Harry Ex
Шрифт:
На несколько минут Волдеморт остался в одиночестве. Его пальцы непроизвольно поглаживали Бузинную палочку, повторяя все её изгибы, а с лица не сходила задумчивая улыбка. В красных, словно налитых кровью глазах с узкими змеиными щёлочками вместо обычных человеческих зрачков отражался огонь, пляшущий сейчас по раме портрета, возможно, величайшего директора за всю историю Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Истории, которая, возможно, сегодня завершилась.
Размышления Волдеморта прервал робкий стук в дверь. Не оборачиваясь, он невербально открыл её, позволив стучавшему
— Мой лорд, — услышал он голос Долохова, который все еще дрожал после Круциатуса. Волдеморт повернулся к нему.
— Что случилось, Антонин?
— На окраине Лондона сработало Табу, — он на секунду замолчал, а потом продолжил: — Возможно, это он.
— Да, без всяких сомнений, это он. Иных глупцов не осталось. Благодарю, Антонин. Ты можешь идти.
— Мой лорд, а может, мне лучше пойти с вами?
— Нет. Я слишком много сделал ошибок в этом деле. И должен их исправить сам.
Быстрым шагом Волдеморт покинул кабинет директора Хогвартса, оставив в одиночестве Долохова, задумчиво смотрящего на витражи окон.
4
Гарри медленно открыл глаза. Он лежал в постели в небольшой, светлой комнате. Рядом с ним сидела Гермиона, которая, увидев, что он открыл глаза, радостно ему улыбнулась. Гарри попытался привстать с кровати, но у него ничего не вышло — ноги были словно чужие, да и левая рука полностью не слушалась.
В этот момент раздался чей-то голос:
— Аккуратнее, мистер Поттер. Вам придётся привыкать к новому телу, — рядом с Гермионой присел Хью Дэрроу. Он тоже улыбался, глядя на Гарри. — Сейчас вы наверняка чувствуете протезы словно что-то чужеродное, но это нормально. Операция завершилась всего час назад, я даже и не думал, что вы так быстро придёте в сознание.
— Мистер Дэрроу, спасибо вам, — произнес Гарри.
— Не за что, мистер Поттер. Я не буду говорить о том, как вы много значите для магического сообщества Британии, это лишнее. Вы и так прекрасно об этом осведомлены. Я хотел бы поговорить с вами по поводу адаптационного периода. Дело в том, что мне еще ни разу не приходилось устанавливать протезы производства моей фирмы волшебнику. Благодаря этому возникают некоторые трудности. Обычному человеку для адаптации нужны месяцы, а возможно, и годы, исходя из его физического и психологического состояния. Но маги, в том числе и вы, мистер Поттер, намного крепче, чем маглы. Поэтому я в затруднении. Я не могу сказать, сколько вам придётся привыкать к протезам.
— А что по поводу нейропозина? — взволнованно спросил Гарри.
— Первую инъекцию мы сделали во время операции. Следующая вам понадобится примерно через неделю или две, в зависимости от результатов анализов.
— Анализов?
— О, не беспокойтесь об этом. Здесь вы в безопасности. Мои лаборатории охраняются на высочайшем уровне. Хотя для полного спокойствия я попрошу вас не использовать магию в этих стенах и ни в коем случае не произносить имя Сами-Знаете-Кого. Насколько я понял из рассказа моего отца, на него наложено какое-то заклятье, позволяющее мгновенно узнать, кто и где произнес его
— Да, мистер Дэрроу. Я это понимаю. И спасибо вам.
— Что ж, тогда я пойду. У меня еще масса неотложных дел. Хоть вы и остаётесь моим привилегированным клиентом, мистер Поттер, но вы не один такой. Надеюсь, вы это понимаете, — с этими словами Дэрроу поднялся со стула и вышел из комнаты.
— Как ты себя чувствуешь, Гарри? — спросила Гермиона.
— Хм… — не сразу нашел, что ответить Гарри. — Думаю, как старая развалина. Гермиона, спасибо, что не бросила меня. Это было чертовски смело…
— Гарри, — улыбнулась ему Гермиона. — Я же тебе говорила — я с тобой до конца.
— Знаешь… — Гарри ощутимо напрягся. — Гермиона, я хотел кое о чем с тобой поговорить.
— О чем же? — нахмурившись, спросила Гермиона.
— Мне кажется, произошло нечто ужасное…
— Понимаю, ты волнуешься из-за протезов…
— Нет, не в протезах дело! — раздражённо прервал её Гарри. — Хотя и они большая проблема. Но, знаешь, мне показалось, я кое-что сделал в конце операции…
— Что?
— Не знаю, возможно, это бред. Но я помню, что произнес его имя!
— Да наверняка это бред, Гарри. Ты ведь был под наркозом, — поспешила его успокоить Гермиона.
— Не знаю, Гермиона. Но мне кажется, наркоз не сильно на меня подействовал. Я помню прикосновение твоей руки, жуткую, обжигающую боль в голове, словно он вновь в меня попытался проникнуть. Помню скрежет пилы о мои кости… Я помню, что что-то бормотал, но что именно, не знаю…
— Гарри, тебе нужно успокоиться… Мы с тобой пережили очень тяжёлый день. И на тебя свалилось сегодня слишком многое. Я понимаю тебя…
— Нет, не понимаешь! — горько вздохнул Гарри. — Я помню, я звал его. Я хотел, чтобы он пришёл и убил меня! Прости…
В этот момент неожиданно погас свет. Гермиона испуганно метнулась к выключателю и щёлкнула им, но лампы на потолке так и не зажглись. Она оглянулась на Гарри — на его лице, еле видном в полумраке комнаты, был заметен испуг. Окно, единственное в комнате, запотело и покрылось инеем. Выдохнув, Гарри увидел облачко пара. Стало очень холодно и жутко. Гермиона подбежала к Гарри и прижалась к нему, пытавшемуся изо всех сил подняться.
— Что бы ни произошло, я тебя не оставлю. Я с тобой до конца.
Вдруг раздался громкий стук в дверь, и через секунду она распахнулась…
* * *
Выйдя из комнаты, где лежал Гарри Поттер, Хью Дэрроу сразу же наткнулся на словно ждавшего его Дэвида Шарифа.
— Как наш пациент? — спросил тот у Дэрроу.
— Очнулся, — ответил ему Хью. — Прости, Дэвид, мне нужно идти — решить кое-какие вопросы, которые не терпят отлагательств.
— Конечно, Хью, — улыбнулся Дэвид. — С чего ты решил, что я тебя задерживаю? Хотя у меня есть тоже к тебе один вопрос. И я хочу знать ответ на него прямо сейчас, если это, конечно, возможно.