Химическая свадьба
Шрифт:
— Из-за «этого», — поправил Сальватьерра, настойчиво изымая открытую бутылку и призывая из серванта чистые бокалы.
— Как считаете, профессора на меня сильно обиделись? Спасибо… — Иванна взяла наполненный бокал и виновато покосилась на Сальватьерру.
— Что за вздор, никто даже и не подумал принимать произошедшее всерьёз, — посмотрел на неё как на слабоумную тот. — Тем более, сынок этого господина так всех утомил, что профессора были только рады немного потешиться за его счёт. Есть подозрение, что волновались только вы с синьориной Королёвой.
— Это потому,
— Мы уже определились, что всё это светопреставление — исключительно моя заслуга, — отмахнулась Иванна. — Мне даже как-то неудобно пенять Игорю, что он оставил школу неподготовленной на такой случай.
— Вы считаете, что школа была неподготовлена? — ошарашенно посмотрел на неё Сальватьерра, разве что не поперхнувшись вином.
— Хм, — задумалась Иванна. — Наверное, не считаю…
— Вот и не говорите глупостей, — снисходительно усмехнулся Сальватьерра.
Иванна согласилась не говорить глупостей и охотно перевела разговор на обсуждение отдельных особо забавных эпизодов проверки. Сальватьерра, в самом деле, здорово её удивил: безоговорочная лояльность, проявленная им по отношению к школе вообще и к Каркарову в частности, явилась для неё почти неожиданностью. Должно быть, несколько агрессивная или вызывающая манера поведения по отношению к окружающим, включая непосредственное начальство, была персональной особенностью профессора Тёмных Искусств и далеко не всегда подразумевала наличие реальной личной неприязни или агрессии. В конце концов, мало она общалась с людьми, имеющими желчный или просто склочный характер?
К концу первой бутылки Ярослава постепенно перестала терять дар речи и вполне связно и гладко щебетала с Сальватьеррой.
Не успели они приступить ко второй бутылке, ожило зеркало Иванны. Та, чтобы не мешать коллегам налаживать контакт, отошла разговаривать в сторону.
— Ива, ну что же ты, мы так тебя ждали! — приветствовал её Каркаров.
— Ты где был?! Почему не отзывался?! Я пыталась с тобою связаться, но зеркало не отвечало! — моментально спустила всех собак Иванна, испытав колоссальное облегчение. — Я уж решила было…
— Тише, тише, прости меня, я в трюм спускался, по делу, — поспешил объяснить Каркаров. — Когда ты приедешь? Назич с Песцовой пытались рассказать что-то… Ты сейчас в Дурмштранге? Зачем?
— Я тебе потом расскажу. Как там Испытание? — решив не тратить время на бестолковые разборки, спросила Иванна.
Её вопросом заинтересовались Сальватьерра с Королёвой и подошли ближе. Каркаров разразился речью на тему предвзятости судей, человеческой необъективности и полного отсутствия справедливости на этом свете. Пламенный протест неожиданно заглушили противные визжаще-скрежещущие звуки, более всего напоминающие вопли неисправной пилорамы, в которую попал особенно корявый пень.
— Ой, кто там у вас шелки мучает? Верните бедолагу в воду! — поморщилась Иванна.
— Шелки? — оживился Каркаров. — Ну вот, я же говорил, ты нам тут жизненно необходима! Ива, приезжай скорее.
— Как протрезвею — сразу приеду! — показала ему язык Иванна.
Она уговорила ещё
Комментарий к Глава 87
Кирин — японское мифологическое животное, имеет размер оленя с ногами лошади и хвостом волка. Голова у кирина длинная как у волка и имеет один рог, тело закрыто чешуей пяти цветов, напоминая дракона; предположительная продолжительность жизни около двух тысяч лет.
Ш'eлки (С'eлки, англ. Selkie) — мифические существа из шотландского и ирландского фольклора (в Ирландии их называют роаны), морской народ, люди-тюлени.
========== Глава 88 ==========
25 ноября 1994 г., раннее утро,
Дурмштранг
Благородный херес, увы, действовал ничуть не деликатнее, чем плебейская изабелла. Проснувшись на следующее утро, Иванна порадовалась, что не стала усугублять и ушла спать чуть заполночь; чувствовала она себя не то чтобы совсем плохо, но бывало и лучше. Часы показывали восемь утра; Иванна категорически не выспалась, но хотела поскорее привести себя в порядок и отправляться в Хогвартс — она и так тут задержалась.
Спустившись после скоростного принятия душа в кухню, она обнаружила там горстку лаборантов, нескольких представителей младшего преподавательского состава, а также слегка хмурых профессоров Вирмаярви и Густаффсона. При виде Иванны те попытались принять бодрый деловой вид, однако быстро сдулись. Очевидно, в отсутствие начальства они не преминули отметить вчерашние успехи Виктора.
Филантропично не став комментировать их поведение (тем более, имея собственное рыльце в пушку), Иванна принялась варить кофе и за сим занятием едва не проморгала, как в сонной утренней атмосфере кухни разлилась весна в аромате цветущей сирени и соловьиных трелях. Решив, что кто-то из преподавателей бодрит себя эликсиром Глоток майского утра, она не придала этому особого значения, однако ощущение нарастало, вызывая лёгкое головокружение и душевный трепет, словно после бокала шампанского. Курьёз состоял в том, что, кроме Иванны, похоже, никто больше не ощущал ничего примечательного. На секунду оторвавшись от закипающей джезвы, она огляделась в поисках источника тревоги и обнаружила приближающуюся доцента Королёву в плотном облаке романтического флёра.
— Так-так-так! — уличающе присвистнула Иванна; тут кофе булькнул, вскипел и предпринял попытку к бегству, перехлестнув через край джезвы и устремившись на чугунное полотно раскалённой плиты. — Чёрт! — она подхватила посудину и переставила её на каменную столешницу.
— М-м… Доброе утро, — рассеянно поприветствовала Ярослава и сладко потянулась; то ли оттого, что она села неподалёку, то ли просто воспоминания нахлынули, но распространяемая ею аура благостности стала почти осязаема.
— Кофе будешь? — предложила оглушённая Иванна вместо того, чтобы продолжить подкалывать находящуюся явно где-то далеко отсюда барышню.