Химера. Последний поход
Шрифт:
— Какую Бабу? Снега же не было. — изумилась Ника.
— Хм… И прямь, не подумал. Старый Я стал. А ты рассказывай, всё! — мягким голосом произнес Сет.
— Ну… Прям старый, Вы когда в Утяшево пришли, первым делом в корчме морду поморам расколотили. Народ о том судачил долго. Потомеся было вече малое, что-то взрослые судачили. Дяденька мой сердитым пришел. Ванька Рябой учудил, на тряпицу нарядную помета наложил свинячего, да на край крыши уложил. Бабка Марфа ту тряпицу увидала, да давай тянуть. От усердия аж рот открыла и прилетело ей. А Ваньку потом пороли, через смех, но пороли… Лешка старосты сын из горячки вернулся, застудил себя всего. Говорят по лесам и весям седмицу бродил. Но дядька говорил, что он его блуд водил. А
— А когда Лешка вернулся?
— За день до Вас, а вечером на следующий день пропал опять. Дядь Босиком, а тебе не тяжко меня нести, а то Я отдохнула уже.
— Еще покатайся, двужильная наша… Брат Сет, провожатый пропал.
— Позже поймем хорошо это или плохо. Скоро привал, пару верст пройдём еще.
****
— Без костра? — спросил Я, доставая припасы.
— Знать бы, что за соглядай такой, ответил бы тебе. Рисковать не будем. Ты девок уважь, а Я пройдусь немного. Тень от воон той сосны как доползет до метки, собирайтесь и топайте вперед, меня не ждите, нагоню. Мне отломи, на ходу поем. Запомни сынок, твоя задача дойти до хутора. Называют его Черный Дол. Там в корчме возьми комнату да еды на всех. Это ежели до вечера вас не догоню. Сторонись попутчиков и советчиков. А если и до утра не дойду, тогда заказывайте сани на торжище и не теряйте времени, двигайте на Север по направлению к Нижневартовску. Забаву пристрой учителем манер в Княжий дом или к благородным. За Веронику головой отвечаешь, на мою долю да еще в суме что найдешь, купи о чем раньше говорили, из расчета на тридцать поселков. Молотов, пил ручных, зубил, инструмент бери добротный. Бечевка, пенька, проволока. Зерен вскупе пуд разной на три поселка. Итого десять пудов. Найми сани до Юганска, дальше через земли Велеса до пограничья. Дай слово, что сдюжишь!
— Все, что будет в моих силах. Даю слово перед Матерью-Сырой-Земли и Отца-Грозное-Небо, что сделаю все, о чем поговорили или умру. — дал клятву ветерану.
— Но-но. Умри, но то, что обещал сделай. Бывай, крестник. Убережет если Мать с Отцом, то свидемся. — Сет хлопнул меня по плечу, перехватил малую узел и собирался идти. Я ухватил его за руку.
— Дай топор. — попросил Я оружие. Ветеран улыбнулся и протянул мне. Схватив за древко, все свои чаянья и желание сохранить этого человека живым, перенес вместе с молитвой. С непривычки меня аж повело.
Старший Брат принял топор, поклонился. А проходят мимо указанной сосны, прочертил линию, отмечая нам время роздыха…
Я с сожалением вернулся к обедающим Девам.
— Куда старикан ушел? — с вызовом спросила меня Забава. — Ты с ним прощался, Я все видела. Он нас бросил? Одних в лесу? Какая же от тварь, ребенка и девушку оставил с сопляком.
— Дед Сет обещал меня до града довести, а северяне не лгут. — кинулась в защиту Брата Вероника.
— За нами следят, он ушел обезопасить нам проход. Потому закрой свой рот едой, которую ты не заслужила. Завтра ты будешь свободна от моего слова. — Я отвернулся, прекращая спор. Ника схватила снедь и села рядом, отвернувшись от Бывшей Княжны.
— Больно важный стал. А не боишься ли ты, что Я в граде к ответу призову? За поруганую честь, за оскорбление Рода, за смуту против благородных?
— Род то какой? Изменников и клятвопреступников? Хулителей бога Ярило да почитателей твари? Голова у меня другим занята, как Нику в новый дом доставить и Юг о напасти предупредить. А тебе и прям нужно одной пройтись.
— Постой, то Я со страха и сгоряча ляпнула. — сменив тон на ласковый, начала Забава. — Ну посуди сам, что мне думать? Ты у нас теперь один муж, на тебе лежит ответственность, вот Я и испугалась, что не сдюжишь. Вдруг у нас денег даже на еду не будет. Что же делать? Веронику на паперти поставить? Мне не подадут, больно хорошо
— Светоч хорошо чует ложь. Завтра ты сможешь стать кем угодно. И княжной и полотером, блудницей или женой трактирщика. А сегодня ты моя закладная. Так что закрой свой грязный рот. — прожевав кусок, глянул на метку. Тень на нее вот-вот наползет. — Время вышло, в путь. Через пару верст будет хутор. Там заночуем, если на то будет милость богов.
— Не командуй мной, чернь. Я еще не насытилась. Пойдем тогда, когда Я дам на это позволение. — опять подняла голос барыня.
— Как знаешь, нагонишь, если захочешь. Да встретишь ты полный рассвет. Пойдем Вероника, скоро стемнеет, а нам еще до Хутора нужно добраться. — быстро собрав припасы и перевесив через плечо обе сумы, взял девченку за руку и пошел по дороге. Последний раз Я был так зол, когда Курва попался в амбаре и обещал вырезать наш выводок. Выйдя на дорогу, огляделся Даром вокруг себя. Не было опасности и зверья, красного пятна сопровождающего и золотого сияния Старшего Брата.
— С тятей все будет хорошо? — тихо произнесла Вероника.
— Он умеет за себя постоять, на Юг же шел один, через лесолесье и опасности. И в этот раз всё будет хорошо. — успокоил Я девченку. Мне показалось на миг, что Храмовник прощался со мной, отправляясь на охоту за охотником. А мы, неспешно топая по дороге, были всего лишь приманкой. Тот час отогнал от себя дурные мысли, думать нужно о долге. Перед сироткой, городищем и словом, данным ветерану. Снега была не много, по щиколотку, но под ним скрывались ямки и корни деревьев, о которых время от времени спотыкалась Ника, непривычная к ходьбе через лес. Позади раздался голос Забавы.
— Погодите меня. — мы же не обратили на то никакого внимания, и через сотню шагов она нас нагнала. — Ты тоже решил меня бросить, как твой старик? А как же слово северянина?
— Я не давал слова, что насильно буду тащить тебя в град. Также не клялся, что выполню любое твое пожелание. Ежели ты решила посвоевольничать, не взирая на обстановку, то тем самым сделала свой выбор. Ранее ты не роптала из-за Храмовника, опасаясь его гнева и то, что он может оставить тебя одну. Только он ушел, как сразу поменялась. Мне нет дела до твоих обид и чаяний, ты взрослая Дева, хоть и не можешь принять изменения своего статуса. — спокойно проговорил барыне.
— Я законорожденная Княжна, мои предки все были Благородными и такие как ты нам прислуживали. Потому смири свою гордыню и прими мою волю. Богом было дано нам Правило — кому княжить, а кому служить. И никакой человек не в праве ту долю изменить. Моя исключительность в том, что Я знаю, как нам выжить. Потому ты должен передать мне казну, дабы Я могла ей верно распорядится. А то, что мой братец ляпнул в горячке не меняет моего Права от рождения! — задрав нос, поучала меня Забава.
— Где топор, что Я отдал тебе для защиты? — разглядев пустые руки Девы промолвил Я. — А сума с остатками еды? Топор можно было хорошо продать, он не для лесоруба, а для воя. Снедь пригодилась бы для вечерни, дабы сберечь монету. А по счет моей казны, деньга, которую Я получил за службу Царю принадлежит Храму и Церкви и будет потрачена на их нужды. Поведуй мне исключительно благородная и законорожденная, как ты распорядилась своей шкатулкой с каменьями и кем ты, окромя десятка теток, управляла? Молчишь… Скажи мне, сколько тебе нужно монет, дабы ты ушла добровольно в ближайшем хуторе?
— Мне нужно всё. Я пожертвую Северу, как только встану на ноги и освоюсь в большом граде. Пойми, дурачок, тебя облапошат на первом же торжище. А мне нужно лишь весточку передать, что Я вырвалась с Китеж-града. Все наладится.
— Он ушел на Юг с Ярлами. Готовится к войне, что развязал, и зализывает раны после нашей встречи. Потому решение есть такое. Ночевка в хуторе, затем на санях до града. Там мы расходимся. Тебе оставлю подьемные. — Что Я мог еще сказать этой спесивой Деве? Откупиться от нее для меня лучший выход.