Харон. На переломе эпох

Кун Алекс

Паром, по сложившейся уже традиции, сопровождал Мангуст. Киму добавили в экипаж юнгу сорока трех лет на пулемет. По земле юнга ходит хромая, в команды зачистки не годится, а вот к пулемету катера вполне подойдет. Мы еще найдем применение всем нашим дедушкам и бабушкам! Еще бы найти, чем их всех кормить - но это вопросы следующих шагов. А пока задача - собирать живых, откуда сможем. В Сосновом бору жило около шестидесяти тысяч человек, вот к близкой цифре и надо стремиться.

Пан предлагал эвакуацию людей с берега провести штатными средствами, то есть оранжевыми спасательными шлюпками. На что шепнул ему на ушко вес этих дур - все вопросы решились сами собой. Нам не посреди океанского шторма людей спасать, а всего лишь несколько раз

по небольшой волне пройтись - надувнушек хватит. Мы не сразу разобрались, где тут забортный трап со всеми стойками и перилами и как его спустить до воды, а Димыч хочет поднимать-спускать шлюпки. Спустим, конечно - если припрет. Но я бы сейчас рисковать не стал.

Зато рискнул в другом. Хотелось максимально близко подойти к берегу и полез на сундуке водоизмещением десять тысяч тонн в Ключевскую бухту между островом Лисий, и полуостровом Киперорт. Узкая "кишка", с глубинами десять пятнадцать метров, идущая почти к самому берегу и заканчивающаяся между Синим и Заовраженским островками. От этой точки до места высадки на берег три километра, а от стоянки без риска - пятнадцать километров. Но нервы мне эти двенадцать крадущихся километров попортили знатно. Тем более, что часть экипажа на тузиках уже ушла, косяком уток, в сторону берега. Возглавил этот исход наш начальник "береговой группы". Катюха, само собой, ушла с ними - собирать семью для переезда. Будто без нее там не разберутся.

Пока шли к Ландышевке, вручил Пану распечатки схем кают. Пускай они еще на берегу определяются, кто, где будет жить ближайшие полгода-год. Привозить на борт парома только людей с номерами кают на листочках бумаги. Эдакие "билеты на круиз". Дабы не начался бардак и споры на борту. И так голова болит. Печатал все на принтере, позаимствованном в тире Хельсинки - пригодился.

Грохот якоря, и через некоторое время повторившийся грохот второго якоря прозвучал музыкой. Спать хотелось зверски, спина болела, подживающие ожоги от сварки, прожарившей меня сквозь тонкие перчатки, чесались и зудели. Для комплекта не хватало только фингала под глазом, но Катюха обещала исправить это упущение когда станет чуть свободнее. Все! Ставьте апокалипсис на паузу.

Глава 6 Планов много не бывает

Я научусь довольствоваться малым -

когда-нибудь, но только не сейчас.

Жизнь коротка. И с самого начала

дамоклов меч конца сближает нас.

( VTV )

Среда, четвертое апреля, порадовала концом основного ледохода на речке Коваши. Льдины еще шли, но появился шанс вырваться из дурдома обустройства спасенных людей. На пароме вернулось без малого пять сотен человек. Это и эвакуирующиеся из ближайших садоводств и прихваченные по дороге толпой идущей от Выборга и люди, подплывающие на лодках к парому чуть ли не с половины Выборгского залива. Еще и подождать просили, так как "вторая волна" только собирается. Несколько напрягало множество незнакомых вояк с оружием на борту, примкнувших к отступающим пограничникам, но это головная боль Димыча.

Не образуйся еще в Ландышевке управленцы всей этой толпой - я бы спрыгнул с парома и уплыл к Катане своим ходом. Они мне еще претензии предъявлять будут! Вместо этого выбросил за борт потерявшего берега мужичонку с корочками. Народ проникся. А по громкой связи объявил, что никому, кроме родни, ничего на этом судне не должен.

Но все равно проблемы нарастали как снежный ком. Каждый человек это не только полтора килограмма еды в день и три литра воды, но еще и столько же отходов. Да на пятьсот помножить. Это две тонны еды в три дня. И это еще не самая большая проблема. Тем более я такие задачи решать не нанимался. Так Пану и сказал. Чуть не поругались, так как он на нервах ничуть не меньше. У него вояки ... эээ ... стволами меряются. Вот зачем

нам все это? Катюха сказала, что на кругосветку согласна прямо сейчас. Отдохнем, города посмотрим, в боулинг с Дикарем поиграем.

Душевное равновесие возвращали только мамы, седьмым чувством чуя наши оголенные нервы и готовые сидеть в изголовье кровати, гладить по голове и рассказывать, как все будет хорошо. Лексеич с Ирой и Темкой добавляли позитива, а такс ставил мокрую точку, будто и не сменилась эпоха. Излишне говорить, что поселились мы все в капитанской каюте - тесновато, но когда мы с Катюхой переедем на Катану, станет в самый раз, по нынешним временам. Такса оставляем на попечении родни, понятно, что этому обрадовался только Артем, но у нас намечается весьма напряженное "время становления".

После "триумфального" возвращения парома к Станции, капитальной отшвартовки и даже подключению берегового электричества - съехали с супругой на тихую Катану. Нервы нам "благодарные жители" испортили окончательно. Катюха мне выдала клеить модель фрегата "Constitution", для успокоения. Даже налить предлагала, хотя уже с сомнением в голосе. Но фрегата оказалось достаточно.

Потом пришел Пан. Сидели в тишине кают-компании, лениво переговаривались, как в старые, спокойные времена начала эры. Как же давно это было! Не успел доклеить ребра шпангоутов на килевую балку - началось паломничество. И ведь никто не разувается, заходя на яхту. Они бы еще руками суп за столом ели! Надо срочно зачищать Сосновый бор и выселять всех этих оглоедов туда. Пусть местному мэру жалуются!

Как выяснилось, и Димыч пришел не просто так, а после большого собрания Станции, на которых обсуждались мои предложения.

– Какие предложения?!
– я чуть клеем лишним не капнул.

– Да мы с тобой еще до Шутника обсуждали обустройство анклава, как это сейчас начали называть. Ты и про электроизгороди говорил и про арсенал и много еще чего. Я их доработал и от твоего имени внес на совет.

– А имя-то мое, зачем приплел. Мы ведь действительно с Катюхой уйдем.

– Так надо, Лех, то есть теперь "перевозчик Харон". Мы сейчас себе очки зарабатываем, на одно имя много очков писать нельзя. Сожрут недоброжелатели, которые всегда есть! А вот против "коллектива единомышленников" копать много сложнее. У меня теперь и Ким рацуху вносить будет и Сержа ты понатаскай до капитана Шутника. В общем, не порти расклады!

– Тогда пометь еще переговоры с Крепостью. Таскать мимо них в одно лицо вкусности из порта будет некрасиво. Рано или поздно дойдет до стрельбы. Надо будет договариваться.

– Уже - Димыч даже за блокнотом не полез.
– Переговоры идут вовсю. Это пока не наш с тобой уровень. Вот разведка Соснового бора будет сейчас в самую тютельку. Особенно результативная. Кроме банального штыкового удара мысли есть?

Задумался на пару минут. Потом сходил в мастерскую снял с потолка крест квадрокоптера. Накрутил на "стакан" камеру с передатчиком, защелкнул аккумуляторный отсек, взял пульт и приемный монитор, потащил все это наверх.

– Вот, заморская диковинка. Квадрокоптером кличут. Должен летать и показывать окрестности. Но я его в деле, ни разу не пробовал.

Говоря все это, прошествовал на палубу и поставил диковинку на носовую сетку Катаны. Управление оказалось элементарнее моделей самолета. Там надо думать, а тут за тебя электроника думает - словом, вещь аккурат по знаниям нынешних школьников.

Зато управлять может любой. Мы все трое с удовольствием погоняли "Таракана" по яхтенной стоянке, и даже до Станции слетать удалось без потери связи. Только заряд заканчивался слишком уж быстро. Для разведки Тараканами - надо с собой брать чемодан аккумуляторов! Кличка Таракан к квадрокоптеру прилипла намертво. По мне он больше на водомерку в полете был похож, но Катюха сказала Таракан, пусть будет так. На замечание, что тараканы не летают, получил целую лекцию. Оказывается, летают. Правда нехотя и большей частью в брачный период.