Hassliebe. Афериsт
Шрифт:
— А следы? — вскинул глаза Киллиан. — На мосту или возле него?
— Дорога загруженная — ничего не видно, ещё потом и моющая хреновина ехала. Так что она смыла все, что убийца мог оставить.
— Получается, у нас под подозрением минимум половина города, — фыркнул брюнет. — Чудесно, и что мы будем делать?
— Уж точно не ходить с этой фотографией, спрашивая: «Не ты ли его грохнул», — съязвил Миллс, и синие глаза обратились к нему.
— А ты шутить начал учиться. Неплохо. Эволюционируешь прямо-таки на глазах.
— Да пошёл ты! — сверкнул он глазами, но Эмма
— Потом посылать друг друга будете, хоть всю ночь материтесь — мне дела нет. А сейчас нужно работать, и так все обещается быть запутанным. Грэм, — она повернулась к шатену, — проскочи с Дэйвом ещё раз ближайшие камеры на дороге — авось чего найдёте, попытка не пытка.
— Сделаем.
— Нил, посмотри одежду убитого. Может, остались где-то ненароком отпечатки или след чего-нибудь, хотя я и сомневаюсь. Нужно с чего-то начать.
— Нужно, — тяжело выдохнул тот, отходя в сторону.
— Киллиан… — она подняла глаза, но он не дал ей договорить.
— Я пообщаюсь с людьми с теплохода, в том числе с дочерью убитого. Должна же она иметь хоть какое-то представление о возможных врагах своего отца или хотя бы его делишках, за которые могли бы мстить. Если есть — от этого плясать и будем.
— Да, хорошо, — она облизала губы, — но я хотела…
— Свон, — мужчина поджал губы и одарил её презрительным взглядом. — Мне работать надо, идёт? Хочешь поговорить — позвони в службу поддержки и выплесни какой-нибудь дяденьке или тетеньке то, что тревожит. Или парню своему. Или другу. Да хоть соседскому псу Роберту. Меня это не колышет, так что не мешай работать, — развернувшись на каблуках, он скрылся в толпе, ни разу не обернувшись, оставив её с мучительным и непонятным ощущением в голове.
Кажется, она и правда его зацепила своими резкими словами. А иметь в врагах кого-то по типу Киллиана Джонса она не хотела — это слишком чревато проблемами. Большими проблемами.
— И почему я не научилась держать язык за зубами? — выдохнула она, поджав губы и проклиная себя всеми словами, которые только знала.
Она вдруг остро поняла, в каком оказалась положении, оттолкнув парня, обидев коллегу, закрываясь от друга и сбиваясь на работе. Она рисковала прийти к тому, из чего еле выбралась меньше, чем десять лет назад. Из пустого и дикого одиночества.
====== 10. ======
— Какие-нибудь новости? — интересуется Эмма, войдя на следующий день в участок. — Простите, что опоздала — почти всю ночь не спала.
— Бывает, — отозвался с улыбкой Дэвид. Грэм и Киллиан не обернулись, продолжая заниматься своими делами. Свон напряглась, чувствуя себя лишней в этом месте. Но она понимала, что сама виновата, ведь всю кашу заварила она, и не важно, что Джонс зашел в самый разгар ее эмоциональной речи. Облизав губы, она решительно вышла в центр комнаты.
— Ребят, я… я хотела поговорить.
— Гони десятку, — усмехнулся Киллиан, и Грэм, скрипнув зубами, запустил в него скомканной бумажкой. — Нужно уметь проигрывать, друг мой, — блеснул он белозубой улыбкой. — Дэйв?
— Да подавись, — фыркнул тот, всунув в его руку банкноту. — Хотя я был уверен, что выйду победителем.
— Что
— Ничего особенного, — отмахнулся от нее брюнет. — Просто мы на тебя ставили. Точнее на то, как быстро ты решишь сдать позиции.
— Прошу прощения?
— Я видел твое лицо вчера, Свон, — усмехнулся он. — Ты не была довольна тем, что порвала ниточки едва ли не со всеми своими знакомыми. Именно поэтому я сказал, что ты начнешь с того, что решишь объясниться. Твои же друзья сказали, что ты или будешь тянуть по-максимуму или вообще будешь делать вид, словно ничего не произошло.
— Какие вы… — она поджала губы, отвернувшись. — Вам все это шутки, так? Какие же вы мелочные! — выплюнула она, сглотнув. Тут раздался звонок ее мобильного, и девушка вышла в коридор. Отметив, что Нолан и Миллс заняты, Джонс выскользнул следом за ней, притаившись за углом. — Привет, дорогой, — прошептала она, прикрыв рот рукой. — У меня очень много дел, прости… Я постараюсь приехать в выходные, но не могу сказать точно… Простишь меня? Вот и отлично. Я тоже тебя люблю, — развернувшись, мужчина вернулся в кабинет, заняв свое место, обдумывая то, что услышал.
У Эммы есть еще кто-то? Другой мужчина? Кроме Грэма? Это не похоже на нее. Она не из тех девушек, которые крутят несколькими мужчинам одновременно. Хотя откуда он может знать? Он знаком с ней всего ничего, и как такового разговора по душам у них никогда не было и, хорошо бы, никогда не будет. Несмотря на то, что ему любопытно раскрыть секреты Свон, он не готов открыть свои карты и вытащить скелеты из шкафа. Придется разбираться отдельно от нее. Да и кем может быть звонящий? Может, он просто себя накручивает? И это звонил отец? Или брат? Или… Он слишком много думает.
Между тем расследование последнего убийства зашло в тупик. Дочка убитого, все еще находящаяся на грани нервного срыва, снова и снова твердила, что ее отец был замечательным человеком, у которого не было ни врагов, ни завистников, что он был добрым, искренним, отзывчивом, занимался благотворительностью. Бут бесился, компания уставала, убийца так и не находился.
Эмма же снова и снова предпринимала попытки вернуть все в прежнее русло, налаживая отношения с Грэмом и Дэвидом, и все бы получалось, если бы в их почти-прошлое не вклинивался Киллиан, который, если не открыто выводил ее, то делал это исподтишка, выходя сухим из воды. Он напрямую с ней почти не говорил, увиливая от прямых ответов и взаимодействия. Несколько раз ей удавалось почти загнать его в угол для разговора, но тут вмешивался Нолан, и все рушилось.
Она даже не сразу поймала тот момент, когда эти двое перестали друг друга ненавидеть и начали общаться немного спокойнее. Снова и снова она видела, как они во время перерыва стояли на улице и курили, о чем-то переговариваясь и улыбаясь, а иногда и откровенно посмеиваясь. Свон видела, как злился Грэм, как часто уходил домой раньше всех, ни с кем не говоря, буквально полыхая гневом. И если раньше она могла его успокоить, то теперь, когда они почти не общались, ей оставалось только наблюдать за ним со стороны.