Химера
Шрифт:
Ви, совершенно не смущаясь своей наготы, повернулась на бок и ответила:
— Я знаю Брай! Она попробует поговорить с ними. Объяснить свои мотивы. Они настолько прозаично-человеческие, что аж противно… — брюнетка скорчила ехидную рожицу. — Но готова побиться об заклад, эти «святоши» её не поймут. Их хлебом не корми, только дай пострадать за свою веру. Даже Том вряд ли будет полон сострадания к своей приёмной дочери. Если у Брай и есть сомнения, то эти праведники своим чванством собственноручно толкнут её в нашу сторону. Обряд станет логическим завершением! Он не только нанесёт сокрушительный удар
Ви поднялась с кровати и подошла к столу, что стоял напротив. Взяв оттуда тубус со свитком, демонесса продолжила:
— Ты читал пророчество! Если наследник перейдёт на темную сторону, Свету конец. И Гидеон может сыграть в этом не последнюю роль, — видя, что мужчина скептично поджал рот, сомневаясь, Ви присела на краешек кровати и тихим голосом продолжила. — Он не сможет устоять! И пусть Брай в это не верит, но желает воина не меньше, чем он её! И мы этим воспользуемся… Что может быть ужасней для НЕГО, — изящный пальчик указал в потолок. — Чем весть, что непобедимый военачальник гаргулий не устоял перед искушением и, погрязнув в похоти, стал падшим…
Наберий резко сел.
Воображение вовсю рисовало бывшего божьего воина среди его людей. Если такое произойдёт, его армия станет несокрушимой. Даже если кто-то и попытается помешать их планам, против Гидеона они будут бессильны.
— Ты коварна и безжалостна, Виолетт! — восхищенно проговорил демон. — И как ни парадоксально это звучит, но вся наша надежда теперь на Орден Света.
Комната потонула в саркастичном хохоте двух демонов.
***
Гидеон смотрел на отблеск факела, чья тень причудливо танцевала на сырых стенах темницы, и был не в силах избавиться от стойкого ощущения дежавю.
Такое с ним уже происходило.
Он так же сидел на холодном полу, прикованный цепью к стене, словно животное, в ожидании собственной казни. Тогда он испытывал страх, что ему не хватит стойкости умереть за Господа. Вера дала ему мужество, встретить смерть с гордо поднятой головой и молитвой на устах.
Сейчас же он не понимал в чем черпать силу.
Безусловная вера была тем источником, от которого он «подпитывался». Но когда его стали одолевать сомнения, этот свет уже не мог дать ему той уверенности, что раньше.
Он прикрыл глаза, пытаясь отрешиться от всех мыслей, но воспоминания последних дней всплыли в памяти, доставляя всё новые и новые мучения.
Дозорные доложили им, что демоны активизировались в западной части Франции. Они что-то усиленно искали в районе Нормандии и Бретани. Им понадобилось всего лишь два дня, чтобы найти убежище.
В тот момент у него даже не возникло мысли, почему они справились так быстро.
Основная часть воинов Ордена была направлена на защиту нечаянной наследницы, а он должен был остаться с Королевой. Но страх потерять Брай оказался сильнее долга.
Он поручил охранять Леонор Девону, а сам полетел в Пемпон.
Увидев в лощине такое количество чудовищ, он подумал, что это из-за девчонки, а они ждали его.
Она заманила его в ловушку. Предала. Как он мог не понимать,
Увидев её в зале, он был поражен. Она выглядела так спокойно и уверенно, когда смотрела на них. И только на секунду взглянув на Тома, в зелёных глазах мелькнули отголоски каких-то чувств, но и они быстро погасли.
Но на этом всё не закончилось, казалось, этот ужас только набирал свою силу.
Когда Виолетт рассказывала Хьюз, что её ожидает, если она убьёт Леонор… В чем будет заключаться её «награда», у него перед глазами всё померкло.
И не только от осмысления масштабов кошмара…
На краткий миг он захотел всё то, что обещала демонесса. Он хотел получить этот шанс — возможность любить её смело и открыто, не оглядываясь и не думая о последствиях.
Он глухо зарычал от бессилия и собственной беспомощности, понимания, что из-за этой девчонки, которая околдовала его, он почти предал всё, во что верил.
Ему сейчас хотелось только одного — успеть перед смертью придушить эту лживую, двуличную тварь. А потом он с радостью выдержит все муки, что ему уготованы. Больнее, чем сейчас, ему уже не будет.
От горьких размышлений воина отвлёк шум шагов, гулко раздающийся в темноте коридора.
Он подошел к решетке, прислушиваясь. Посетитель замер в нескольких метрах от его камеры.
— Ты разочарован! — знакомый голос тихим эхом полетел по подземелью, заставляя Гидеона сжать кулаки. — Ты же понимаешь, почему я это сделала?
— Нет, не понимаю! Она не может служить оправданием совершенному! — голос Тома был полон гнева, — Забыла? Она не причиняет зла, не ищет своего. Она стремится к добру и истине. Она защищает.*
— Все преодолевает и никогда не прекратится.* — закончила за него девушка. — А ты бы поступил по-другому?
— Да!
— Позволил бы умереть человеку, которого любишь? Даже если был способен его спасти?
Ответом ей послужила продолжительная тишина, словно священник не находил правильных слов, чтобы объяснить.
— Ты даже не имеешь представления, что значит потерять веру? — Гидеон удивился спокойствию своего голоса. — Лучше самая жутка смерть, чем жить так! Но такой как ТЫ этого не понять! — цепь не позволяла ему подойти в плотную к решетке, он не увидел, как Брай отреагировала на его фразу.
— Я наполовину человек! — девушка появилась из сумрака призрачным видением, остановилась напротив камеры, всматриваясь в его лицо, скрытое полумраком.
— Не обманывай себя! «Не причинять вреда», так ты обещала? — она непроизвольно попятилась от его слов. — Ты предала в первую очередь не меня или Орден и не своего приемного отца… Ты предала человеческое в себе! — свет факела позволял увидеть мокрые дорожки, что катились по её щекам. Почему-то это сломило остатки его самообладания. Он дернулся к ней, заставляя цепь натужно заскрипеть, ели слышно и зло выцеживая каждое слово. — Я никогда не прощу себе, что поверил! Поверил, что демон может быть другим! Что я ошибался! Я позволил себе роскошь…! И в кого…?