Хищник

РуНикс

Но у нее перехватило дыхание вовсе не из-за этого. Нет. А из-за его глаз.

Великолепных голубых глаз.

Пылающих глаз.

Морана отпустила полотенце, и какая-то непостижимая дрожь пробежала по ее спине, отчего руки покрылись мурашками, а сердце рвалось из груди. Полотенце упало на пол, а Морана никак не могла отвести взгляд, чтобы посмотреть, не перестала ли кровоточить рана.

Она замерла, не сводя с него глаз.

Он замер, наблюдая за ней.

Тишина.

А потом он шагнул

вперед.

Она отступила.

От ее непроизвольного движения что-то вспыхнуло в его глазах, и следующий шаг он совершил медленнее, более обдуманно.

Сердце неистово колотилось в груди, и впервые с момента их встречи Морана не смогла отстоять свою позицию.

Ее ноги будто по собственной воле шагали назад; что-то глубоко внутри нее пробудило все инстинкты выживания, когда он подошел ближе. Какое-то глубинное чувство самосохранения вынуждало ее отступать назад, пока она даже не успела осознать, что делает.

Тристан Кейн неотрывно смотрел ей в глаза, и следующие его шаги отчего-то казались более агрессивными. Его гибкое тело двигалось плавно, строгая одежда ни капли не скрывала таящегося внутри него зверя, а, наоборот, будто обнажала его.

Морана ощущала, как все внутри бунтовало при мысли о том, что на нее охотятся, но не могла перестать пятиться назад. Грудь вздымалась, а руки дрожали то ли от страха, то ли от волнения, то ли от чего-то еще. Чувства сплелись в сплошной ворох, который в этот миг представлял собой что-то одно и все одновременно.

Морана сделала последний шаг назад и почувствовала спиной стойку, отделявшую кухню от обеденной зоны. Холодный гранит уперся в поясницу, и по ее телу побежали мурашки. Она напрягла челюсти, а пульс забился с удвоенной силой, отдаваясь во всем теле, пока она не сводила с него глаз.

Он остановится в паре шагов от нее.

Но он не остановился, а продолжал наступать, уверенно владея расслабленным телом.

Морана прижалась к столешнице. Он должен остановиться.

Не остановился.

И, как ни пыталась, она не могла произнести ни слова, когда он впился в нее взглядом, заглядывая в те части ее естества, о которых она даже не подозревала.

Тристан Кейн подошел к ней вплотную, так близко, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы не разрывать зрительного контакта. Так близко, что ее грудь коснулась его твердого пресса, и Морана сделала резкий вдох. Ток пронзил ее тело, даже когда она отстранилась, наполовину согнувшись над стойкой.

Его глаза блестели в тени, мерцавшей на лице, отчего он казался еще более опасным. Зрачки в его великолепных глазах были расширены, подсказывая Моране, что сейчас он себя не контролировал. Не так, как контролировал весь день, пока она за ним следила. Боже, ей надо взять себя в руки. Нужно дышать.

Заставив себя сосредоточиться на тупой боли в руке, Морана отвела взгляд и отвернулась в сторону.

Но не успела этого сделать, как вдруг он стремительно поднял

руки и уперся ими в столешницу по обе стороны от нее, заключая в ловушку. Он прижался грудью к ее груди, не плотно, но достаточно, чтобы трение при дыхании сводило ее с ума. Тепло его твердых мышц контрастировало с холодным гранитом за спиной, дыхание легко касалось ее головы.

Сердце бешено колотилось, пульс трепетал, как пойманная птица, пальцы сжали столешницу, впиваясь в холодный камень. Желание прижать ладонь к его вздымающейся теплой груди обострилось. Жажда ощутить на языке его соблазнительный мускусный запах была еще сильнее.

О чем она только думала, допуская такие мысли, особенно после сегодняшнего вечера?

Морана уже давно подставила ему свое самое уязвимое место, но скорее по воле обстоятельств, а не по собственному желанию. Но не сегодня.

Ее сердце взбунтовалось.

Внезапно она почувствовала его руку у себя на шее. Обхватив ладонью подбородок, он повернул ее лицо к себе.

Сантиметры.

Считаные сантиметры.

Его дыхание коснулось ее лица, и Морана вновь посмотрела ему в глаза, повинуясь какому-то внутреннему порыву, который не могла понять. Его глаза, пылая, всматривались ей в глаза, но выражение лица оставалось напряженным и холодным. Такая двойственность раздражала и завораживала ее в равной мере.

Запрокинув ей голову, он сократил оставшееся между ними расстояние. Его наполовину возбужденный член уперся ей в живот, а ее грудь прижалась вплотную к его груди. Соски напряглись в ответ, спина выгнулась дугой. Она держала руки по бокам, сжимая столешницу, и с усилием поджала губы, чтобы сдержаться и не нарушить молчание, не уступать ему хотя бы в чем-то.

Но между ними вовсе не было никакого состязания, потому что в следующий миг он заговорил, и его сочащийся виски голос коснулся ее губ.

– Я даже не знаю, то ли свернуть тебе шею, то ли оттрахать до смерти. – Этот голос захлестнул все ее чувства, прозвучав так низко, что ей захотелось закатить глаза и тут же улечься на столешницу.

До нее дошел смысл его слов.

Морана выпрямила спину, отчего их лица оказались еще ближе друг к другу, а тела соприкасались так плотно, что она могла ощутить каждый изгиб его пресса, каждое сокращение мышц, которые он напрягал в попытке запугать ее.

Морана сердито посмотрела на него, прищурив глаза, ее кровь закипала от гнева и возбуждения.

– Хотите прикоснуться ко мне, мистер Кейн? – произнесла она таким же тоном. – Тогда расскажите мне правду.

Выражение его лица стало закрытым так быстро, что Морана могла упустить этот момент в мгновение ока. Вся злость, все эмоции, которые отражались на его лице? Исчезли. Вот так просто.

Тристан Кейн не сводил с нее взгляда, а пламя в глазах хоть и стало сдержанным, но не угасло. Он крепче сжал пальцами ее подбородок и потянул вверх, пока ей не пришлось встать на цыпочки, чтобы подстроиться.