему вижу красный свет. На дисплее прокручивается сообщение: «Пожалуйста, отсканируйте вторую карту».
Что еще за вторая карта? Должно быть, Лайон усилил охрану, пока я был в стазисе. Меня охватывает паника. Я хватаюсь за медную ручку и дергаю, но тяжелые деревянные двери не поддаются.
– Эй! – раздается за моей спиной голос. – Тебе нельзя здесь находиться! Что ты?..
Я быстро оборачиваюсь, выбрасывая руки перед собой, и мои железные
Лязгая наручниками, я ищу на его поясе ключ-карту и, взяв в каждую руку по одной, провожу ими над сканером. Красный свет сменяется зеленым, и замки открываются. Подхватив неподвижного Стража под мышки, я втаскиваю его за собой в кабинет и закрываю дверь, запирая нас внутри. У него под кожей мерцает слабое свечение – это магия готовится покинуть тело. Он умрет через несколько минут. Значит, у меня совсем мало времени, прежде чем кто-то в Центре Управления поймет, что парня больше нет.
Датчики движения включают свет, и я резко вскидываю голову и замираю, когда они начинают вспыхивать в быстрой последовательности: книжные полки, лампы для чтения, настольная лампа, верхнее освещение…
Затаив дыхание, я жду.
В кабинете по-прежнему тихо. Никаких шагов в коридоре или мигающих сигналов тревоги. Только мерцание змеиной чешуи в террариуме на другом конце комнаты.
Змея извивается, высовывая и пряча свой раздвоенный язычок в такт моим движениям, когда я подползаю ближе и опускаюсь на колени перед стеклом, чтобы хорошенько рассмотреть мерцающие грани ее глаз. Если раньше у меня и были какие-то сомнения, что душа Ананке заключена внутри этой змеи, то теперь они исчезли.
– Я пришел, чтобы освободить тебя. Ты поможешь мне выбраться из этой передряги. Ты ведь уже это знаешь, не так ли?
Провожу пальцами по крышке, но она запечатана со всех сторон. Осматриваю комнату и цепляюсь взглядом за высокую изогнутую настольную лампу за кожаным креслом в углу. Выдернув вилку из розетки, я переворачиваю лампу вверх дном и, размахнувшись, с силой ударяю основанием по террариуму. Змея с шипением отшатывается от осколков стекла. Я бью снова и снова, пока не вырубаю дыру достаточную, чтобы в нее могло проскользнуть узкое длинное тело рептилии.
Медленно опускаю лампу и встаю между змеей и ее единственным выходом на свободу. Сначала появляется ее морда, а за ней – почти два метра мерцающей чешуи. Она падает на пол и, подняв треугольную голову, начинает раскачиваться, как кобра, предупреждающая о броске. Она больше, чем я себе представлял. Она раскрывает челюсти, обнажая похожие на косы клыки.
– Как, черт возьми, мы должны это сделать? – шепчу я.
Прежде мне доводилось становиться свидетелем того, как Гея забирает магию, просто всасывая ее в легкие, как воздух. Я знал, что будет нелегко, но размер змеиных клыков не учел вовсе. Или это работает так же, как с Майклом и его посохом? Нужно ли мне убить рептилию, чтобы завладеть ее магией?
В любом случае, придется ее схватить. Руки у меня вспотели, и я вытираю их о комбинезон. Змея отползает назад, повторяя мои движения, когда я подхожу ближе, загоняя
Я делаю ложный выпад, получая в ответ злобное шипение. Пот стекает у меня по виску, когда я снова бросаюсь вперед, нацелившись на тонкую линию мышц за ее приоткрытыми челюстями.
Она наносит удар, и я вскрикиваю, когда ее клыки впиваются мне в запястье. Другой рукой я сжимаю ее тело, которым она хлещет из стороны в сторону, как хвостом. Я пытаюсь оторвать тварь от себя, но ее челюсти крепко сжаты. От укуса у меня под кожей вспыхивает жаркое пламя, а тело охватывает ужасная пульсирующая боль. Сердце колотится так, будто вот-вот выскочит из груди, кожа горит огнем, желание завладеть магией отодвигается на задворки сознания стремлением выйти живым из этой заварушки.
Я сжимаю змею, перекрывая ей воздух, вспоминая, как Лайон держал посох, когда по нему пробегала молния. Как Майкл корчился и сопротивлялся. Помню я и ослепительную вспышку света, когда магия перешла от одного к другому и Майкл умер.
Участок кожи, соприкасающийся с пастью змеи, начинает светиться, магия распространяется по руке. Ее раскаленные добела потоки лучатся, точно стрелы молний, у меня под кожей. Как раз в тот момент, когда я больше не могу сдерживать рвущийся наружу крик, змея обмякает.
И, убрав клыки, с тяжелым глухим стуком падает на пол.
Я вздрагиваю, смаргивая слезы, когда змея рассыпается кучкой пепла. Тяжело дыша, опускаюсь на колени, пытаясь сосредоточиться на двух маленьких проколах, которые она оставила на моей руке. Собственные глаза кажутся странными, слишком чувствительными к свету. Как будто пытаются увидеть всю комнату сразу.
Я бросаюсь к торшеру и, подтянув к себе его основание, стараюсь рассмотреть свое отражение в поверхности лампы, но вместо него вижу Лайона. Точнее, проекцию своего лица в его глазах. Созерцаю себя, держащего его посох. Я моргаю. И снова моргаю. С латунной поверхности на меня глядят два глаза со множеством граней, как у алмаза.
К тому времени, как я поворачиваюсь, чтобы выйти из кабинета, задушенный мной Страж уже превратился в бесформенную кучку пепла на ковре. Я держу голову опущенной, руки пассивно висящими в наручниках, а рукава низко натянутыми, чтобы скрыть укус. Челка падает на глаза, когда я возвращаюсь в Центр Управления, перемещаясь по коридорам по памяти.
Стоит мне снова встать в строй, как Страж хватает меня за плечо.
– Где тебя черти носили? – бормочет он, подталкивая к остальным.
– А ты разве не знаешь?
Пот у него кислый, глазки бегают, не глядя, однако, мне в лицо. Он боится… боится, что на него возложат ответственность за мое исчезновение. Я борюсь с искушением поднять голову и встретиться с ним взглядом, любопытствуя, сумею ли рассмотреть отражение его судьбы.
– Считай, что тебе повезло. Ты следующий, – говорит он, подталкивая меня вперед.
Кай в коридоре уже нет, значит, она внутри.
Я напрягаюсь, когда из-за двери доносится резкий, внезапный визг, за которым следует завывание, но не поднимаю головы. Я должен был вернуться вовремя и пойти прежде нее. Я не предусмотрел этого момента, не увидел его в отражении в лампе, торопясь вернуться сюда. Каждый новый крик пронзает меня точно ножом. «Это испытание, – напоминаю я себе. – Которое она уже прошла». Еще не поздно все исправить.