Хищник
Шрифт:
***
Реальность вторглась почти час спустя. Тристан Кейн свернул с главной дороги на проселочную, которую она знала всю свою жизнь, и впервые за час блаженства ее сердце снова забилось.
Ее пальцы сжались на его прессе, когда она увидела массивную структуру особняка Виталио, вырисовывающуюся за воротами из кованого железа. Какого черта?
Он остановил байк на обочине поместья, ближе к ее крылу, чем ворота. Он припарковался за густыми кустами, которые были достаточно высокими,
Медленно она убрала пальцы с его живота и руки, обнимавшие его. Она отстранилась достаточно, чтобы дать ему пространство, чтобы спуститься. Он сделал одно из тех движений, которые она видела только в «Сынах анархии», и через несколько минут стоял на твердой земле, ожидая, когда она вступит на землю.
Морана сняла свой шлем и передала его ему, вытащив очки между грудей и надела их на нос, моргая, глядя на мир, внезапно оказавшийся в фокусе. Она нашла его пристальные синие глаза на себе, просто наблюдая за ней, когда она обвила ногой байк и прыгнула вниз.
Большая ошибка. Внезапное положение стоя заставило ее колени сморщиться под ней, когда руки схватили ее низко на бедрах и подняли ее, ее руки приземлились на его твердую грудь для поддержки, когда кровь прилила к ее ногам.
— Тебе нравится кататься, — мягко сказал он в пространство между их лицами.
Морана смотрела, как лунный свет играет с тенями на его лице. Его щетина скрывала щеки, в то время как глаза казались еще голубее. Он был сосредоточен на ней с тем же выражением, которое она чувствовала внутри себя: чистое,
неразбавленное возбуждение.
— Тебе нравится заставлять меня кататься, — так же тихо парировала Морана.
Его губы дернулись на секунду, глаза скользнули по ее рту на долгое, пьянящее мгновение, прежде чем вуаль снова закрыла его лицо, и он сделал шаг назад, оставив ее стоять на
благо устойчивых ногах. Вынув телефон, он прижал его к уху и сказал:
— Сейчас,— прежде чем повесить трубку.
Морана приподняла брови. Как красноречиво. Мгновение спустя кусок стены поместья отошел. С другой стороны стоял мужчина с густой бородой в форме охранника, уважительно кивая Тристану Кейну. У него были шпионы в доме ее отца? Конечно, были. Вот как он проник внутрь и так легко взобрался на ее стену все эти недели назад. Боже, это было так давно. Тогда она была такой другой, во многом.
Морана посмотрела на него, приняв его, и поняла, как сильно изменилась с тех пор, и как много он имел к этому отношения.
— Чисто? — спросил охранника Тристан Кейн холодным, смертоносным голосом.
Мужчина кивнул.
—
Святое дерьмо... ладно. Это было впервые. Впервые.
Морана ошеломленно наблюдала, как Тристан Кейн вошел в помещение, прося ее глазами следовать за ним. Он врывался в дом ее отца. Она врывалась в дом своего отца. Ее отец — самый опасный человек в этой части страны.
Не сейчас, — прошептал голос в ее голове, когда она наблюдала за мужчиной рядом с ней. Он двигался с той своей незаметной грацией, когда охранник исчез где-то в кустах, а лунный свет был единственным проводником по деревьям, окружавшим территорию.
Сердце Мораны беспорядочно колотилось в груди. Это было за гранью всего, что она могла себе представить. Тем не менее, она была там, следуя по стопам врага, когда он пробирался через лужайку и выходил из нее, вторгаясь в собственность ее отца, чтобы забрать что-то из ее дома.
Наблюдая, как он прокладывает себе путь, Морана осознала, насколько хорошо он знал это свойство. Лучше, чем должен знать любой враг. Ей было интересно, есть ли у ее отца какое-нибудь представление.
Через несколько минут Морана увидела окно ее спальни. Собирались ли они совершить сумасшедшее лазание, которое он проделал в прошлый раз? Потому что она не могла летать, и у нее, черт возьми, не было этих бицепсов, чтобы удерживать ее, пока она болталась в пятнадцати футах от земли. Она также не была большой поклонницей высоты , чего не могла позволить ему обнаружить, иначе он, вероятно, убил бы ее, сбросив с высокой скалы. Она лучше умрет от простого выстрела в голову. Отстойное головокружение.
Отбросив мрачные мысли, Морана сглотнула, ее ладони вспотели, сердце учащенно забилось. Не раздумывая, она положила руку ему на спину. Он полностью замер, повернувшись, чтобы прижать ее к месту своими великолепными глазами, сияющими в лунном свете. Она отключилась.
Тристан Кейн в движении был прекрасен. Но Тристана Кейна в полной неподвижности описать невозможно. Она даже не пыталась.
— Как мы попадаем внутрь? — прошептала она, стараясь, чтобы ее голос был как можно тише, страх открытия, казни, не только ее, но и его беспокойство.
— Через дверь.
Прежде чем Морана успела произнести хоть слово, он обхватил своими длинными грубыми пальцами ее запястье. Потянув ее за собой, они тихо направились по пустому участку травы, его длинные шаги заставляли ее работать вдвое, чтобы догнать. Они бежали по поляне, в ясном зрения тех, кто случайно посмотрел свой путь. Ее сердце все время билось в горле, страх и трепет боролись за господство в ее теле. Морана бежала быстрее, чем она когда-либо бежала, но все же намного медленнее, чем он. Его рука тащила ее за собой единственное, что удерживало ее от спотыкания — скорость.