Хейсар
Шрифт:
Когда он приоткрыл рот и я увидела сухой, обложенный белым язык, мне стало совсем плохо — состояние Крома в точности соответствовало описанному в одиннадцатом Слове трактата «О ранениях, их правильном лечении и травах, помогающих оному». То есть он действительно был на самой грани!!!
«Ему требуется змеелист и тильята! А еще много — много воды…» — мысленно взвыла я, вскочила на ноги и запоздало сообразила, что, если задет кишечник, давать воду нельзя ни в коем случае!
— Да не волнуйся ты так! Дари Иттира сказала, что сделала все, что нужно… — попыталась успокоить меня Этерия Кейвази, как оказалось, стоявшая у меня за спиной. —
Услышав ненавистное имя Бога — Отца, я впилась ногтями в собственные ладони и зашипела:
— На Бас — с-старза! Или на Двуликого!!!
— Прости, оговорилась! — примирительно пробормотала баронесса и скрипнула зубами — видимо, как и я, вспомнила доклад Унгара Тарвазу Каменной Длани.
— Это — Орден Вседержителя. Десяток братьев — клинков и два ори’те’ро: Файлат по прозвищу Гниль и… — рев Ночной Тиши, доносящийся из комнаты аннара, слышал весь сарти, — и Негзар по прозвищу Мышь…
В первый момент я, стоящая напротив комнаты Ваги и ожидающая, пока дари Иттира закончит заниматься ранами Крома, не поверила своим ушам: братья во Свете не могли быть причастными ни к похищению Аютэ, ни к убийствам! Но потом, вспомнив, что истинным виновником недавнего мятежа был именно Орден, вдруг дико возненавидела всех, кто служит Богу — Отцу.
— Ты уверен, сын? — после небольшой паузы спросил Каменная Длань.
— Да, отец! Пленные говорят до сих пор…
Всплывшая в памяти фраза о пленных неожиданно вызвала во мне приступ дикого бешенства: мне захотелось спуститься в пыточную рода Аттарк и упросить того, кто там «работает», оставить меня наедине с теми, кого не добил Кром.
— Меченый сильный и очень выносливый! — заметив, что я кусаю губы, еле слышно выдохнула Этерия. — Он обязательно выживет…
Я открыла глаза, чтобы не видеть рисуемых подсознанием картин пыток, и, чтобы отвлечься, попыталась понять, какого Двуликого Кром пошел на оу’ро вместо того, чтобы остаться с Раткой.
Подышать чистым воздухом после любовных утех? Вряд ли — это можно было сделать и во дворе, благо дождь шел всю ночь и воздух был одинаково свеж что у выхода из гостевой пристройки, что на Орлином Гнезде. Тренироваться? Тоже вряд ли — во время доклада Унгара я совершенно точно слышала, что воины, похитившие Аютэ, нарвались на Крома ПОСЛЕ ТОГО, как пытались уйти:
— Пленные сказали, что первым на оу’ро поднялся Мышь. Он оглушил Дайна ударом кот’та по затылку и связал. За ним поднялись два брата — клинка и Ялгар по прозвищу Ослоп. Этот, последний, вытащил у Дайна наш’ги, убил им Файлата, а потом зарезал и Седую Прядь…
— Зачем? — донесся до меня голос Тарваза.
— Говорят, хотел, чтобы мы возложили вину за пролитую кровь на род Уаттах…
— Он же ори’те’ро!!! — воскликнул аннар.
— Ослоп — не хейсар, а’дара не знает… — буркнул Унгар. — Потом они открыли дверь на женскую половину, оставили двух воинов на площадке и пошли искать за’йят [187] …
187
За’йят — кормящая мать.
— Нашли… Мою Диит… — пророкотал незнакомый мне голос. — И Штара…
— Угу… Дали ей по голове, связали, воткнули в рот кляп, а потом привели в сознание и предложили
— Диит не поверила [188] . Подумала, что они испугаются гнева Бастарза… — добавил, как я поняла, ее муж. — Тогда они отрезали Штару мизинцы на руках и ногах…
— Дальше… — потребовал Тарваз, и я, услышав грохот, поняла, что он врезал по столу кулаком…
188
Хейсары крайне трепетно относятся к жизни мальчишек до пяти лет. У них считается, что будущие воины находятся под покровительством Бастарза, а человек, посягнувший на их здоровье, будет проклят.
— Когда она пригрозила им проклятием Бастарза, они рассмеялись ей в лицо и пригрозили, что сначала отрежут Штару большие пальцы [189] , а потом оскопят… И она сломалась… Они нашли комнату Аютэ, связали ее, Имира и Айку, замотали их в шкуры, вернулись на крышу и нарвались на Меченого…
…Получалось, что с оу’ро он все-таки уходил. Причем, скорее всего, надолго, ибо поиск кормящих матерей и разговор братьев — клинков с Диит должен был занять какое-то время.
189
Мужчина без больших пальцев не может брать в руку оружие.
«Уходил… Либо по нужде, либо к Ратке, либо… либо с кем-нибудь поговорить…» — подумала я и мысленно обозвала себя дурой: Кром был ранен и еле дышал, а я, вместо того чтобы хоть чем-то облегчить его страдания, ломала голову над тем, где и почему он находился во время нападения…
Увы, сообразив, что помочь ему мне нечем, я вернулась к той же теме:
«…По рассказам подружек, после этих самых утех мужчины ощущают усталость и засыпают. Он тренировался весь день, значит, должен был устать вдвойне. Значит, был не у Ратки… А где? Может… может, он ходил с кем-нибудь о чем-нибудь поговорить?»
Особенного выбора, с кем общаться, у Крома не было, поэтому я, ревниво посмотрев на леди Этерию, попыталась сообразить, были ли с ней ее тэнгэ, когда нас разбудили.
Перед глазами сразу же возник коридор, по которому метались вооруженные до зубов Аттарки, наш’ги в руке Унгара, за мгновение до этого пытавшегося вынести мою дверь, а потом — его же встревоженное лицо:
— Ты в порядке, ашиара?
— Что-то случилось? — кутаясь в одеяло, испуганно спросила я.
— Яатс… э — э-э, бой, по — вашему… Убили Дайна Седую Прядь, ранили твоего майягарда и похитили жену Ваги…
— Крома… что? Ранили?! — услышав только слово «майягард», переспросила я и укусила себя за палец, чтобы проснуться.
— Да… Серьезно… Очень… — буркнул Ночная Тишь. — Нападающих было больше десяти, а он — один…
Последнюю фразу я уже не слышала — трясла его за ворот араллуха и требовала сказать, где Кром сейчас.
Сказал, что «моего илгиза» отнесли в комнату Ваги. И что сразу же послали за самой лучшей «дари» Шаргайла.
Кто такая эта «дари», я догадалась уже потом. Когда неслась к лестнице, расталкивая воинов, женщин и детей, а он бежал вслед за мной и пытался успокоить: