Хардкор
Шрифт:
— Я — наследный маркграф этого города и прилегающих земель. Идите со мной, и мы дадим отпор троллям.
— Игорь, — негромко сказал Олег. — Вспомни, кто ты.
— Побережники называли меня Глазом дракона. Но я — Игорь Смелый, сын Вилфрида Смелого. Слишком долго я просиживал в тени. Пришла пора вернуться.
— Игорь! — Олег подошел ко мне и сжал правую руку.
— Что ты делаешь? — прошипел я. — Больно.
Он рывком поднял рукав моей куртки. Сквозь бегущую кровь я увидел татуировку: «Игорь Ламберт».
Мы в
Перед глазами появилось сообщение: «Умение владение мечом достигло двенадцатого уровня», сменившееся еще одним: «Ваша сила достигла тринадцати единиц».
Разрисованный волшебник приблизился ко мне, сплюнул под ноги и сказал:
— Зачем нам это? Тролли забирают лишь некоторых. Выйди сражаться — и они убьют нас всех.
На его разгоряченной коже таял падающий снег, и казалось, что волшебник покрыт росой. Жаба щелкнула языком, поймав пролетающую мимо снежинку. Олег выехал на гасторнисе вперед, заставив волшебника отступить назад.
— Эй, Горст! — выкрикнул мой друг, и один из бандитов дернулся от его зычного голоса. — Да, ты! Узнаешь меня, старый ворон?
— Генерал? — неуверенно спросил тот, кого Олег назвал Горстом. — Генерал Фойриг?
— А кто же еще? Помнишь, как мы сражались с тобой с саргарцами?
— Да, славно мы их тогда разделали, — улыбнулся Горст. — Серые крысы еще сидели под землей, и в войнах участвовали люди, а не купленные монстры. Говорят, что ты после этого дезертировал. Или тут баба виновата?
— Скажи мне, я когда-нибудь врал?
Олег соскочил с гасторниса, чтобы стать одного роста с Горстом.
— Нет, — покачал головой воин. — Ты всегда приводил к победе.
— Все слышали? — обратился Олег к толпе. — Я не привык раскидываться словами. Мы удержим Вормс и дадим отпор троллям. Сегодня ночью. Я сказал.
— Хочу, хочу, — захныкала жаба, копируя детский голос. — Хочу печеньку.
***
Терпкое на вкус зелье лечения бежало внутри горячей волной, восстанавливая единицы жизни. Рана на руке затягивалась, вызывая нестерпимый зуд. Хотелось разодрать ногтями розовую кожицу, раздавить ползающих под ней муравьев.
Илва не желала возвращаться в разоренную таверну и сидела вместе со мной возле памятника Эрику, наблюдая за плывущими по небу черными тучами. В багровых отблесках заходящего солнца они казались стаей кракенов, преследующих русалок в небесном океане. Олег раздавал команды. Вокруг сновали жители города — обыватели и бандиты, люди и NPC — бывший генерал сумел поднять на борьбу всех. Оставалось лишь удивляться, как ему удалось за столь короткое время развить такую кипучую жизнедеятельность. Голос Олега перекрикивал царящий гам.
— Вы четверо! Валите деревья и стягивайте к пролому. Через час он должен быть заделан так, чтобы ни одна крыса не проскочила! Вы же и будете его защищать.
— Знаешь, как погибают подключенные к сети игроки? — спросил я у Илвы.
Волчица ничего не ответила.
— Тело дергается, изо рта вырывается неслышимый крик, и человек умирает, чтобы через период условной смерти вновь ожить вместе со своим виртуалом в игре. Это если не включен режим «хардкор», как здесь. Граф погиб окончательно, он сейчас лежит мертвый у компьютера, и родственники оплакивают его гибель.
— Ты сделал, что должен был, — сухо сказала Илва.
Захотелось напиться. Подняться, махнуть на всё рукой: на людей и троллей, на весь этот безумный мир игры, войти в разрушенную таверну, найти среди обломков несколько склянок вина и напиться в драбадан.
— Бочку в центр площади! — кричал Олег. — Это вся черная кровь, что сумели найти? Мало. Ты! Я к тебе обращаюсь! Как тебя звать? Фед? Хорошо, Фед, ты отличный парень, и ты будешь стоять с факелом возле бочки, пока я не прикажу поджигать. Стоять столько, сколько понадобится. Ты ведь не из трусливых, правда? Смотри мне в глаза! Храбреца всегда видно по взгляду.
Он подошел к воротам, наблюдая, как несколько человек тащат срубленные деревца.
— Копья сюда! И заострить, как следует! Вкапывать в землю, так чтобы любую приползшую в наш город тварь встретил ощетинившийся ёж!
На слове «ёж» Олег запнулся и повернулся ко мне. В его взгляде читалась растерянность.
— Ёжик, — снова сказал мой друг.
— Ты прав, — поднялся я на ноги. В теле опять чувствовалась сила. — Нам надо искать твоего сына.
— Здесь нет Бенни, что знает проводника, — сообщила Илва. — Наверное, он остался в своей лавке.
— Идем, — сказал я, глядя Олегу в глаза.
— Я не могу, — отвел взгляд мой друг. — Не могу всё и всех бросить. Я должен быть здесь, понимаешь? Это моя жизнь. Мое призвание.
Он помнил Ёжика, но не верил в него до конца. Его сын сейчас сидел, пристегнутый к креслу, подключенный к системе искусственного питания, а Олег собирался спасать виртуальный город от наплыва монстров.
— Твое призвание — это вытащить отсюда сына!
Боль снова пронзила руку, хотя рана зажила.
— Илва, Игорь в порядке? — спросил Олег.
— В полном, — ответил я вместо Волчицы.
— Прошу тебя, идите сами. Бери Илву и найди этого проводника. Я знаю, что у вас всё получится. Должно получиться! Спаси… моего сына.
Олег поцеловал Илву и принялся что-то оживленно обсуждать с Мейнардом — волшебником с крылатой жабой на плече, рисуя план действий на снегу.
— Пошли, — потянула меня Илва. — Идем, Игорь. Не переживай. Мы все изменились, я это чувствую. Трудно верить в свой сон, когда вокруг тебя реальность.
Я подошел к Олегу и протянул ему лейфтр, который он успел мне вернуть после поединка с Графом.